Обоим — королю и его супруге — можно было дать примерно по тридцать пять-сорок лет.

Тим перевел взгляд на девочку, стоящую справа от королевы — она была одновременно похожа и непохожа на детский потрет Лесаны. На фотографии принцесса выглядела старше, это была уже скорее девушка-подросток примерно четырнадцати лет. Он вгляделся повнимательнее, вызывая в памяти образ Лесаны-девочки и сравнивая черты лица: волосы у принцессы были темные и длинные, глаза большие и фиолетовые, даже аметистовая диадемка выглядела точно такой же, что и на картине. И все-таки что-то в ее лице неуловимо, но разительно отличалось от изображенного на портрете ребенка.

Та Лесана, которую он знал, была похожа на свой детский портрет и совершенно непохожа на эту фотографию. Тим покрутил снимок и так, и этак, пытаясь разглядеть лицо девушки с разных углов и расстояний — но ощущение того, что он смотрит на совсем другого человека, только усилилось.

Или это вовсе не ее родители, совсем не нынешние правители Цедонии? Быть может, этому фото уже много лет, и здесь запечатлена предыдущая королевская семья? Вдруг эта девочка и есть мать Лесаны, будущая королева Таяна… хотя нет, стоп, девушка говорила о том, что та была родом из обедневшей дворянской семьи, а вовсе не королевской дочерью.

Слева от короля стояли два наряженных в военную форму мальчика с гладко зачесанными назад блестящими волосами — Тим сразу же распознал в них близнецов. Неужели это королевские дети, принцы? Ведь у Лесаны не было братьев, об этом она упоминала совершенно точно. Ни братьев, ни сестер, одни только дальние родственники — но разве они достойны быть запечатленными на семейном портрете королевской пары, рядом с единственной наследницей трона?

Мальчики выглядели постарше принцессы, примерно на два-три года; Тиму показалось, что между ними и девочкой тоже имеется определенное внешнее сходство.

Или один из близнецов — это отец Лесаны, а хмурый король — ее дед? И самой девушки на этой фотографии, понятное дело, просто нет?

Как же понять, кто здесь изображен, как же это понять?…

Взгляд Тима внезапно упал на замысловатый волнистый узор в правом нижнем углу фото: присмотревшись к нему повнимательнее, юноша понял, что это на самом деле была надпись, выполненная точно таким же шрифтом, как и тот, что он только что пытался разобрать в книгах. Буквы были настолько мелкие, что Тим поначалу принял надпись за причудливый орнамент, но теперь он уже различал их совершенно отчетливо.

Охваченный волнением, Тим выскочил из чулана, забыв про совок и щетку, и со всех ног бросился в кабинет, крепко сжимая в кулаке снимок. Осколки лампы жалобно заскрипели под его ногами; юноша схватил со стола исписанные листы бумаги и принялся лихорадочно сличать расшифрованные буквы с подписью на фотографии.

Очень скоро ему стало ясно, что здесь, скорее всего, перечислены имена тех, кто присутствовал на снимке — Тиму удалось насчитать пять слов, разделенных знаком, соответствующим запятой. В первом из имен содержалась всего одна известная Тиму буква, «А», зато второе удалось расшифровать почти полностью: «Та_на». Недостающая третья буква, в этом Тим был почти уверен, была буквой «Я» — изображавшие ее знаки присутствовали в названии как атолла Окияма, так и залива Янта на его родном острове Кизи.

Итак, Таяна, родная или неродная мать Лесаны — впрочем, это неважно. Важно то, что на этой фотографии она могла быть только пухлой женщиной с короной на голове. Следовательно, девочка все-таки должна быть Лесаной. Но почему же она так непохожа на его спутницу… и что это за близнецы, рядом с королем?

Нужно посмотреть, нет ли в чулане и других фотографий с этими людьми, решил Тим — но стоило ему только выйти в коридор, как внизу вдруг резко хлопнула дверь.

Лесана вернулась!

Судорожно запихнув фотографию за пазуху, он быстро спустился вниз по лестнице и едва не столкнулся в проходе с девушкой. Волосы у Лесаны были влажные, в руках она держала свой рюкзак.

— Ты куда так несешься? И раскраснелся чего? — она окинула его подозрительным взглядом. — У тебя все в порядке?

— Да я в чулан, за веником, — сконфуженно пробормотал Тим, — лампу там твою раскокал, в кабинете…

— Лампу? — непонимающе сощурилась Лесана, — какую еще лампу?

— Ну бронзовая тетка такая, с шаром…

— А, эту, — отмахнулась девушка, — ну и черт с ней, с лампой. Я уж подумала, случилось чего — видок у тебя, знаешь ли…

— Да нет, — помотал головой Тим, — просто я думал, ты рассердишься.

— Ой да ладно тебе! — она осклабилась и хлопнула его по плечу, — что я, совсем того, что ли? Но осколки ты давай подмети, ага?

Тим облегченно вздохнул, когда девушка резко развернулась и направилась в кухню — потом быстро юркнул в чулан, сунул фотографию обратно в пачку, а саму пачку в коробку, постаравшись придать штабелю его первоначальный вид. Затем, захватив с собой щетку и совок, поспешно направился на второй этаж — при мысли о том, что Лесана могла оказаться там раньше его, у Тима внутри все обмирало.

К счастью, девушка вовсе не собиралась проверять кабинет: она уже гремела посудой на кухне, что-то напевая себе под нос.

Быстро распихав по карманам свои записи, Тим расставил все книги обратно на стеллажи и принялся за уборку, то и дело вытирая рукавом со лба обильный пот. У юноши было отчетливое ощущение того, что он почти вплотную приблизился к некой тайне, загадочной и тщательно охраняемой.

Тайне, которая могла перевернуть все с ног на голову.

После обеда, состоявшего сегодня из наваристого супа с клецками, курицы с рисом и фруктового компота на десерт, Лесана отправилась спать, посоветовав Тиму последовать ее примеру.

— Ночью нам сегодня поспать не придется, — заявила она, поднимаясь из-за стола, — а я не хочу, чтобы ты был сонный или невнимательный. Так что давай, сходи отдохни.

Тим уже привык к тому, что девушка частенько спит днем, но сам так и не мог заставить себя отойти от привычного режима. Даже после того изматывающего ночного набега он целый день не мог сомкнуть глаз, пытаясь успокоиться и прийти в себя — а вот Лесана сразу же, как только они вернулись домой, отправилась в свою спальню и появилась только к ужину.

Тем не менее, он решил попытаться, хотя подозревал, что уснуть не получится и в этот раз: слишком уж Тим был взбудоражен, как от предстоящей им вылазки, так и от своих мыслей по поводу обнаруженных в чулане фотографий.

— Послушай, Лесана, — остановил он девушку на пороге кухни, — а что мы будем делать потом?

— Когда «потом»? — непонимающе переспросила она.

— Ну, когда раздобудем твою розу? Я правильно понимаю, что мы отправимся в Цедонию?

Лесана помедлила, словно бы собираясь с мыслями.

— Тим, давай-ка сначала ее раздобудем, хорошо? Это сейчас — самое важное. Потом и обсудим с тобой, чем будем заниматься дальше. Зависит от того, чем все закончится.

— В каком смысле «чем закончится»? — настала очередь удивляться Тиму.

— Ну как — смотря, что я смогу с ней устроить и вообще… — в глазах Лесаны промелькнуло нетерпение. — Ладно, сейчас не время заниматься прорицаниями. Ты как хочешь, а я — спать. Вечером поговорим еще, я объясню тебе, что нам нужно будет сделать.

Пожав плечами, Тим посторонился, пропуская девушку. Он уже узнал ее достаточно хорошо для того, чтобы понимать — если Лесана не хочет чего-то рассказывать, расспрашивать ее бесполезно. Проще было, наверное, пересечь океан между Архипелагом и Цедонией вплавь.

Заснуть ему, конечно же, так и не удалось: яркий дневной свет заливал спальню, проникая даже через прикрытые веки. В комнате стало довольно жарко: полежав с полчаса, Тим решил пойти искупаться, чтобы освежить голову и немного взбодриться.

Морская вода приятно холодила кожу, и юноше совсем не хотелось вылезать на берег, тем более, что он решительно не представлял себе, как бы убить время до вечера. Снова лезть в чулан за фотографиями, как и заниматься расшифровкой книг в кабинете, Тим больше не решался — пока Лесана дома, это может оказаться небезопасным. Не то, чтобы девушка запрещала ему заниматься подобными исследованиями — в конце концов, в его распоряжение был предоставлен весь особняк, со всеми своими комнатами и их содержимым; нет, просто юноша не хотел, чтобы Лесана догадывалась о его подозрениях.