— С дороги, орангутанг! — брезгливо заорал сэр-красавец. — Скрутите его, в конце концов.

Констебли взялись за дубинки. Плейг прикрыл голову от не слишком сильных ударов — полисмены не желали разбивать башку подвинувшемуся умом ветерану. Охая, безумец кинул еще один взгляд на девушку — отчаяния и укоризны в нем было поровну.

— Да сдвиньте же его, остолопы, — шагнул в толкотню здоровяк телохранитель и ловко пнул глухого буяна в низ живота. Плейг охнул, сгибаясь от боли, но на ногах он все же удержался и внезапно крепко боднул обидчика. Тот не сильно пострадал, но отлетел к полкам, на него посыпались разномастные тарелки, фарфоровая кукла плюхнулась на макушку, игриво накрыла пожелтевшими кружевами юбок. Сэр-красавец и напарник незадачливого телохранителя захохотали. Джентльмен в черном сдернул с башки потасканную игрушку, швырнул на пол и хитроумным неуловимым ударом в лицо отбросил Плейга назад к двери. Удар был так силен, что глухой ветеран чуть не сшиб с ног констебля. Из широкого носа Плейга брызнула яркая кровь — похоже, переносица была сломана. Но жизнь, бывало, била ветерана и пожестче — Плейг вновь устоял, фыркнул алым и выхватил из рук констебля дубинку…

Тиф отвлеченно подумала, что сейчас он почти красив: окровавленный и разгневанный дикарь…

…Она не поняла, что за хлопки слышатся совсем рядом. Словно кто-то шутки ради принялся лупить тяжелой портновской линейкой по прилавку. Дурная шутка…

…Плейг еще стоял, вздрагивал, и странно дергал головой, кажущейся еще больше из-за вставших дыбом бакенбард. Потом колени подогнулись, и ветеран неуклюже бухнулся на пол. Пальцы разжались, но дубинка не спешила оставлять широкую мозолистую ладонь. Из-под тела медленно потек густо-красный ручеек. Пол был окончательно испорчен…

— К чему это было делать, Крис? — все так же морщась, поинтересовался сэр Лощеный.

— Достаточно было прострелить безумцу плечо или ногу.

— Весьма опасная обезьяна, сэр, — ответил телохранитель, пряча матово-блестящий короткий пистолет.

Ядовито пахло порохом. Все смотрели на лежащего — на полу Плейг казался до странности квадратным. Возможно, потому что лежал неудобно, подогнув под себя одно колено. Нет, Тиффани не хотела на него смотреть.

— Он не обезьяна! — неожиданно звонко сказал тощий юнец. — Он был больным человеком. Вы совершили мерзкое убийство!

— Заткни пасть, — посоветовал один из телохранителей. — Этот окончательно спятивший пьянчуга напал на нас.

— Боюсь, на суде вам будет трудно доказать что он был пьян и безумен, — дерзко взвизгнул мальчишка. — Старый глухой солдат до смерти напугал полдюжины полицейских, не правда ли⁈ Это подло!

— Увы, мой юный друг, суда не будет, — мягко заверил Лощеный. — Тем более, на суде не будет вас…

…Тиффани бездумно, спиной вперед отступала в коридор. Мальчишка кричал что-то об исчерпывающих доказательствах, алиби убитого и нескольких роковых минутах. Его пытались перебить, но юнец оказался упрям — от его криков даже в ушах звенело. Послышался удар — ну, сейчас ему живо рот заткнут…

Тиф уже стояла в коридоре. Голова была по-прежнему отказывалась соображать, пальцы сами собой нащупали головку гвоздя на стенной панели, потянули… «Повожусь, но пусть будет на всякий случай» — сказал тогда Плейг. «Что от одной двери тикать, что от другой двери, все равно изловчишься и нашаришь. Ремесло у тебя рисковое.». Да, так он странно и говорил «тикать». Военное крымское слово…

Панель легко открылась — пистолет стоял на узкой полке. На рукояти ощущался легкий налет пыли — вот же дрянь, и как она везде проникает? Это из-за грузовых автоматонов, от их бесконечной езды к верфям вся улица ходуном ходит…

Тиффани всегда знала, что никогда не станет стрелять. Тайников в доме хватало — хорошо устроенных, надежных. Пусть будет и еще один, с пистолетом. Оружие всегда можно продать, если прижмет. Модель не новая, но надежная, — так утверждал Плейг. Зарядить убийственное устройство хозяйка «Лавки редкостей» никогда бы не смогла, но он, вроде бы, заряжен…

Взвести курок не удавалось. Да что же он, тварь, такой тугой⁈ Тиф нажала на крючок взвода обеими большими пальцами. Натужно щелкнула пружина…

…В лавке били мальчишку: слышно было, как звенит витрина, как охает жертва, что-то попытался сказать инспектор Хантли, его грубо оборвали…

— Хватит, хватит! Сопляк еще и не начал говорить, — останавливал своих псов дальновидный Лощеный. — Кстати, а где наша прелестная дурочка?

— Сэр? — Тиффани появилась в двери с выставленным пистолетом в руке.

Мгновенно все заметались: черные люди пытались прыгнуть за прилавок, потрясенные констебли кинулись к двери и там столкнулись, инспектор начал приседать и прикрывать голову… Лишь лежащий на полу мальчишка смотрел на спятившую хозяйку «Редкостей» завороженно…

Тиффани понимала, что ей не дадут и лишнего мгновения. Спина убийцы Плейга еще дергалась на самом виду — широкая и крепкая, в такую вполне можно попробовать попасть. Спуск не поддавался нажиму, девушка надавила изо всех сил, от усилия даже зажмурившись…

…Громыхнуло и пистолет вырвало из рук. Ахнув, Тиф машинально поднесла к губам ушибленные пальцы.

— Вот шлюха! — орал кто-то за облаком порохового дыма.

Тиффани рванули за плечо, одновременно рядом басовито гаркнули:

— Бомба!

Сквозь редеющий дым пролетело нечто круглое, ощетинившееся металлическими наростами, петлями проводов. На куполе этого страшного устройства сверкал красный огонек. С тяжелым стуком устройство закрутилось перед прилавком…

— Бомба!

На этот раз выбор направления исхода из «Лавки редкостей» был единодушен — констебли и люди в черном устремились к входной двери. Инспектор Хантли счел, что можно пренебречь субординацией и наступил на спину упавшему подчиненному. Впрочем, покинуть лавку успели почти все…

…— Пустите! — воротник врезался в горло Тиффани и она задыхалась.

— Мешок бери и тикаем!

Тиф осознала, что ее отпустили, стоит перед задней дверью и у её ног ждет совершенно чужой полупустой мешок.

— Постойте! — в коридор, путаясь в полах пальто, выскочил юнец. — Разрешите последовать за ва… — сопляк осекся.

Тиффани тоже не совсем понимала — рядом с ней стоял сэр Лощеный и неприлично задрав полу щегольского пальто ковырялся в кармане брюк.

— Что уставились, чертт вас возьми⁈ Сейчас бомба грянет. А то и вообще пристрелят вас, — пробормотал красавец, чиркая спичкой.

Что-то цилиндрическое и небольшое полетело в коридор, а Лощеный призвал:

— Взялись! Парень берет девицу, девица берет мешок. Я объясняю публике суть. Пошли!

— Сэр, у меня наручники, — ошеломленно напомнил юнец, во все глаза глядя на озабоченного джентльмена.

— Всегда так! Сплошные отмазки! Мешок бери! И осторожно!

Лощеный распахнул дверь, крякнув, подхватил на руки Тиффани. В тот же миг внутри дома звонко бухнуло, зазвенели лопнувшие стекла окон.

— Пожар! Ирландцы! Рыжая Мэри! — завопил красавец, выбегая наружу.

Со стороны пустыря почти никого не было, лишь в отдалении замер постовой констебль. Но тут же из-за угла выскочила пара полицейских, показалась стайка перепуганных, но любопытствующих зевак…

— Живее! Перекрыть все стороны! — командовал сэр-красавец, натужно рыся со своей ношей в сторону. — К дому не подходить! Автоматоны отвести! Лестницы и багры сюда! Свидетелей отсюда! Пожар! Все к канаве! Помпы и воду!

По пустырю бежали уже десятки людей, крики и брань слышались со всех сторон. Но беглецы уклонялись от сутолоки подальше — к дому 11-а.

Несмотря на свою атлетичную внешность, сэр Лощеный явно запыхался.

— Поставьте, я сама, — прошептала Тиф.

— Очень хорошая мысль, — тут же согласился джентльмен и уронил свою ношу, правда, тут же помог девушке подняться. — Сюда!

Беглецы протиснулись в узкий проход.

— Сэр, на улицу нам сейчас выходить не слишком разумно, — намекнул юнец. — И не могли бы вы освободить мне руки?

— Могу. Но позже. Ходу!