На гладкой поверхности полусферы не было заметно ни двери, ни чего-либо еще, могущего служить проходом внутрь. Лесану, однако, это совершенно не смутило: приблизившись к незаметной с виду пластине фиалкового цвета, прикрепленной прямо к прозрачной обшивке, она пробежала по ней длинными пальцами, словно наигрывая некую мелодию на струнах невидимой гитары.

Раздался тихий звук, похожий на перезвон сотен маленьких колокольчиков, и часть обшивки просто исчезла, словно растворившись в воздухе.

Тим тайком ущипнул себя за бедро — может быть, он все еще не очнулся от контузии и до сих пор валяется в беспамятстве на острове?

— Ну что же ты, заходи, — махнула рукой девушка, — не бойся, там никого нет.

«Не бойся, надо же!» — он молча бросил на нее косой взгляд и переступил через порог странного купола.

Здесь даже воздух был какой-то другой: пряный и суховатый, слабо пахнущий сладким миндальным печеньем. Тим осторожно притронулся к проплывавшему мимо его лица лазоревому шару: тот оказался мягким и теплым на ощупь, словно плоть какого-то живого существа.

Забравшись вслед за юношей внутрь, девушка погладила другую пластину, точную копию первой, только не фиалковую, а серебристо-стальную, и обшивка снова стала цельной. Приглядевшись, Тим заметил, что поверхность пластинки сплошь испещрена извивающимися линиями, образующими нечто вроде лабиринта.

— Лесана, — наконец вернулся к нему дар речи, — что это за штуки такие? И вообще… мы что, действительно полетим?

— Что, не верится тебе? — ухмыльнулась девушка, направляясь к одному из кресел рядом с приборной панелью, — оно и понятно, конечно. Полетим, а как же. Лично мне вот не хочется здесь оставаться, а тебе?

Она обернулась к нему через плечо и неожиданно подмигнула.

— Думаю, тут скоро окажется весь военно-морской флот вашего императора, а теплого приема нам от них ожидать не приходится, как думаешь?

— А роза? — вдруг вспомнил юноша о главной цели их путешествия.

Лесана посерьезнела и уселась в кресло, устало откинувшись на спинку.

— То, что я ищу, оно там, — она указала рукой в небо, — поэтому нам нужен был этот корабль. Ты извини, что я раньше не рассказала, но ты в последнее время что-то перестал мне доверять… а в это бы точно не поверил.

— Слушай, да я же просто… — смутился юноша, но девушка сразу же его прервала:

— Ладно, давай не будем об этом? Все нормально, я же не обижаюсь. И вообще, поговорим чуть позже, ага? Времени нет.

Лесана указала ему на соседнее кресло, а сама вытащила из рюкзака аптечку — ту самую, военного образца, и принялась доставать оттуда бинты, пластыри и пузырьки с дезинфицирующей жидкостью. Промыв и перевязав Тиму ладонь, она принялась разглядывать свое лицо в маленькое зеркальце, тщательно обрабатывая каждую ссадину. Юноша обратил внимание на то, что Лесана уже вполне уверенно владела левой рукой: а ведь совсем недавно она почти не могла даже пошевелить пальцами. Он вспомнил, как быстро оправилась девушка после своего ранения в прошлый раз, когда вернулась к нему на остров-тюрьму после многодневного отсутствия.

Тим машинально прикинул в уме, сколько всего шаров могло находиться в помещении, и решил, что их здесь не меньше сотни, причем по меньшей мере двадцати различных цветов и оттенков. От такого разнообразия пестрело в глазах, зато лившийся с купола мягкий золотистый свет успокаивал и расслаблял нервы, придавая необычной обстановке почти что уютный вид.

Закончив с перевязкой, Лесана склонилась над приборами и принялась уверенно щелкать клавишами, время от времени поглядывая на мониторы. Наконец она удовлетворенно кивнула, пошарила под подлокотниками своего кресла и опустила спинку почти до горизонтального положения.

Последовав ее примеру, Тим тоже растянулся в своем кресле, разглядывая небо через прозрачный потолок полусферы.

— Так, а теперь пристегнись, — подала голос девушка, — там, под сиденьем, есть ремни. Пока будем набирать скорость, немного потрясет.

Нашарив ремни, он пристегнулся, на всякий случай затянув их покрепче.

— Да, и еще одно, — продолжила Лесана, — может показаться, что тебя с силой придавило к креслу, и даже станет трудно дышать. Ты, самое главное, не паникуй, не дергайся и не пытайся встать, хорошо? Дыши размеренно и ничего не бойся, через какое-то время все пройдет.

— Хорошо, — отозвался Тим. Что он еще мог сказать? Хотя бы не стала колоть ему очередную гадость, и то хорошо. Он прикрыл глаза и попытался представить себе пейзажи родного острова Кизи, чтобы немного успокоиться. Неужели они прямо сейчас окажутся высоко в небе, словно птицы?

Внезапный шорох и непонятное постукивание заставили его снова открыть глаза — теперь в воздух взмыли все шары разом, пестрым ковром скопившись под самым потолком. В следующее мгновение сильно закружилась голова и заложило уши, а затем на Тима словно бы с размаху водрузили гигантскую каменную плиту: воздух загустел, превращаясь в плотное желе, которое приходилось с огромным трудом проталкивать себе в легкие. Невидимая сила, прижимавшая его к сиденью, была настолько мощной, что юноша оказался не в силах двинуть даже мизинцем.

С огромным трудом втягивая в себя воздух, он скосил глаза на Лесану — девушка точно так же, как он, распласталась в своем кресле, черты лица ее были перекошены, грудь судорожно вздымалась. Шары под потолком беспорядочно колотились в обшивку купола, как будто бы пытаясь вырваться наружу.

К огромному облегчению Тима, неприятные ощущения прекратились так же внезапно, как и возникли, продлившись от силы минут пять. Разноцветные шары, словно по команде, устремились обратно к полу, и воздух снова наполнился легким шуршанием.

— Можешь отстегнуться, — донесся до него голос девушки, — мы набрали скорость.

Тим освободился от ремней и приподнял спинку своего кресла, с интересом оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к своим ощущениям. Если они и оторвались от земли, заметно этого пока не было: снаружи по-прежнему царила непроницаемая ночная тьма. Куда бы Тим не бросал взгляд, везде он видел одно лишь густо-лиловое небо.

Юноша взглянул на часы: три часа тридцать минут, через полчаса уже должна загореться первая, восточная сфера. Хотя бы какой-нибудь ориентир в этом сплошном покрове тьмы. Интересно, насколько высоко они уже поднялись в воздух? Возможно ли будет определить это по величине и положению бронзового светила на небосводе?

Лесана, тем временем, поднялась на ноги и принялась расхаживать по рубке, переходя от одного монитора к другому и осторожно переступая через усеявшие пол шары. Внимательно изучив данные, высветившиеся на каждом из экранов, она что-то набрала на панели, удовлетворенно кивнула и снова вернулась на свое место.

— Значит так, Тим, — произнесла она, усаживаясь в кресло рядом с юношей, — теперь мне нужно кое-что тебе рассказать. Слушай внимательно и постарайся запомнить все, до последнего слова — это очень важно. У нас не так много времени, поэтому очень прошу тебя: не перебивай и не задавай вопросов, хорошо? Даже если некоторые вещи покажутся тебе невероятными или не вполне понятными — просто запоминай то, что я скажу. Договорились?

— Да, хорошо, — кивнул Тим. Он уже успел привыкнуть к подобной манере общения.

— Ну, вот и отлично. — Она кинула взгляд на ближайший к ним монитор. — Думаю, часа через два мы уже будем на месте.

Тиму очень захотелось спросить «где именно», но он удержался от этого вопроса, предоставляя Лесане возможность поведать ему все самой.

— Ты пить хочешь? — неожиданно спросила у него девушка, роясь в своем рюкзаке. — Я, так очень хочу, да и перекусить бы чего-нибудь не прочь… жалко, тут, в корабле никакой еды нет.

Вытащив плоскую, обтянутую сеткой фляжку с водой, Лесана напилась и передала ее Тиму, подождав, пока он тоже не утолил жажду. Вода была теплая и немного отдавала металлом, но в горле у юноши так пересохло, что он несколькими глотками опустошил добрую половину фляжки, не обращая внимания на привкус.