Его глаза изучали мои черты, и его верхняя губа оттянулась в оскале.

— Ты видишь бессердечного монстра, когда смотришь на меня, — заявил он, в его голосе не было никаких эмоций, и от этого у меня перехватило дыхание.

— Что еще тут можно увидеть? — Спросила я ледяным тоном, часть меня хотела, чтобы он опроверг это и доказал, что все, что я только что сказала, было неправильным. Но если где-то и была девушка, которая могла спасти Киана, дать ему то, чего он так сильно жаждал, то это была не я. Даже если, возможно, в глубине самой прискорбной части моего существа я хотела, чтобы так и было.

Он отвел взгляд на озеро и насмешливо выдохнул через нос, его хватка на моей талии стала слишком жесткой.

— Наверное, ты права, детка. Так что пришло время тебе узнать, каким чудовищем я могу быть на самом деле. — Он оттолкнул меня от себя, нырнул под воду и вынырнул ближе к берегу.

— Тащите свои задницы сюда! — Крикнул Сэйнт, и я попыталась проглотить страх, который оставили во мне прощальные слова Киана. Неужели я только что пробудила в нем еще более темную часть? Этой мысли было достаточно, чтобы по моей коже побежали мурашки. Я не рассматривала возможность того, что моя месть может подтолкнуть этих парней к новым высотам. Но я догадалась, что это означало, что мой план сработал. Я задела его за живое. Теперь мне оставалось только столкнуться с последствиями. И я не думаю, что они мне понравятся.

Толпа начала расходиться, когда Блейк велел им уходить, шоу официально закончилось. Ночные Стражи явно не собирались позволять мне больше удерживать свою силу.

Я побрела обратно к берегу, где Киан натягивал джинсы. Закончив, он перекинул рубашку через плечо и провел рукой по волосам, чтобы выжать воду, его ухмылка вернулась на место. Фальшивый ублюдок.

— Я надеюсь, тебе понравилось путешествие во власть, Барби, потому что сегодня ты моя. И я ожидаю, что ты будешь послушной, — холодно сказал Сэйнт, его глаза впивались в мою плоть.

У меня перехватило горло, и я перевела взгляд на Монро рядом с ним, осознание внезапно вспыхнуло в моем сознании и осветило все темные пространства внутри меня.

— Но сейчас уже четыре Ночных Стража. И по правилам я должна чередоваться между всеми вами. Так что теперь очередь Монро заполучить меня.

Монро выглядел так, словно я только что схватила его за яйца и хорошенько их сжала, а Сэйнт выглядел готовым убить ближайшую жертву. Он открыл и закрыл рот, затем прорычал что-то бессвязное.

— Ты права. Таковы правила, — наконец сказал Сэйнт, но я не упустила намека на разочарование в его глазах.

Тебе придется придержать свои пытки еще на день, Сэйнт. Сегодня я принадлежу Монро.

Должность директора школы несла с собой определенные привилегии. Лучшим из этого было то, что вместо квартиры в Мейпл Лодж со всеми остальными сотрудниками у меня было собственное бунгало дальше по той же мощеной дорожке, спрятанное в густых деревьях на вершине холма.

Это было достаточно далеко от остальных помещений для персонала, чтобы по-настоящему уединиться, и было достаточно роскошно, чтобы чувствовать себя на высоте по сравнению с тем, к чему я привык в детстве.

Помещение состояло из трех комнат — моей спальни, ванной комнаты и одного обширного помещения, которое служило гостиной, столовой и кухней в одном лице.

Я убрал все вещи Брауна в свой первый день здесь и перетащил свои собственные вещи из квартиры, чтобы заполнить свободное пространство. Хотя заполнить было немного чересчур для моих скудных запасов. Я никогда не был из тех, кто накапливает бесполезное барахло. Все мое тренировочное снаряжение было в спортзале, и у меня действительно не было никаких других увлечений. Но я перевез свою одежду, и три вещи моей матери, которые я все еще хранил, они лежали в коробке, которая теперь стояла на каминной полке. Они не имели никакой ценности, кроме чувств, но поскольку это было все, что у меня осталось от нее, я хранил это в безопасности.

Там была ее выцветшая фотография со мной и моим братом Майклом, когда мы были детьми, которую она обычно хранила в своем бумажнике. Ее старый мобильный телефон, который я сохранил только потому, что мог зарядить его и слушать ее голос на автоответчике, когда тени приближались слишком близко. И обручальное кольцо ее матери, инкрустированное сапфирами, висело на толстой серебряной цепочке. Она всегда носила это ожерелье, я не мог вспомнить ни единого момента, когда видел ее без него. Я положил ожерелье, которое Татум просила меня сберечь, среди этих вещей, зная, что оно так же дорого для нее, как мои сувениры для меня.

Последние десять минут я ходил взад-вперед. Татум опаздывала. Она написала мне, что будет здесь в девять, и я ответил, напомнив ей, что эта идея была чертовски безумной, и что я ее директор, и если ее поймают здесь, то меня повесят на главных воротах за яйца. Она ответила эмодзи с кальмаром. Гребаный кальмар. Что, черт возьми, это вообще значило?

Входная дверь внезапно распахнулась, и вспышка ярости захлестнула меня, когда Сэйнт Мемфис вошел в мой дом, как будто думал, что это гребаное место принадлежит ему.

Киан, Блейк и Татум последовали за ним, парни кивнули мне в знак приветствия, продолжая спор, который они, должно быть, вели до своего прихода. Мне потребовалось меньше тридцати секунд, чтобы понять, что они спорят о преимуществах владения огнеметом или топором в какой-то игре для Xbox, и я быстро отключился от них.

— Она должна была быть твоей с шести вечера, — сказал Сэйнт, пощипывая переносицу, как будто в данный момент переживал какой-то кризис. — Но поскольку мы были неподготовлены, у меня не было всего, чтобы доставить ее вовремя.

— Доставить ее? — Спросил я, приподняв бровь. — Я и не представлял, что это похоже на заказ пиццы. Значит, я получу дополнительные порции, потому что ты опоздал?

Татум ухмыльнулась у него за спиной, но Сэйнт, похоже, не нашел это забавным.

— Я могу только извиниться и заверить тебя, что это больше не повторится.

— Как скажешь. — Я пожал плечами. — Девятка — это перевернутая шестерка в любом случае, так что по сути это одно и то же.

Правый глаз Сэйнта начал подергиваться, а его руки сжались в кулаки, когда он отвернулся от меня, пробормотав что-то о том, что я хуже Киана, в то время как Татум хихикнула.

Я не мог не ухмыльнуться ей, борясь с желанием продолжать давить на Сэйнта не давая ему время успокоиться.

Он начал оглядывать нейтрально оформленную комнату, как будто она нагадила ему на ботинки. Я выгнул бровь, глядя на него, когда он подошел к двери ванной и провел пальцем по верхней части дверного косяка.

— Ради всего святого, — пробормотал он, заметно дрожа, прежде чем направиться в ванную мыть руки.

Киан бросил сумку с вещами на кофейный столик, прежде чем опуститься на стул в конце дивана, и Блейк быстро присоединился к нему, оставив меня пялиться через пустое пространство комнаты на Татум.

— Привет, — нерешительно сказала она, заправляя за ухо прядь золотисто-светлых волос. На ней было черное облегающее платье с достаточно низким вырезом, чтобы привлечь мой взгляд.

— Привет, — ответил я, тяжело дыша, когда посмотрел на остальных, прежде чем направиться к холодильнику, чтобы достать упаковку из шести банок пива.

Я бросил по одной на колени Киану и Блейку, прежде чем передать одну Татум. Ее пальцы коснулись моих, когда она принимала ее, и у меня внутри все сжалось, когда я представил, что останусь здесь с ней наедине на всю ночь. Мы делали это раньше, находясь взаперти в комнате с бассейном, но это было по-другому. Тут была кровать и четыре стены, окружающие нас, с запирающейся дверью и занавесками. Что бы мы здесь ни делали, это останется тайной, пока мы оба сохраняем это в тайне. Не то чтобы у меня было какое-то намерение делать что-то, что требовало секретности. Кроме замысла свержения Ночных Стражей, конечно.