— Убирайтесь. — спокойно сказал Жу Лан и услышал как жена наконец добралась до ворот.

— Что здесь происходит господа? — крикнула она и встала плечом плечу с мужем.

Войны с надеждой обернулись на своего руководителя. Против мастера, способного манипулировать обычными предметами, никто их них не пойдёт.

— Похоже, это недоразумение, господин, госпожа — заговорил Синь Лань, его тон был полон фальшивой вежливости. — И я лично приношу свои извинения за это. Мы немедленно покинем ваше поместье.

А Жу Го и Мао Ань тем временем рассуждали, что Жу Лан, оказывается, даосский маг!

***

— Ну как там наша маленькая гостья? — спросил Жу Лан, когда Бай Ли вернулась в их спальню.

— Температура спала. Ее мать, Най-Най, испытала такое облегчение, что чуть не упала от благодарности, — ответила Бай Ли, заметив насмешливое выражение на лице мужа, и быстро добавила:

— Так зовут маму девочки.

Бай Ли оставила девочку ночевать дома. Её семья же отказалась, заявив, что уже и так в неоплатном долгу.

— Помнишь наш разговор в Данвее? — спросил Жу Лан не поворачиваясь. — Может, ты и Жу Го отправитесь вместе с этой колонной беженцев? Заберёшь наши деньги у Кай Хоу и отправишь мне сюда корабль. Я как раз за неделю всё соберу.

— Не стыдно на жену самую тяжёлую работу скидывать? Да и тот чиновник может не согласиться взять нас с ними.

— Всё он согласится. Уверен, чуть-чуть серебра и он забудет о нашей перепалке. — сказал Жу Лан и повернулся к жене, — А что тяжёлого-то?

— Ну да, присматривать за Жу Го всю дорогу до Данвея совсем не тяжело!

Несмотря на свои первоначальные сомнения, Бай Ли в конце концов согласилась с планом. В ту ночь, впервые за долгое время, Жу Лан заснул с умиротворенным сердцем, окутанный покоем.

Утро же началось не так хорошо.

— Я не пойду. — заявил Жу Го, когда отец и мама рассказали ему о переезде.

— Почему? — удивлённо спросила Бай Ли.

Они завтракали вместе с гостями на первом этаже дома. На веранде уже было слишком холодно.

— Не хочу. — заявил сын и Жу Лан вдруг понял, что он знает о сообщении из жемчужины.

— Так ты, негодник, подслушиваешь? — В тоне Жу Лана не было гнева, только легкое раздражение. — Всё, не позорь нас перед гостями. Разговор окончен. Ты поедешь с мамой.

Жу Го вскочил и убежал на второй этаж.

«Может зря мы его не лупили?» — промелькнула в голове у Жу Лана.

Они продолжили завтракать. Постоянный кашель девочки, казалось, утих, и ее разговорчивая мать не упускала возможности упомянуть об этом на протяжении всего завтрака. Она обрадовалась, когда услышала, что госпожа Бай Ли присоединится к ним в путешествии.

Их разговор был прерван стуком в дверь. Жу Лан уже подозревал, кто бы это мог быть, но решил пока не делиться этой информацией со своими гостями.

Он сказал Бай Ли, что посмотрит кто там.

— Доброе утро, Ли Шэн, — почтительно поздоровался Жу Лан и получил учтивый поклон в ответ. Угольщик выглядел явно усталым. — Я полагал, мы все уладили.

— Господин Жу Лан, Я к вам по другому поводу. У меня есть просьба. — он посмотрел на сына, а затем достал из-за пазухи кошель и протянул его в ладонях. — Прошу, возьмите к себе Ли Тай Ло!

Как оказалось, Ли Шэн и некоторые другие мужчины деревни были призваны в армию Чу, чтобы отбиваться от нашествия варваров — обязанность, от которой невозможно было откупиться, по крайней мере, при скромных средствах угольщика. Жу Лан предложил одолжить деньги, но Ли Шэн заявил, что такой долг придётся отдавать его внукам. Если они будут.

— Я бывал в походах, знаю как держаться за копьё и скакать на лошади, — признался Ли Шэн. — Стыдно, но я даже немного рад, что снова смогу быть частью чего большего, а не сводить концы с концами на окраине. Но сына я втягивать не хочу.

— Он, смотрю, этому не очень рад. — сказал Жу Лан, посмотрев на заплаканного Ли Тай Ло.

— Паршивец не понимает, что война не для детей. — после этих слов Жу Лан по другому посмотрел на мужчину перед ним. Он вдруг услышал какой-то шорох за домом, но не придал этому значения.

— Тут денег на год, — продолжил Ли Шэн, — Если не вернусь через год, можете выгнать его.

— Мы собирались переезжать в Данвей. Сам понимаешь, без стен опасно. — огорошил собеседника Жу Лан, — Так что тебе придётся искать нас там. Но сперва нужно спросить об этом у жены. Проходите, мы как раз завтракали.

***

Жу Го спрыгнул со второго этажа. Он ловко перекатился по земле и было почти не больно. Почти.

Оставлять отца он не собирался. Он действительно подслушал в Данвее, их разговор о таинственном послании. Несмотря на их стоическую реакцию, Жу Го почувствовал перемену в поведении своих родителей. И был в ужасе, ведь нутром чуял, что всё сказанное в послании правда.

Он подтянулся у каменной стены и плюхнулся за неё. Первый шаг был сделан, теперь оставалось только убедиться, что его не обнаружили раньше времени. Они говорили, что беженцы уходят через час. Ждать маму никто не будет, и она останется, чтобы искать его.

Жу Го стал поднимать в горы. У него уже было хорошее место на примете.

Несмотря на то, что холодный утренний воздух вызывал у него насморк, он продолжал двигаться с непоколебимой решимостью. К счастью, он все продумал заранее и оделся потеплее, прежде чем отправиться в путь.

Лес вокруг него был покрыт морем коричневых листьев, возвещая о наступлении осени. Направляясь к старому кладбищу, Жу Го не мог не удивляться тому, как трудно было туда добраться. Это было чудо, что ему удалось найти его в прошлый раз.

Что-то не давало покоя. Мурашки бегали по коже и отнюдь не от холода. Парень резко обернулся, но ничего не заметил.

«Странно, может это горный бог? Точно, он же сказал не приходить больше...» — думал Жу Го, упорно продолжая путь.

Тревожное чувство не отпускало его. Наконец перед глазами Жу Го появились места захоронений. Но они оказались совсем не такими, как он ожидал — в еще худшем состоянии, чем в предыдущий раз, некоторые могилы были явно потревожены и разрыты. В его сознание проник шепот, почти узнаваемый, но все еще чужой.

«Бе...ги ...» — продолжал слабый голос, который едва улавливал его сознанием. Что-то шевельнулось в его периферийном зрении, и он увидел вспышку малинового света. Это явно не горный бог.

Чувствуя, как по венам бежит адреналин, мальчик побежал так быстро, как только могли нести его ноги. Он бросился в расщелину между двумя скалами, надеясь спрятаться. Но как только он решил, что находится в безопасности, в щель протиснулась толстая когтистая лапа, с омерзением царапая камень. Он знал, что если бы промедлил еще хоть секунду, таинственный багровый свет настиг бы его.

Из расщелины донесся леденящий душу голос, сопровождаемый тошнотворным писком.

«Какой сладкий запах... Выходи, чертенок, и все быстро закончится...»

Толстая когтистая рука протискивается сквозь сужающуюся щель, оставляя глубокие царапины на камне. Мерзкий скрежет отдавался болью в голове у мальчика.

«Мы осели в деревне. Полной глуши по сравнению с Данвеем. Мы затаились, но не решились расстаться с нашими именами. Словно надеясь, что всё наладится. И все было хорошо, но ты решил появиться на свет не в самый лучший день. Повитуха осыпала нас пророчествами о великих бедствиях, если мы не избавимся от тебя. Нужно ли говорить, что избавились мы от неё».

Шепот продолжает убеждать его бежать, но выхода нет. Жу Го был пойман в ловушку. Он прижался к маленькому алтарю, пока камень скалы медленно крошился под безжалостными атаками чудовища.

Массивная лапа протягивается вперед, острые когти едва задевают одежду Жу Го, когда он прижимается к скале.

Мальчик не может удержаться и зовет родителей. Слезы смешиваются с потом на его лице, когда он прижимается к алтарю, пытаясь получить хоть немного пространства.