— Не переживай. У него имелась предрасположенность, и он не рассчитал свои силы. В общем, сам виноват, — напомнила Фло.
— Это-то, конечно. Но все равно гадостно на душе. Ладно, мы-то к обострению готовы?
— вздохнула Катрин.
— Естественно, — заверила подруга.
Эвакуационная комната в подвале давно ждала: крепкие замки, окованная металлом дверь. При попытке ареста планировалось отступить вниз, задраиться и активировать чипы. Учитывая отсталые навыки местной полиции, время для отхода должно быть. Хуже, если заявится «импортная» группа захвата. Впрочем, программа отступления поодиночке тоже продумана. Имелись и другие варианты-заготовки. Но пока оставалось вести светский образ жизни и лицедействовать.
— Завтра у нас в программе посещение концерта в Хрустальном дворце. Весьма многообещающее светское мероприятие, с широким кругом знакомств, — напомнила Флоранс. — Возможно, что-то выясним. Да и просто приобщимся к прекрасной музыке. Гендель в классическом исполнении вам не повредит.
Главная шпионка, закореневшая в непростительном равнодушии к классической музыке, поморщилась.
— Подаешь дурной пример островитянке, — возмутилась подруга. — Это «Исход из Египта» в удивительным исполнении. И знаменитейшая сарабанда ре-минор.
— Я не в том смысле, — оправдалась Катрин. — Опять платье, опять затягиваться и всякое такое, церемониально-модное. Я, как представление со стриптизом в капитанской спальне вспомню, так вздрогну.
— О боги, но какие представления в Хрустальном дворце⁈ Приехали, пообщались, послушали музыку, поболтали, уехали. Вот на следующий день возможны очень полезные визиты…
— Ну, сущая ерунда. Может, вы с Лоуд сами управитесь с этим Хрустальным? Я все равно под подозрением, посижу под домашним арестом.
— Не увиливай. Такие средства вложены, там одни билеты… А платье? Я хочу увидеть тебя в этом платье. И услышать викторианского Генделя…
— Детка, я же не возражаю, так, для поддержания дискуссии. Хотя лучше бы платье в спальне надеть, а Генделя в ноуте послушать. Но раз уж мы здесь и потратились, попремся в Хрустальный…
Щека Фло пахла головокружительно, а обнимать подругу шпионке было все равно во что одетой. Хотя, может, и не все равно?
— Ты вот смеешься, а для меня… — прошептала Фло. — Я в детстве историческими романами этой эпохи зачитывалась. И не подозревала, что мне придется организовывать выход практически в высшее общество. Это ведь не скромный двор Тинтаджа. Тут все сложно, и я боюсь ошибиться. Хотя самой королевы Виктории в Хрустальном не будет, но…
— Пустое. Мы с королевой уже общались, слухи о ее ханжестве и чопорности сильно преувеличены. Она даже в обморок не брякнулась.
— Очень глупо вы себя вели, — промурлыкала подруга, не делая попыток уклониться от неуместных поцелуев.
— Мы же деревенские, — призналась Катрин, не отпуская фанатку Генделя. — Попробовали по-свойски, не выгорело. А с тобой я куда угодно пойду. Вот только мне бы туалет нацепить попроще. Для душевного равновесия…
— Ох… придумаем что-нибудь, — пообещала Фло, запрокидывая голову. — Тут еще нюансы… ой… Не совсем удобно нам втроем идти. Билетов куплено четыре и традиция посещения подобных концертов диктует… Придется что-то лгать…
— Не вопрос, — заверила Катрин, прижимаясь еще теснее. — Только зачем врать? Запасной кавалер имеется, фрак изыщем. Ты ведь не только исторические романы обожала, но и детективную классику? И упускать такой шанс? Пара деньков у тебя еще есть…
— Спятила⁈ Да никогда! Я абсолютно в ином смысле…
— Заметь, отнюдь не я о традициях заговорила. Парня там никто искать не будет. Он, кстати, в театрах наверняка бывал, поможет советом. Полезное сочетаем с безобидным. А вообще, у тебя очень заботливая и снисходительная подруга. О договоре даже не буду напоминать.
— Боже, это же совершенно иная ситуация! Нельзя же так вульгаризировать… Ой… Кэт, может мы в спальню перейдем? Пока собаки и оборотни в саду гуляют…
Гров-хаус. Парк.
— Не понимаю. Вот мы гуляем, и кормлю я вас лично, а ты все тощий и мелкий, — укоряла Лоуд. — Где мышцы? Где зубы? Вот я уйду, а вам еще жить и жить. А жизнь, она грызня и есть. Кругом шпики, живодеры, вороны…
Беленький смотрел радостно, вроде бы и не особо тупо, но как-то без глубокой серьезности. Черный воспитанник волок подобранный сук и вилял поджарым задком. Зубы у него тоже были не особо клыкастые, зато уж хватка…
— Вот! — оборотень ухватила за сук, подняла четвероногого бойца в воздух — тот еще крепче стиснул челюсти, по-боевому засверкал глазками и издал воинственно-радостное рычание. — Смотри, Белый, и вес имеем, и хватку. Телеса усеченные: хоть в засадный ящик нас прячь, хоть в сундучок. И попасть в такого из пистоля или арбалета трудно. Бери пример.
Беленький тявкнул и запрыгал вокруг, всем видом демонстрируя, что если что, то всех в клочки порвет, ну, или хотя бы нагавкает.
— Да, фигура у тебя не та, — вздохнула Лоуд. — Ну, ничего, и с такой живут. Ты не огорчайся раньше времени.
Щенки понеслись вокруг дерева, легковесный Белый пытался отобрать у товарища палку. Характер все же есть. Тут главное — воспитание.
Гров-хауз. Комната первого этажа
Тиффани проснулась, лежала и не понимала себя. Уже который день она бездельничала, валяясь на хорошем белье, в чистой и сухой комнате. Диван был короток и не предназначался для спанья, но миниатюрной девушке больше места и не требовалось. Тиффани смотрела в потолок, гладила узор обивки спинки дивана и ни о чем не думала. Думать было нельзя: от мыслей накатывали слезы, а за ними кашель. К счастью, пока легкий. С кашлем стало полегче, возможно, оттого что Тиф пила микстуры, рядком выстроившиеся на столике, или оттого что под рукой почти все время стоял теплый чайник. Или от безделья? По сути, девушка почти не вставала, разве что в уборную, да изредка задерживалась у окна, глядя на осенний парк. Слетали листья, ветер сердито играл ветвями, но в комнате было тепло. Сколько стоит отапливать такой большой дом? Сколько стоят микстуры?
Тиффани знала, что за все придется расплачиваться. Но не сейчас. Пока мир сократился до дивана-убежища.
Приходил Вильям с горячим чайником, осторожно присаживался на стул, рассказывал мирские новости — хозяева не забывали снабжать гостя-узника свежими газетами. Почему-то мистер Холмс считал, что соседке интересны светская хроника и театральные новости. Когда-то Тиф год работала в «Альгамбре»[1]. Заработок был недурен, но клиенты редкостные эстеты. В самом поганом значении этого слова.
Тиффани не понимала себя. На душе было пусто и спокойно. Главное не вспоминать и не думать о будущем. По правде говоря, опрометчивая идея с пистолетом пугала. А если рука дрогнет? Девушка не понимала, как тогда умудрилась выпалить с такой точностью? Нет, тот день вспоминать не будем…
Надо как-то заканчивать с этой ленью. Встать и работать. Начать отрабатывать долги. Тиффани почти испытывала желание это сделать. Вечером убрала в комнате, вообще-то, тут и убирать было нечего. Но голова уже не кружилась, туфли перестали шаркать. И перед ужином уже хотелось что-нибудь съесть.
…— Состоится премьера «Орфей. Долина Еннома или Выживший с лирой» Места в бельэтаже 8 шиллингов, в ложах — 5, в партере — 3, — прочел Вильям. — Раз устроители считают, что глупейшее название привлечет публику, следовательно, они… — юноша ушел в свои мысли…
С мистером Холмсом что-то происходило. Он уже практически не пугался своей соседки, но, видимо, боялся чего-то иного. Тиф не хотела быть излишне наблюдательной, но привычка есть привычка — парень постоянно прислушивался к происходящему в верхней, хозяйской части дома. Краснел, бледнел, закрывался в свое комнатушке. Спросил как отчистить пятно на рубашке. Тиф помогла, заодно дала несколько советов по пользованию бритвой — многие мужчины до смехотворности не замечают самых очевидных вещей на своей физиономии. Мальчишке еще простительно…
