— Тогда гражданский вид саквояж утеряет, — заметил Мин. — Ты его из руки в руку почаще перекладывай.

— У меня рук мало, — вздохнула оборотень.

— Я готова место у сундука уступить, — намекнула предводительница. — Тут вообще одной рукой обходишься.

— Да чего уж тут копошиться, управлюсь, — мужественно пообещала Лоуд, покосившись на сундук. — Эх, слизь из меня проистекает, прямо чертт знает что такое.

Носами хлюпала вся шпионская команда, Укса так вообще пошатывало, боред, стараясь не запачкать рукав пальто, почти непрерывно отсмаркивалася и откашливался.

Всхлипывающий и кехающий шпионский отряд добрался до угла забора.

— Ну, желаю успеха, — Мариэтта протянула главной разведчице шляпку. — Если что, сигнальте, постараемся выдернуть мгновенно.

— Спасибо, мы уж постараемся задержаться и поработать, — проворчала Катрин, водружая на голову омерзительный головной убор. — Вы, главное, на рандеву не забудьте явиться.

— Обижаешь, когда это мы забывали? — улыбнулась проводница и протянула руку Мину.

— Ты осторожнее — в одиночку всегда труднее.

— Да как-нибудь управлюсь, — заверил сосредоточенный коротышка.

Оперативники распрощались и расстались: Мариэтта исчезла, отойдя на пару шагов, Минимум ускользнул в темноту, держа направление к ближайшему входу в катакомбы вражеского города.

— Ну-с, прогулка в пару минут и будем на квартире, — подбодрила оставшихся Катрин, берясь за ручку сундука. Укс взялся за свою и вдруг оказался лежащим на багаже — звонко звякнула, стукнув по жестяной оковке выпавшая из его руки трость.

— Э, хозяин… — изумилась Лоуд.

— Голова закружилась, — пробормотал боред, вытирая взмокшее лицо — пальцы его дрожали.

От забора донесся шорох, шпионские дамы выхватили ножи.

— Не, это я, — прошептал полукровка. — Вы чего тут всё роняете? На пол-улицы грохот.

— Вовсе не всё роняем, — обиделась Лоуд. — Хозяин слегка сомлел. Вообще-то он крепкий.

— Укс, ты посиди, дыханье переведи, — Катрин с тревогой вглядывалась в лицо бореда.

— Я сейчас, — прохрипел боец.

Дышал он часто, с хрипом и каким басовитым присвистом.

— Ты давай, потихоньку, — озаботилась Лоуд. — Шагай себе и шагай. Я женщина опытная, с сундуком как-нибудь управлюсь. Будешь, конечно, непомерно мне должен, но потом рассчитаемся.

Боред не возражал, что было нехорошим знаком. Кое-как двинулись дальше, Мин, временно усиливший основную шпионскую группировку, кроме своей амуниции, волок саквояж. Дамы несли сундук, Укс плелся с тростью, но, похоже, двигался на автопилоте.

— Как? — оглядываясь, спросила Катрин.

Боред качнул головой, казалось, говорить ему трудно. Бледное лицо блестело от пота, дыхание стало еще чаще.

— Да отлежится он, — пробормотала Лоуд.

Укс попытался что-то сказать, но его повело, чуть не упал — Мину пришлось ухватить товарища свободной рукой и упереться головой ему в поясницу.

— Сядь! — приказала Катрин, пьяно качающемуся бореду.

Укс упал на сундук, начальница присела перед ним на корточки. Пилот пытался откашляться, не получалось. Тщетно пытался вдохнуть: коротенькие вздохи, длинный трудный выдох, клекот мокроты. Губы посинели.

— Спокойно, здесь чуть-чуть пройти. Ляжешь, станет легче.

Боред кивнул.

Катрин забрала у стрелка-артиллериста саквояж, показала на больного. Мин ухватил товарища под руку, помог встать. Женщины подняли сундук, теперь на нем лежал и саквояж, но Лоуд тактично помалкивала.

Несмотря на усилия Мина, они с боредом отставали — было похоже, что Укс готов потерять сознание. Совсем нехорошо — группа двигалась по безлюдной улочке, но рядом торчали жилые дома и привлекать внимание было никак нельзя. Нужно укрытие. Дом, где снята квартира, конечно, то еще убежище — хозяин пришествию нездоровых квартирантов едва ли обрадуется, вопросы-слухи покатятся. Но здесь торчать бессмысленно. Нужно было все-таки нанять транспорт. Боялись привлечь внимание странностью маршрута, а вот теперь…

План кварталов Катрин помнила отлично. Обогнуть по Филдгейт-стрит, выйти на свою улицу, далее по плану операции надлежит подойти к дому № 27, стучать и сослаться на то, что скотина-кэбмен ошибся номером дома, высадил у соседнего. Приезжие провинциалы, как известно, великие растяпы и путаники. Теперь по плану не получится — Укс попросту не дойдет.

— Срезаем.

Проклятый сундук опустился на землю, догадливая Лоуд скользнула к воротам — через дворик должен иметься проход, а там пересечь пустырь и прямиком на Гринфилд-стрит…

— Э, ш… легкий засовчик, — прошептала Лоуд и ворота с неуместным скрипом приоткрылись.

— Нет, безобразно эти бритты хозяйничают, — заметил хладнокровный Мин, ведя полубессознательного бореда. — Таких хозяев с фермы в три шеи гнать надобно.

Дамы затащили следом сундук, Катрин представила, как будет глупо, если дворик не проходной. Впрочем, опыт действий в городских условиях не подвел, почти сразу нащупали проход — не особо просторный, сундуком чуть не снесли угол стены, но на пустырь выбрались.

— Вон, дом-то ваш, — прогундосил Мин, тщательно заучивший подходы к предполагаемой шпионской резиденции.

— Что-то маловат, — разочаровалась Лоуд, хватаясь за ручку тяжеленного сундука уже двумя руками, отчего ход носильщиков стал напоминать крабью перебежку.

— Вот в канаву свалишься, там, в уюте и приживешься, — посулила командирша.

Сундук и носильщицы водную преграду благополучно форсировали, зато Укс именно туда вздумал занырнуть. Пришлось бросать багаж и подхватывать валящегося соратника. Успели, зато соскользнувший с сундука саквояж с вкрадчивым плеском нырнул в жижу.

— Денежки! — охнула оборотень.

— Сейчас, что б ему… — Катрин держала обеспамятевшего бореда за одну руку, Лоуд за другую, Мин прихватил за брючины. Кое-как переволокли, перегруженный полукровка сам чуть не соскользнул в канаву, но геройски удержался.

Укс был плох: без сознания, лицо как бумага. Катрин распахнула его пальто, расстегнула жилет.

— Что-то он низом дышит, — с тревогой прошептала Лоуд.

Действительно, грудь бореда почти не вздымалась, зато мышцы живота конвульсивно содрогались. Катрин судорожно вспомнить свои однобокие медицинские познания: симптомы напоминали бронхиальную астму, но сталкиваться с этой болезнью командирше шпионов не приходилось. Да и откуда у дарка-бореда может взяться астма⁈

Катрин предприняла несколько простейших приемов — боред задышал чуть лучше, приоткрыл глаза, скашлял чем-то густым.

Нужна была срочная эвакуация. Блоод бы сюда немедленно, или хотя бы Маньку вызвать. Катрин полезла к медальону с чипами. Укс осознал, протестующее зашевелился…

— Лежи! Сейчас в дом внесем, там помощи дождемся.

— Помощь, она, вон, наверное. Идет такая злая, — прошептал Мин, опуская обратно в торбу выхваченный боевой шарик.

Вдоль канавы, действительно шла Мариэтта — в футболке, просторных спортивных брючках и креативной вязано-домашней обуви. Здоровенная револьверная кобура странным образом вполне гармонировала с уютным нарядом.

— Абзац тапкам, — сообщила проводница, по-аистиному поднимая ноги. — Меня как торкнуло. На дитя гавкнула и сюда. Не прижились?

— Бескрылому чегой-то поплохело, — объяснила сложную ситуацию оборотень. — Заберешь?

— Если в сознании, то отчего ж не забрать, — Мариэтта попыталась обтереть о траву липкий тапок, махнула рукой, присела на корточки. — Как, товарищ грек? Собой управляешь?

Укс беспомощно моргнул и закашлялся.

— Ну и пойдем, — проводница взяла его за руку. — Вы, господа шпионы, отхлыньте подальше на всякий пожарный. Не волнуйтесь, подлечим коллегу. А вы дерзайте. Если что, свистните.

— Свистнем, — заверила Катрин, отстраняя товарищей от готовой эвакуироваться пары.

— Только как ты так вовремя? Сигнал был?

— Куда ж я без сигнала? Транзитом получила. Мы с Бло чем-то вроде эсемесок балуемся. Ну, этакой ненаучной и малопонятной телепатической природы. Типа «как дела» — «еще не родила. Завтра на чай загляну». А тут бахнул этакий посыл панический от нашей ши