Пятеро Советников окружали парящую в воздухе сферу, сотканную из темного пламени, ни на секунду не отрывая от нее пристальных взглядов. В центре искрящегося шара был заключен человек: изможденного вида простолюдин лет тридцати, чье обнаженное тело было сплошь покрыто ссадинами и кровоподтеками. Словно почувствовав приближение Мазариана, человек открыл глаза — ярко-зеленые, словно драгоценные изумруды.

— Спрашиваю тебя в последний раз, — свистящим полушепотом произнес Советник, — кто ты такой?

— Ты знаешь, кто я такой, — хрипло ответил пленник, — я говорил тебе.

— Одумайся, смерд! — прошипел Мазариан, — сюда едет герцог Бастиан! Ты знаешь, какая участь тебя ожидает, если не отречешься от своей ереси? Сознайся в обмане и организации мятежа — и тебя умертвят быстро и безболезненно!

— Я не боюсь смерти, Советник. И ты прекрасно знаешь, что я говорю правду, — спокойно произнес узник. Пусть герцог едет, мне будет интересно с ним поговорить.

Мазариан скривился от ярости.

— Ну что же, Дракон… Повиси здесь еще денек-другой, да без воды. Кажется, тебе это не должно доставить особых неудобств? А как именно ты сдохнешь… это решит милорд Протектор.

Она не возвращалась. Ни через три, ни через четыре дня. На пятый день Узник начал впадать в отчаяние.

Следующий после ее отъезда день был девяностым — а, значит, юбилейным. Тим провел его в состоянии радостного возбуждения, постоянно перебирая в уме разнообразные варианты своего чудесного спасения.

Они с Лесаной пересекают океан и начинают новую жизнь на одном из тропических островов Кораллового архипелага, в уютном домике под раскидистыми пальмами, окруженном зарослями диких апельсинов и плюмерий. Тим будет ловить рыбу и обучать местных детишек математике, а Лесана — исследовать тайны морских глубин и писать научную работу, которая в один прекрасный день перевернет все представления ученых об этом мире.

Тим уговаривает Лесану отправиться на его родину — скалистый островок Кизи, что неподалеку от Чезмерри. Конечно же, там его будут искать в первую очередь, поэтому первое время они будут жить в одной из потайных пещер, знакомых Узнику с самого детства. Когда облавы закончатся, они выберутся оттуда и поселятся в летнем доме его родителей, скрытом от посторонних глаз неприступными скалами южного побережья.

Лесана увозит его на свою базу — искусственный остров в тысячах миль отсюда, посреди бескрайних вод Хрустального океана. Она знакомит Тима со своими людьми, тайной организацией, противостоящей власти военных и планирующей свергнуть генерала-императора. Узника торжественно принимают в сообщество и поручают ему — в одном отряде с Лесаной — участвовать в нападениях на военные корабли и саботаже нефтяных платформ. Добившись невиданных успехов своими отчаянными, но чрезвычайно эффективными действиями, Тим и Лесана вскоре возглавляют Сопротивление… слава об их подвигах быстро распространяется по всей стране…

Они с Лесаной высаживаются на Чезмерри и под чужими именами поселяются в Сайнсби, столице Фиолетового архипелага, раскинувшейся у подножия Мирового Столпа. Тим налаживает связи со старыми знакомыми, и те помогают им проникнуть в архивы Академии. Лесане удается найти ключ к разгадке числового ряда, открывающей дорогу к сокровенным знаниям этого мира. Получив всю необходимую информацию, они… что было дальше, Узник себе еще не представлял. В любом случае, их обоих ждет яркое, необычное, да что там говорить — блестящее будущее.

Вот только она почему-то не возвращалась. Вечером третьего дня Узник решил не ложиться спать вовсе, несмотря на накопившуюся усталость: весь день бушевала сильная гроза, и ему снова пришлось провести несколько часов на скале, вцепившись мертвой хваткой в мокрый камень. Измучившись и ободрав себе ладони, он очень хотел как можно скорее увидеть девушку, поэтому всеми силами старался бодрствовать. Лесана передвигается по ночам, она должна была вот-вот появиться. Может быть, уже через час, когда на небосводе останется только одна сфера и станет достаточно темно? Нет, засыпать было ни в коем случае нельзя — да он и не смог бы.

С наступлением темноты начался отлив, и Узник принялся мерять шагами лагуну, по колено в теплой воде, сверкающей расплавленным золотом. То и дело он останавливался и принимался пристально всматриваться в горизонт, пытаясь уловить взглядом хотя бы какое-нибудь движение.

Ничего и никого. Вскоре погасла последняя сфера, и темнота стала кромешной — тогда Тим вернулся к своей скале, уселся на камень и начал вслушиваться в океан. Совсем рядом с ним вдруг камнем спикировал морской сокол, выхватил из воды что-то длинное, извивающееся, плеснул золотыми искрами брызг и снова скрылся в ночи.

Узник пытался бороться с неумолимо овладевающим им сном, но мерный шелест волн и жуткая усталость в конце концов сделали свое дело — он уснул сидя, уткнувшись затылком в жесткое тело скалы.

А утром… утром ее не было — Тим проснулся совсем один на этом голом камне, как и каждый из девяносто двух дней до этого. Точнее, девяносто одного, если не считать тот день, когда его так неожиданно разбудила Лесана. А сегодня его разбудил всего лишь голод.

Ну что же, подумал Тим, не нужно отчаиваться, ее что-то задержало. С Лесаной ничего не случилось, просто не рассчитала времени, а может быть, дело в штормах. Возможно, ей пришлось провести день на каком-нибудь другом острове, поэтому девушка появится завтра. Настроение немного улучшилось, и Узник наловил в лагуне целую гору крабов — лишний провиант никогда не помешает в пути. Четвертый после ее отъезда день прошел очень быстро, а ночь он снова провел в ожидании. На этот раз, правда, ему почти не удалось сомкнуть глаз.

На пятый день Узник начал впадать в отчаяние. Весь день он тупо просидел на камнях, болтая ногами в воде и пытаясь производить в уме свои вычисления, чтобы хоть как-то отвлечься. Тщетно — из головы не шла Лесана, которая, наверное, попросту забыла его на этом проклятом клочке земли. А может быть, она и не собиралась за ним возвращаться — пообещала потому, что не хотела разочаровать своим отказом. Зачем он ей вообще нужен? Связываться с каким-то непонятным узником, влачившим жалкое существование на голых камнях, обросшим бородой и дурно пахнущим в своих ободранных лохмотьях? Само собой, у нее были дела поважнее и поинтереснее.

«Хорошо, хоть в груди перестало болеть», — уныло подумал Тим, не находя в себе сил подняться, чтобы приготовить скудный завтрак. Наверное, ребра срослись, а может, они и не были сломаны… Хотя, какая теперь разница? Девяносто четыре дня, а впереди его ожидает — сколько? Девятьсот девяносто четыре?..

Весь его тщательно сберегаемый оптимизм улетучился за эти несколько дней без остатка. Узник осознавал это, но ничего не мог поделать со своим унынием. В принципе, ему и это теперь уже было все равно.

Утром шестого дня его разбудил звук мотора. Выкрашенный в океанские цвета катер с черным вороном на правом борту пронесся вокруг острова по спирали, вздымая пенные буруны и, не снижая скорости, с размаху зарылся носом в песок на мелководье. Вскочив на ноги, Тим бросился к лодке, оскальзываясь на мокрых камнях, не удержался на ногах и чудом избежал падения, вцепившись обеими руками в кромку борта.

Она поднялась ему навстречу — бледная, с растрепанными волосами. В правой руке крепко зажат пистолет.

— Помоги мне, дай руку, — хриплым голосом проговорила Лесана, с трудом удерживаясь на ногах. — Чего-то штормит меня… — Оружие выскользнуло у нее из пальцев, гулко стукнувшись об дно лодки.

Тим помог ей выбраться из катера и повел к скале. Девушка навалилась на него всем телом, ее била крупная дрожь. Вцепившаяся в его плечо рука обжигала жаром. Осторожно усадив Лесану на свою импровизированную постель, Узник присел перед ней на корточки.

— У тебя сильный жар, что случилось? Ты заболела? Лесана?

Девушка с трудом сфокусировала на нем темные глаза.