— А как же любовь? — Я спросил, потому что, возможно, он был прав, но я точно знал, что любовь не менее могущественна. Моя любовь к своей семье была тем, что толкнуло меня на этот путь, она заставляла людей совершать всевозможные безумные поступки и мотивировала как ничто другое.

Сэйнт закатил глаза, глядя на меня.

— Любовь — это то, что большинство людей может оценить по достоинству. Я гарантирую тебе, что мог бы купить ночь с большинством замужних женщин, если бы захотел найти за подходящую цену. Но я признаю, что настоящая, чистая любовь, какая есть у меня к моим братьям, сама по себе обладает силой. Если ты присоединишься к нам, мы бы пригласили и тебя вступить в эту связь.

Я выдохнул, переводя взгляд между ними троими. Я мог видеть, что он имел в виду, говоря об их связи, но независимо от того, какую должность он мне дал, я не собирался просто встать в их ряды. Мы все это знали, и у меня было немало вопросов о том, почему они предложили это мне. Они не знали меня по-настоящему. И совместное убийство какого-то мудака, возможно, и связало нас, но это определенно не заставило нас полюбить друг друга. Здесь было что-то еще, но я не мог понять, что именно, а незнание было похоже на зуд, который я не мог почесать.

— Какова настоящая причина, по которой ты предлагаешь мне это? — Спросил я, вздернув подбородок. — Никакой чуши. Только факты. Что заставляет тебя хотеть меня? — Сэйнт взглянул на двух других, и Киан мрачно рассмеялся, как будто они обменялись какой-то шуткой.

— В нас троих есть тьма, — выдохнул Сэйнт, его глаза загорелись, как будто он не видел в этом ничего плохого. — Все мы — свои особые виды монстров. И когда мы смотрим на тебя, мы тоже видим эту тьму. Мы узнаем одного из наших. И в легенде ясно сказано, что всегда должно было быть четыре Ночных Стража…

— Вы серьезно верите во все это дерьмо с Ночными Стражами? — Спросил я, приподнимая бровь.

— Это ты мне скажи, — пожал плечами Сэйнт. — Мы внушаем страх? Мы жестокие звери, которые процветают в темноте? Пришли ли мы и защитили наших людей, когда они нуждались в нас?

— Это просто какая-то старая легенда, — пробормотал я, игнорируя долю правды в его словах.

— Может быть. А может и нет, — промурлыкал Блейк.

— Ты должен признать, что благодаря нам мифы кажутся чертовски реальными, — добавил Киан с ухмылкой. — И кого волнует, что это магия, легенда, проклятие или просто какие-то придурки, рассказывающие миру, что так оно и есть? Суть в том, что мы — Ночные Стражи, внушаем страх и уважение, мы придерживаемся их клятв и защищаем наших людей. Мы по-прежнему воплощаем то, какими люди хотят видеть Ночных Стражей. Так разве это не делает это правдой, даже если здесь нет ни рока, ни предначертания?

— Ты выглядишь немного перегруженным, Нэш, — сказал Сэйнт, пожимая плечами. — Как насчет того, чтобы мы оставили тебя подумать об этом, а ты дал нам знать завтра? Но я предупреждаю тебя… Как только ты согласишься, а ты точно согласишься, то никаких отступлений. Ты будешь жить по правилам Ночных Стражей. Станешь одним из нас на всю жизнь. Кровь за кровь. Это значит, что, если тебе когда-нибудь понадобится помощь, мы будем прикрывать тебя до самой смерти. Но мы ожидаем того же в ответ от тебя. Я не обещаю, что все будет чисто или честным. На самом деле, я могу гарантировать, что та ночь будет не единственным случаем, когда наши руки будут в крови. Мы нехорошие люди и никогда не будем утверждать, что мы ими являемся. Но наша семья чиста, а наши узы нерушимы. Монстры процветают в компании себе подобных, и я знаю, что мы можем помочь укротить твоего.

Он повернулся и направился прочь от меня, прежде чем я успел отреагировать на это безумие, и Блейк последовал за ним по пятам. Киан широко улыбнулся и похлопал меня по спине, когда наклонился поближе, чтобы заговорить со мной.

— Теперь пути назад нет, брат, — сказал он. — Ты лег в постель с дьяволом. Пришло время лечь в нее вместе с нами.

У меня свело челюсть, когда они зашагали прочь от меня, и я выдохнул, когда дверь за ними закрылась. Неужели я действительно собирался пройти через это безумие? Связать себя с этими долбанутыми мальчишками и их жестоким существованием? Это, безусловно, могло бы помочь мне в реализации моих планов. И я не хотел этого признавать, но мысль о том, что у меня будет то, что было у них, тоже соблазняла меня. Должно быть, было приятно жить жизнью, в которой ничто из того, что ты когда-либо делал, не могло быть расценено как неправильное, где никто не мог привлечь тебя к ответственности. По крайней мере, пока. Но я был полон решимости заставить семью Сэйнта Мемфиса заплатить за свои преступления. Так что, возможно, принять их предложение было правильным шагом.

Прежде чем я успел еще об этом подумать, дверь снова распахнулась, и Киан просунул голову обратно, выражение его глаз обещало кровопролитие, когда он ухмыльнулся.

— Хочешь пробную поездку с нами, Нэш? — спросил он, размахивая ключом на пальце, как будто я был лошадью, а это морковка.

— Что за поездка? — Спросил я.

— Та, где ты увидишь, как Ночные Стражи расправляются с нашими врагами.

— Меня не интересуют твои дурацкие хулиганские игры, — ответил я, шагая к нему. Через час у меня была назначена видеоконференция с руководителями школ, и перед ней мне нужно было обсудить несколько вопросов.

— Даже когда цель — Наживка?

— Джереми Кокер? — Спросил я, нахмурившись, понимая, что не видел маленького засранца, который впустил этих гребаных мародеров в школу на собрании. — Где он, в конце концов?

— Когда ты собирал всех студентов той ночью, я сопроводил его в его личное карантинное помещение. Теперь, когда мы знаем, что он не заражен, мы готовы выпустить его для наказания. — Глаза Киана были жесткими и темными, в них светилось возбуждение, он готовился к драке. Не то чтобы я предполагал, что этот ребенок будет представлять для него какой-либо вызов.

— У меня много дел, — начал я, пытаясь обойти его, но Киан преградил мне путь.

Я видел, как Сэйнт и Блейк ждали нас в конце коридора, с интересом наблюдая, чем все это закончится. Смогут ли они склонить меня к своему дерьму или нет.

— Возможно, тогда мы переоценили тебя, — прорычал Киан, расправляя плечи, как будто был готов сразиться со мной за это. — Потому что я предположил, что человек, которого я видел всаживающим нож в того ублюдка в катакомбах, стоит сейчас передо мной. Человек, который был готов убить ради Татум Риверс. Ради той самой девушки, на которую напали только потому, что этот трусливый говноед-Наживка впустил этих ублюдков в нашу школу. Ради той самой девушки, которая подверглась воздействию вируса «Аид» во время той атаки и могла, блядь, умереть?

Я не был удивлен жестокостью в его позе, но крайняя ярость в его голосе, когда он говорил о том, что чуть не случилось с Татум, застала меня врасплох. Я знал Киана долгое время и никогда не замечал, чтобы он заботился о ком-то настолько, чтобы так беситься из-за этого. Конечно, он выходил из себя и постоянно нападал на людей, используя их как выход своей ярости. Но ему никогда не было до этого дела.

И что еще хуже, он наткнулся на единственную гребаную вещь, которая меня тоже волновала в этом месте. Я был так занят, злясь на жителей Мерквелла за то, что они появились здесь и вызвали все эти разрушения, что совершенно забыл, что среди нас есть предатель.

Так что, если Ночные Стражи хотели втянуть меня в одну из своих жестоких игр, они выбрали идеальную, блядь, игру, чтобы соблазнить меня. Фактически, они наткнулись на мой криптонит. Татум Риверс. Я поклялся помогать ей и защищать ее любой ценой в миссии по уничтожению Сэйнта и Ночных Стражей. Так что, если бы у меня была возможность убрать кого-то еще, кто причинил ей боль, я был бы более чем согласен с этим. На самом деле, я с нетерпением ждал, когда увижу, как он страдает.

— Показывай дорогу, — скомандовал я, и улыбка, осветившая лицо Киана, была звериной. Но я совсем не возражал против этого.