Надежды, что понесут на руках — нет.

Не принцесса, чай.

Опять же, сразу предупредили, что их задача доставить, а в каком уж виде, это дело самого доставляемого. Изволь напрячься, ежели желаешь шкурку в целости сохранить.

Размявшись, предложил наёмникам еду: те переглянулись и взяли по батончику.

У Егора еды хватало: батончики, сыр, печенье и сало, а вот у странной парочки провиант подошёл к концу, но их это словно не тревожило. И вообще казалось, что наёмники вышли налегке. Что у рыжей, что у здоровяка — особых припасов не нашлось. Так, небольшие котомки, не то что здоровый егоров рюкзак.

Признаться, парня это беспокоило. Может охотники они хорошие, но как насчёт бытовых мелочей? Ладно, вместо зажигалки — рыжая, за пилу и топор сойдёт седой, а всякое иное? Даже фляг для воды нет, про антибиотики да соль с перцем и говорить не стоит. И с ножами неясно. Нож в походе всему голова, сразу за обувью.

А одежда сменная, трусы-носки? В ручье стирать? Ой, он бы посмотрел как огневолосая свои кружева полоскать будет… Может и покажет чего? В нелюбимом Егору аниме шебутная героиня обязательно бы сверкнула пятым размером или пятой точкой, завлекая главного героя.

«Быть главным героем — круто!» — решил Егор. — «Если предложат, соглашусь. В другой мир за ерундой не пойдут. Но только если не героем аниме.»

В мультфильмах главные персонажи постоянно тупят и влипают во всякие неприятности. Иначе откуда трудности, которые надо преодолевать? Тупить Егору не хотелось. Неприятностей и даром не надо.

С другой стороны, в аниме его уже втащили. Два хвоста в деле! Как и зачётные уши с когтями. Да и здоровяк махал молотом необорических размеров, словно орк из World of Warcraft.

Попялившись украдкой на симпатичную физиономию вроде бы азиатки, но скорее анимешки, Егор спросил:

— А куда мы идём?

— Туда, — лениво махнул рукой седой. — Там солнце восходит. Мне нравится.

— А почему туда?

— Да не всё ли равно? Можем ещё куда пойти, разницы нет.

— А куда ближе?

— Ближе до чего?

— Ну, до людей.

— До людей… — задумался седой. — Ты спроси чего проще, парень.

Куней захихикала и седой слегка раздражённо разъяснил:

— Так нет людей, ни туда, ни сюда. Ну, наверное нет.

Рыжая засмеялась в голос.

— Странный у вас мир, — Егора эта тема будоражила который день. — Как вы тут выживаете? Где люди? Сколько идём, а ни одной деревни. И дорог нет. И самолёты не летают, только какая-то хрень с хвостами. У вас прошла атомная война, настал постапокалипсис и вокруг мутанты? — он неопределённо покрутил рукой.

— Мир?! — изумилась рыжая. Набрала воздуха для ответа, но вмешался седой.

— Парень, это не наш мир. Слушай чутко: это Переход.

— Переход?

— Да. Это как прорытая между мирами нора. Как у вас, — досадливо пощёлкал пальцами наёмник. — Коридор? Да, коридор… Нет, туннель! Во, точно! Это туннель между нашим миром и твоим.

— Интересно, — протянул Егор. — Такой огромный?

— Его бог прорыл, своей силой. Потому и большой. Богам муравьями заниматься невместно, не по ним задача.

— И чудовища тут вон какие живут. И медведи… И та огненная штуковина, которую я видел ночью. Тоже бог?

Про внучку и её огромный корабль твёрдо решил молчать. Это дело семьи Метелица, а не всяких там рыжих и седых проходимцев, которые в спину бьют и в овраг сбрасывают.

— Медведи! — оживилась рыжая и плотоядно облизнулась. — Медвежулички…

— Боги любят крупные норы, чтоб самим не застрять! — седобородый гоготнул и резко умолк, покрутил головой и осторожно добавил: — Ну, так-то я со всем вежеством, конечно, — пробормотал он. — Уважаемому божеству — уважаемая пещера.

— Опасаешься?

— Уважаю! — отрезал Мелвиг. — И слушай в оба уха: тебе тоже советую.

— Уважаю, — послушно кивнул Егор. — Два раза. Так что такое Переход?

— А боги его знают. Они умеют такие штуки создавать, а больше никто. Слышал, у Конклава архимагов дело вроде движется к созданию портала в другие миры, но уж лет сто об этом слышу. «Работа идёт», «есть обнадёживающие признаки», «скоро поймаем», «получены результаты»… — седой сплюнул.

— А реально что?

— А реально в прошлом году во Пскове во всём городе окна побило при взрыве. Хорошо, не погиб никто, но напугались изрядно. По ящику сказали — метеорит.

— Портал испытывали?

— Верно режешь.

— Так, значит, боги умеют, а маги нет?

— Да может и маги научились бы, только кто-то им всё время камни в колесо суёт. Каждый раз накосую идёт. Будто проклял кто.

— А вот это «скоро поймаем», это про что?

— Знаешь… — Мелвиг надолго замолчал, ворочая в голове глыбы мыслей. — Не скажу про что… но кажется лучше забыть. Это сболтнул один… короче, сболтнул, когда грибочков наших островных отведал. И теперь я думаю… да, точно уверен, что ничего такого и не слышал.

Он поёжился. И отрубил:

— Не было такого!

— А я всё удивляюсь, — с интересом протянула рыжая. — Чего-то ты разговорился. Сам шипел недавно, а тут растявкался как щенок по весне.

Угрюмый здоровяк промолчал, поднялся, закинул за плечи отощавшую котомку и рванул вперёд, задав темп, от которого всем скоро стало жарко. Неслись как лоси в гоне, топча свежую траву. Седой изредка полыхал радужными вспышками, срубая тонкие деревца и пробивая в кустах тропинки, пока запыхавшийся Егор не прокашлял:

— А не обидится уважаемый, что мы ему лес так ломаем?

Мелвиг споткнулся на бегу, прошипел:

— Городской…

Но темп сбавил и щитом деревья больше не рубил.

Долго ли бежали или нет, но на очередной прогалине остановились. И было от чего. Большая поляна, скорее даже поле, поросла молодыми деревцами и кустами. А меж них, шагах в двухстах от сосновой опушки, виднелся тын.

Вблизи стало видно, что частокол старый. Заострённые сосновые стволы уже давно не подновлялись, покрылись мхом, а местами прямо из тына даже тянулись кустики. Сбитые из толстых досок ворота прогнили и упали, валялись трухлявой, заросшей травой, кучей на земле. Из некогда могучих опор торчали ржавые поломанные петли.

А за воротами стояли потемневшие от времени срубы. Какие с проваленными крышами, а иные — ещё крепкие на вид. И чем ближе к центру селения, тем старее дома. Вокруг небольшой площади совсем плохонькие избушки вошли в землю по плечи. Лишь одно здание ломало круг гнилых избушек, одноэтажное, но высокое, в четыре роста, выстроенное на каменном фундаменте, с высокими щелями пустых окон и узкой аркой входа.

— Странно, — проворчал седой, настороженно оглядываясь и принюхиваясь.

— Странно, — согласилась Куней.

И пока всю деревню не обошли, слова не проронили. Насчитали три кольца домов, примерно с полсотни общим числом. Сараев, хлевов, навесов и прочего тоже хватало. Две кузницы, гончарка с горой рыжей глины, усыпанная черепками, развалившийся плотницкий дом…

— Строились от центра, — заключил очевидное седой, рыжая согласно угукнула.

— Но ты вообще видел?! Видел?! — возопила она. — Деревня! В Переходе!

— Давно брошенная.

— Да какая разница!

— Ну так-то да…

— А что не так? — влез в разговор Егор.

— Всё не так! Так не бывает! — рыжая нервно приплясывала. — Это же Переход! Он долго не существует… не должен существовать. Временный! Он создаётся на день, два, ну пять дней! Потом бог его сворачивает, съедает, поглощает или что он там делает.

— Точно?

— Точно… я так думала. Все так говорят!

— И я. Все Островные так считают, — подтвердил здоровяк, шумно раздувая ноздри и оглядываясь. — Слушай, Куней, а может и нет никакой деревни? Просто бог создал… вот так. Как лес создаёт или зверей.

— Щас узнаем! — и рыжая с треском растворила дверь ближайшей избушки.

В руке огневолосой остался обломок деревянной ручки.

Избушка помедлила и рухнула.

Венцы расселись, крыша из тёмного слежавшегося за годы камыша сползла набок с глухим треском лопающихся брёвен. Передняя стена завалилась, едва не прибив наглую наёмницу. Трухлявые брёвна подпрыгивали будто живые, трещали и взрывались щепой и древесной завалью. Коньковая балка съехала, задев левую ногу рыжей и воткнувшись в землю рядом.