— Да, — выдохнула она. — Ничего страшного, если ты не это имел ввиду, я просто…

Я поцеловал ее одновременно сильно и нежно, боготворя ее губы своими, когда провел рукой по ее спине и расстегнул лифчик. Она отбросила его в сторону, и я обхватил ладонями ее груди с голодным рычанием, когда наш поцелуй стал грязным, а мой член еще больше затвердел в джинсах от отчаянного желания снова заявить на нее права.

— Я ни к кому не испытывал ничего подобного уже долгое гребаное время, — сказал я ей в губы. — И я не собираюсь лгать тебе, я темная и разбитая душа. Я никогда не перестану преследовать Троя Мемфиса. Если я умру в процессе уничтожения его, я не против. Я не могу обещать тебе шикарный дом и двух детей. Я даже не могу обещать тебе завтрашний день. И я не прошу тебя ничего мне обещать. Это… будет… это будет нелегко. Это не будет чисто и красиво, но я хочу отдать тебе те части себя, которые не испорчены полностью. Я хочу дать тебе все хорошее и порядочное, что я способен дать. Я хочу защищать тебя, боготворить тебя и помогать тебе уничтожать твоих врагов. Так что да, ты мне небезразлична, Татум Риверс, и я хочу тебя, даже если не должен, и тебе было бы лучше буквально с кем-либо другим. И все, чего я хочу от тебя, это того, чтобы мы были свободны быть самими собой. Даже если это будет не часто. Даже если это только здесь и сейчас, и ты соберешься оставить меня и никогда не возвращаться.

— Нэш, — выдохнула она, ее голос был хриплым, неуверенным и полным боли.

— Я не жду от тебя никаких слов или обещаний, — тихо сказал я. — На самом деле, я и не хочу, чтобы ты это делала. Если бы я заставил тебя влюбиться в меня, это, вероятно, было бы величайшим грехом, который я когда-либо совершал.

— Тогда чего ты хочешь? — Спросила она, затаив дыхание, пока я дразнил ее тело, пробовал на вкус ее губы и ласкал ее, пока она снова не начала задыхаться для меня.

— Прямо сейчас я хочу кое-что доказать.

— Что именно? — Спросила она.

— Я думаю, точная формулировка была такой: высокомерные придурки вроде меня не отличат точку G от локтей и не смогут найти клитор с помощью карты и GPS…

Ее губы приоткрылись, и смущенный смешок сорвался с ее губ, когда я напомнил ей о том, что она сказала мне тогда, в моем офисе, когда я впервые попытался поставить ее на место. Я сразу понял, что у меня с ней будут проблемы.

— Э-э-э, я на самом деле не имела в виду…

Я просунул в нее два пальца, изогнув их, и заставил ее вскрикнуть от удивления, когда она схватилась за мои бицепсы, чтобы удержаться.

— Ты знаешь, сколько раз я лежал ночью без сна, представляя, как именно я хотел бы доказать, что это утверждение неверное? — Я зарычал, водя большим пальцем по ее клитору, и она снова ахнула.

— Ладно, — простонала она, — ты высказал свою точку зрения.

— Нет, принцесса. Пока нет, я этого не сделал. — Я опустился перед ней на колени, поднял ее ноги и положил себе на плечи. На ней все еще были толстые носки, но это был единственный предмет одежды, который я ей оставил. Когда она потянулась, чтобы снять их, я с озорной усмешкой отбросил ее руку в сторону.

— Ты хочешь, чтобы я оставила их? — Спросила она, когда я запустил в нее пальцы и любовался тем, как она извивается от удовольствия для меня.

— Ага.

— Почему? У тебя фетиш на носки?

— Нет. Но я хочу, чтобы ты помнила об этом каждый раз, надевая шерстяные зимние носки, до конца своей чертовой жизни, — поддразнил я. — И как только я докажу тебе, что точно знаю, где находится твоя точка G, клитор и все остальные чертовы точки удовольствия внизу, я знаю, ты это запомнишь. А потом я собираюсь трахать тебя до тех пор, пока ты не сможешь дышать, и компенсировать каждый раз, когда мне приходилось заставлять себя уходить от тебя и отказывать нам обоим в том, к чему мы стремились.

— Это довольно громкие слова, — выдохнула она. — Вы думаете, вы настолько хороши, мистер Монро?

— Не надо этого, — прорычал я, не желая, чтобы она подыгрывала мне в этом учительском дерьме. Это были не мы. Это была самая малая связь, что нас связывала, и я хотел бы, чтобы ее вообще не было.

Прежде чем она успела ответить, я подался вперед, заставляя ее согнуть ноги так, чтобы ее колени оказались у груди, в то время как ее ступни оставались на моих плечах, и я опустил рот между ее бедер.

Единственное, что слетало с ее губ после этого, были стоны, проклятия и мое имя снова, и снова, и снова, пока мне не надоело это слышать, но все, чего я хотел, это чтобы она кричала это еще громче, и я собирался убедиться, что она это сделает.

После того, как я, наконец, выпуталась из объятий Монро, и он полностью доказал, что знает, где находится моя точка G — пять долбаных раз, — я оделась и начала мерить шагами комнату, ожидая прихода моего отца. Слава богу, он не появился двадцать минут назад, когда Монро был так глубоко внутри меня, что я забыла, на какой планете я нахожусь, не говоря уже о том, почему я здесь.

Я прикусила губу, обводя взглядом комнату, которую я так хорошо знала. За свою жизнь я совершала бесчисленные поездки сюда, но меня никогда никто не навещал, кроме моей семьи. Первый, кто это сделал, осквернив это место так тщательно, что у меня возникло почти искушение начать оттирать все те места, на которых он заявил на меня права. Я проигрывала этот каждый раз в уме с глупой улыбкой на лице, и мое сердце снова начинало бешено колотиться. Черт возьми, мне нужно сосредоточиться. Сейчас не время заводить запретные любовные интрижки с моим учителем. Поправка: директором. Господи.

Я убрала вазу, которую он разбил, когда швырнул мои ботинки через всю комнату, и надеялась, что мой отец не заметит, когда придет. Будет довольно сложно объяснить, почему пропала и футболка Монро (которую мы сожгли, потому что мой долбаный папа так точно не сможет ее найти).

Монро принес из кухни две кружки кофе, и я поднялась на ноги со словами благодарности, когда он поставил их на прикроватный столик. Он вскипятил воду на огне и все такое, было чертовски мило наблюдать. Я застенчиво улыбнулась ему, когда воздух между нами наполнился всеми теми невыразимыми вещами, которые мы только что сделали друг с другом. Почему-то из всех мест, где мы трахались, поглощали и принадлежали друг другу, мы ни разу не приземлились задницами на односпальную кровать.

Он посмотрел на свою обнаженную грудь, внезапно почувствовав неуверенность в себе.

— Мне уйти? — Спросил он.

— Нет, — немедленно ответила я, не зная, почему я была искренне уверена, что не хочу, чтобы он уходил сейчас. И никогда больше. Просто потому, что мы поддались своим желаниям, это не означало, что мы могли быть вместе в реальном мире, как настоящая пара. Как бы это сработало? Но опять же, даже мысль о том, чтобы не повторять сегодняшний вечер при нашей первой же возможности, заставляла мое сердце разрываться по швам.

Нет, он был нужен мне в моей жизни. Я не была уверена, как и каким именно образом. Но так или иначе, у нас все получится. Если он, конечно, тоже этого хотел… И, судя по тому, как он трахал меня, я не думала, что он отпустит меня куда-нибудь в ближайшее время. Был только небольшой вопрос о том, что мой отец был в бегах, и вся эта ночь заставляла меня сомневаться, вернусь ли я вообще в Еверлейк.

Я пересекла разделяющее нас пространство, взяла его за руку, и на его губах появилась улыбка. Он притянул меня к своей груди, заключая в объятия, и я растворилась в его объятиях.

— Оставайся здесь, — вздохнула я. — Я хочу, чтобы он познакомился с тобой. Кроме того, он может появиться только через несколько часов.

— Верно, — прорычал он, затем прижал меня спиной к стене, заставляя мое сердцебиение учащаться, когда он загнал меня в угол. — Но если это так, то у тебя неприятности, принцесса.

— Отойди от моей дочери, — гулкий голос моего отца заполнил комнату, и мое сердце подпрыгнуло, когда Монро отшатнулся, невинно подняв руки и повернувшись к нему.