Герцог рванул Стена за рукав, указывая на перегородившее дорогу препятствие. Собравшиеся вокруг них гвардейцы тоже заметили нечто и напряженно всматривались в темноту, вполголоса переговариваясь.

— Что это еще за хрень такая? — шепотом спросил капитан. — Может, пока съехать с тракта?

Он не успел ответить. Тишину ночного леса внезапно рассекло резкое, свистящее шипение — и двое гвардейцев по обе сторона от герцога рухнули, словно подкошенные. Бастиан почувствовал слабый толчок в грудь, и инстинктивно бросился наземь — пробив парку и камзол, в кольчуге застрял черный шип толщиной с палец. Острие его слабо светилось зеленью, словно бы смазанное фосфоресцирующей жидкостью. Точно такой же шип торчал из шеи гвардейца, безжизненно распластавшегося рядом. Воздух снова наполнило жуткое шипение и чья-то лошадь шумно повалилась на землю, дергаясь всем телом в конвульсиях. Краем глаза он еще успел заметить своего коня, метнувшегося куда-то в сторону, а потом вдруг взметнулся в воздух, подхваченный сильной рукой.

— По коням! С дороги, быстро! — проревел Стендон, одним прыжком взметнувшись в седло и втаскивая за собой герцога. Не разбирая пути, они ринулись в самую гущу зарослей, стараясь как можно скорее скрыться от невидимых стрел.

Гвардейцы последовали за ними, шумно проламываясь сквозь переплетения шипастых ветвей. Несмотря на молниеносную реакцию Стена, успели явно не все. Бросив короткий взгляд через плечо, Бастиан заметил еще несколько распластавшихся на дороге тел — и пару лошадей. Только бы не Огнеглаз!

Жеребец справа от него запнулся за выступавший корень и неуклюже рухнул на землю, придавив собой всадника.

— Стоп! — крикнул капитан, натягивая поводья. — Спешиться, рассредоточиться! Оружие наголо! И помогите Хенту, быстро!

Двое гвардейцев бросились к своему упавшему товарищу, остальные воткнули факелы в землю, выхватили сабли и окружили Стендона с герцогом ощетинившимся сталью кольцом. Кажется, не хватало как минимум четырех человек — ничего не скажешь, отличное начало похода!

Бастиан спрыгнул с коня и поднял руку, привлекая к себе внимание. В неверном свете факелов его лицо казалось высеченным из серого гранита, глаза горели алым бешенством. Пора ему уже взять командование на себя, а не болтаться за широкой спиной капитана.

— Гвардейцы! Надо попытаться обойти эту дрянь, что торчит там посреди дороги! Кто-то — может она, а может, кто другой — обстрелял нас ядовитыми шипами. Самое главное сейчас — как можно скорее добраться до Когтя, поэтому в бой с этим мы вступать не будем! Все меня поняли?

— Так точно! — хором громыхнул отряд.

— Что с Хентом? Кто-нибудь еще ранен?

— Плохо дело, — поднимаясь с колен, ответил один из гвардейцев — вроде бы, Альмо. — У него обе ноги сломаны, и головой о ствол ударился. Без сознания, но пока живой, пульс есть.

— Тогда наложи ему шины и перекинь через седло. Если повезет, довезем до Когтя, там неплохой лекарь. Так что, есть еще раненые?

Больше пострадавших не оказалось, хотя почти у всех в отряде были сильно исцарапаны лица и руки. Жеребец Хента тоже сломал при падении ногу и жалобно ржал, безуспешно пытаясь подняться. Стендон коротко кивнул одному из гвардейцев, и тот быстрым ударом сабли прекратил мучения животного.

Бастиан прислушался — вокруг снова воцарилась абсолютная, ничем больше не нарушаемая тишина. Смертоносный поток шипов прекратился, их вроде бы никто не преследовал. Странная тварь на дороге слабо просвечивала сквозь заросли, отсюда ее почти не было видно — но, кажется, она так и не сдвинулась с места.

— Пятерых не хватает, — вполголоса проговорил Стендон, пересчитавший своих людей. — Что будем делать?

— Отправь двоих посмотреть, что там на дороге. Может, есть еще раненые — а заодно пусть проверят обстановку. Только ползком, понял? И тихо!

Стендон коротко кивнул и отдал приказ. Двое гвардейцев бесшумно скрылись в зарослях, пробираясь к тракту. Откуда-то издалека раздалось беспокойное ржание, совсем рядом громко заухал филин — и тут же осекся, словно испугавшись собственного голоса. Полная луна выползла из-за сгустившихся на небе туч, и в лесу стало немного светлее.

Гвардейцы вернулись быстро, на лицах у них было написано беспокойство.

— Живых никого нет, ваше высочество. А эта штука, что на дороге, — из нее какие-то мелкие гады лезут! — тяжело дыша, доложил старший из двоих.

— Какие еще гады? — схватил его за плечи герцог. — О чем ты?

— Издалека не понять, крабы какие-то, что ли. Выползают прямо из той кучи, их там целые сотни, никак не меньше!

В кустах рядом с ними внезапно зашелестело, словно вокруг поднялся ветер — но никто не почувствовал ни малейшего дуновения. Испуганно заржали кони, и в нос герцогу вдруг ударила волна удушливого смрада. Заросли зашевелились, исторгая из себя множество омерзительных на вид существ: что-то вроде помеси паука и осьминога, с влажно поблескивающей в рубиновом свете луны пятнистой шкурой, из которой тут и там торчали пучки шерсти. Твари были размером с детскую голову и довольно резво передвигались на склизких щупальцах, выставив перед собой угрожающие на вид клешни.

Бастиан рванул с пояса меч — и в этот самый момент пауки неожиданно взметнулись в воздух, набрасываясь на них высокими прыжками.

Сбив одного мечом прямо в полете, герцог почувствовал, как что-то сильно рвануло ему левое плечо: вцепившееся в него существо остервенело драло клешнями одежду, пытаясь добраться до незащищенной шеи. Выхватив кинжал, Бастиан полоснул наотмашь, едва не задев самого себя — располосованная тварь шлепнулась ему под ноги, а снизу уже лезли другие, плотно обхватив щупальцами сапоги. Тыча мечом направо и налево, герцог попятился, пытаясь найти удобное для обороны место: гвардейцы вокруг него рубили омерзительных существ дюжинами, но из кустов непрекращающейся живой волной выползали все новые и новые.

Встав спиной к спине со Стеном, герцог завращал перед собой клинком, пытаясь защититься от прыгающих прямо в лицо тварей. Тех, что пытались забраться по ногам, он стряхивал зажатым в левой руке кинжалом — ноги в разодранных клешнями бриджах нестерпимо горели, словно обожженные.

Похоже, ситуация становилась угрожающей. Вокруг них раздавались душераздирающие крики: омерзительные существа вцеплялись людям в лицо, полосуя его до кости. Гвардейцы роняли оружие, безуспешно пытаясь оторвать от себя тварей, и на них тут же набрасывались десятки других.

Люди начали падать, разрывая строй. Существа атаковали и лошадей, облепив их со всех сторон — на место гибнущим под копытами тут же подползали новые. Обезумевшие от боли животные разбегались во все стороны.

Бастиан судорожно пытался сообразить, что же им делать — в условиях непрекращающейся атаки это было очень непросто. Он никогда еще не имел дело с подобными тварями, а тем более в таком количестве. Что это за мерзость такая, откуда они только вылезли?

Его вдруг озарило. Да, это может быть их последней надеждой! Медлить было нельзя, кроме него со Стендоном на ногах держались еще только четверо.

Наотмашь полоснув взвившуюся прямо перед ним в воздух тварь, герцог перехватил меч левой рукой и ухватил за поводья Ветра, бешено бившего копытами вокруг себя. Смахнув гадов, усеявших круп жеребца, он одним махом взлетел в седло.

— Стен! Хватай факелы и за мной! Побольше! — заорал герцог, изо всех сил сдерживая брыкающегося коня.

Капитан, только что оторвавший от своей груди гнусное существо, понял его с полуслова. Сунув палаш в ножны, он выхватил из земли сразу четыре факела, ухватив каждой ручищей по два, и умопомрачительным прыжком взлетел на спину Ветра, крепко обхватив ногами бока своего жеребца.

— Крепче держись! — обернулся к нему Бастиан. На щеке у капитана зияла широкая рваная рана, кровь заливала ему подбородок. Сунув герцогу один из факелов, Стен ухватился левой рукой за подпругу седла, стараясь не подпалить Ветру бока. На его окровавленном лице застыло диковатое, но решительное выражение.