— Прости её за это. Сиенна - её младшая сестра. Она погибла пол века назад. Элинализ считает, что это на совести людей.

Чуть отойдя от собственного шока, испытанного ранее, он с трудом ответил эльфу, стоя рядом, почти вплотную.

— А подробности?

— Подробности она сама тебе расскажет. Тем более, что времени на беседу у вас будет предостаточно, - эльф продолжил идти вперёд, в сторону величественного здания, не открывая глаз.

— В смысле предостаточно? Что вы имеете в виду?

— Наши территории человеку покинуть не так легко, как кажется. Это мера защиты, созданная ещё при Святой. Прочный барьер окутывает Великий Лес Эльфов и не даёт просочиться сквозь него ни магии, ни другим расам, кроме эльфов.

— Но как тогда... - удивлённо спросил Фридрих, уставившись на эльфа.

— Я и сам не знаю. Кажется, что в барьере есть какая-то лазейка. Или же тот, кто отправил тебя сюда является эльфом. Вариантов, на самом деле, много, но этим мы займёмся позже, - он сделал небольшую паузу, чтобы вернуться к основному разговору, - Так или иначе, ты не сможешь отсюда уй ти до тех пор, пока либо не приобретешь магию, подобную эльфийской, либо не станешь эльфом сам. Второй вариант тебе сразу не доступен, а вот с первым можно поработать.

— Сразу же задам вопрос, - дойдя до гостиницы, в которую его отвёл Лайт, Фридрих обратился к нему, - почему ваш барьер, созданный Святой эльфийского народа, настолько дырявый, что сюда спокойно проник человек, причём не по своей воле?

— Как я уже сказал, вариантов проникновения на территории Великого Леса множество, но они, в основном, для эльфов. Человек же может проникнуть внутрь только в том случае, если связан с эльфами кровью или владеет эльфийской магией. Наша Святая настроила его так, чтобы он защищал всех детей эльфийского народа и хранил магию нашей расы. По сути дела, ты влез в наш дом через окно, а не через дверь, но это не отменяет того факта, что мы должны чтить священные законы гостеприимства. Именно поэтому ты все ещё не в темнице. Поживешь пока у моей старой подруги, она держит гостиницу, - он указал рукой на здание, почти полностью состоявшее из лоз и лиан, - а дальше видно будет.

— Правильно ли я понимаю, что у меня получится уйти отсюда либо вперёд ногами, либо изучив магию эльфов?

— Верно. И старейшины определят твою участь на собрании. Следующий их сбор будет завтра, я выступлю его инициатором. Однако, чтобы тебя всё-таки не признали варваром, которого следует подвергнуть казни, постарайся не выходить из комнаты до завтра, никому не открывай дверь и даже не пытайся что-либо натворить. Это нужно ради твоей же безопасности.

— Позвольте задать последний вопрос на сегодня? - Фридрих серьёзно посмотрел в глаза своему благодетелю, не зная как ему отплатить, - почему вы пытаетесь уберечь меня от смерти?

— Хм..., - он задумался, прикидывая наиболее важную из причин, но со временем сдался и озвучил все, - твоё сердце все ещё способно прощать. Ты не имеешь негативного предубеждения к другим расам и, в конце концов, я верю в то, что когда-нибудь, даже несмотря на обилие между нашими расами конфликтов и противоречий, мы сможем стать едины. Твой взгляд говорит тоже самое.

— Мой взгляд? - он покосился на эльфа, не зная как это понимать.

— Когда придёт время, я объясню подробнее. А пока что отдыхай. Мне уже пора идти на работу.

Не желая продолжать разговор, видно не очень для него удобный, эльф оставил Фридриха одного, у стен гостиницы. Он дал парню время на поиск внутри себя ответов. Несколько дней пролетело незаметно, будто бы единый миг, а собрание старейшин всё откладывалось и откладывалось, напоминая людские сборища, которые никогда не могут собраться вовремя. А если всё-таки им это удаётся, то они годами принимают одно-единственное, не так уж и важное решение. И все же, обе расы так или иначе походят друг на друга. Одним днем Фридриха подняли ни свет, ни заря и отвели под ручки в главное здание поселения, где он предстал перед судом эльфийских старейшин.

— Фридрих де Борн. Вас обвиняют в незаконном проникновении на территорию Великого Леса Эльфов. Вы нарушили закон не только эльфийской общины, но и королевства Грейкасл, в котором ясно прописаны границы людских владений и эльфийских. Будьте добры, объясните нам причины вашего проступка.

Заведя его в большую, не особо украшенную залу, в которой стоял лишь один круглый стол, Фридриха поставили на колени и подняли голову, потянув за волосы. Эльфы хоть и позволяли себе некоторую грубость, но обиды парень не питал. Он понимал, что и сам поступил бы также с тем, кто нарушил границы его владений. Потому, он не стал как-то противиться и охотно помогал разъяснить непонятные для эльфов вопросы. Он заново пересказал историю своего пути, но уже подробно, чтобы вопросов ни у кого не возникло и стал ожидать реакции старейшин.

— Нас не интересуют дела людей, молодой человек! - рявкнула старушка, чьё лицо уже давно состарили морщины и неприятного вида родинки.

Эта женщина, казалось, застала саму Святую ребёнком. Её возраст не поддавался исчислению, по мнению Фридриха, и в какой-то мере остальные эльфы думали также.

— Смею не согласиться с вами, Старейшина Денра. Юноша объясняет причинно-следственную связь. Для нашего разговора важна каждая деталь его пути. Что, как и почему его привело в пределы эльфийских границ. Нас интересует это.

— Не возникай тут мне, Франсис, твой дед ещё под стол ходил, когда я была в совете старейшин. Не тебе меня учить проводить собрания.

Сам же вечно спокойный Франсис заметно напрягся. Упоминание его близких в негативном ключе, пусть и устами столь древней эльфийки, задело его за живое. Он унял эмоции мастерски, подобно самому искусному актеру.

— В таком случае, вам пора задуматься о выходе на пенсию, а то ведь и болезни возраста никто не отменял. Поберегите здоровье и передайте полномочия молодому поколению, которое несет волю Святой куда увереннее.

— Что ты, что наша Святая - лишь выскочки. Ты сейчас пытаешься очернить моё доброе имя в глазах других старейшин, а она, в свое время, помогла человечеству сбросить ярмо рабов и поплатилась за это жизнью.

Казалось, что в совете напряжены все. От мала до велика участвующие эльфиские дворяне начали перебранку, отстаивая свое мнение обилием фактов и лжи в равной степени. Лишь Фридрих молчаливо и безучастно наблюдал за этим, не в силах на что-либо повлиять.

— В таком случае, - резюмировал один из старейшин, пытаясь прекратить спор, - мы будем основывать свое решение на силе юноши. Если он достаточно силен для того, чтобы пройти испытание эльфийского народа, мы снимем с него все обвинения и не станем заявлять ноту королевству Грейкасл, в ином же случае, он ответит как перед нами, так и перед королевством за свои преступления.

Решение, кажется, устроило всех, в том числе и сердобольную старушку, возмущавшуюся больше всех. Фридрих же, искренне не понимал, что такого в испытании эльфийского народа и на что его только что подписали. Начальник стражи поселения, Франсис, поднял парня с пола, и, сопровождая его для вида за руку, вывел из здания.

— Поздравляю, ты, вроде как, спасся от смерти, - пусть он и сказал это облегчённо, но по лицу эльфа читалась обеспокоенность, граничащая с тревогой.

— Почему "вроде как"? - приподняв брови, спросил Фридрих, - Меня же просто заставят пройти какое-то испытание, ничего сложного.

— Я, в свое время, это испытание не прошёл. Только чистый помыслами и сильный духом эльф способен его пройти. Человеку же оно недоступно априори.

— А в чем суть испытания? Нельзя недооценивать людей только потому, что они появились позже эльфов.

— Испытание заключается в заключении контракта с духом зверя. Только тот, чья воля достаточно сильна, а намерения чисты, может заключить контракт с духом. Это первородная эльфийская магия, корнями идущая к Близнецам. По легенде, Близнецы, рождённые крестьянкой, рано потеряли свою мать. Совсем младенцами, их вскормила лисица, дух зверя, а они подписали с ней контракт. Человек же не может этого сделать потому, что чисто по своей природе он существо порочное. Да что там, даже не каждый эльф может похвастаться чистотой помыслов.