— Нет, но теперь он скрывает их от меня, как будто это совершенно приемлемо, говоря, что я должна заслужить их. Я имею в виду, кем он себя возомнил?

— Королем мира, по-видимому, — бесполезно сказал Киан, сталкивая мои пустые пакеты из-под закусок с дивана и падая на него, как будто собирался вздремнуть.

— Почему Монро не с вами? — Спросила я, понимая, что он должен был быть там.

Брови Блейка сошлись на переносице.

— Откуда ты знаешь, что он был с нами?

Мое сердце дрогнуло, когда я осознала свою ошибку.

— Поскольку вы Ночные Стражи, вы все делаете вместе, — сказала я, закатив глаза, заметая следы. Не то чтобы для меня было противозаконно писать Монро, но я определенно не хотела, чтобы они слишком пристально следили за нашими переписками.

— Ему нужно было разобраться с каким-то учительским дерьмом. — Блейк пожал плечами, затем протянул руку и вытащил cheetos из моих волос, по-волчьи ухмыляясь, пока ел его.

— Такой дикарь, — поддразнила я, и он одарил меня кривой улыбкой, от которой у меня заколотилось сердце.

— Особенно в спальне. Как хорошо помнит твоя киска.

О боже мой.

Сэйнт вернулся в джинсах Блейка в обтяжку и футболке Змей, и мне пришлось активно игнорировать то, как чертовски хорошо он выглядел в обычном подростковом дерьме. Это делало его более грубым, раздражительным, и мне это нравилось. Не то чтобы он мне нравился, конечно. Но мне было позволено ценить его богоподобную внешность до тех пор, пока я не забывала о дьяволе, который жил внутри.

— Ты. — Он указал на меня, и Блейк бросил на меня взгляд, который говорил: удачи, затем ушел.

Я уставилась на бушующего Сэйнта, когда он приблизился ко мне, готовясь встретить приближающийся штормовой хаос.

Он схватил меня за плечо, развернул и повел к входной двери. На мне была только тонкая ночная рубашка, но я не собиралась жаловаться на холод, особенно когда он смотрел на меня так, словно ждал, что я начну жаловаться.

— Ты будешь полностью выполнять мои инструкции, ты понимаешь? — Прорычал он мне на ухо, и я стиснула зубы, молча кивая в знак согласия. Я не собиралась произносить ни единого слова жалобы, что бы он со мной ни сделал. Даже если бы он побреет мне голову, отрежет правую ногу и повесит на дереве на съедение птицам. Я не собиралась доставлять ему удовольствие съеживаться, умолять или плакать.

— Первым этапом твоего наказания будут учения. Если ты замешкаешься с выполнением хотя бы одного из моих приказов, тебе придется начинать все сначала. Ты понимаешь?

Я насмешливо отсалютовала ему, все еще сжимая губы, а его рот сжался в жесткую линию. Он потянул меня за собой вокруг церкви на лужайку, которая спускалась к озеру.

— Войди в озеро и полностью погрузись в воду, а затем вернись ко мне через две минуты. — Он посмотрел на часы, жестом показывая мне идти, и я собралась с духом, подбежав к воде, как будто действительно хотела искупаться в этом чертовом ледяном озере, шагнула в него и подавила вскрик, когда холод окружил меня.

Оказавшись по пояс в воде и дрожа, как осиновый лист на ветру, я заставила себя нырнуть под воду. Я ахнула, когда вынырнула, чтобы глотнуть воздуха, промерзла до костей, когда снова выбралась наружу, мои розовые шорты и майка стали почти прозрачными, когда я поспешила встать перед Сэйнтом, стуча зубами. К его чести, он не отвел взгляда от моего лица.

— Сто прыжков. Вперед, — потребовал он, и я начала выполнять их, пока холодный ветер бушевал вокруг меня, а в ботинках хлюпала вода. С каждым прыжком я мысленно проклинала Сэйнта и одновременно считала. Раз — придурок. Два — мудак. Три — проныра Голлум. Четыре — лорд Шитсуорт.

Когда я дошла до девяноста пяти, я ограничилась односложными, менее креативными, но все еще эффективными оскорблениями. Девяносто шесть — придурок. Девяносто семь — сучка. Девяносто восемь — задница. Девяносто девять — член. Сто — п…

— Хорошо. Теперь теплее? — Спросил он, и хотя моя кровь бурлила, с кожи все еще стекала холодная вода, и она быстро остывала на ветру. Поэтому я нахмурилась и ничего не сказала, мысленно заканчивая свое предложение: … изда.

— Ложись на пол. Ползком к тому дереву и обратно. Пятнадцать секунд. Вперед!

Он указал на ясень, который находился в сотне ярдов от меня, и я спрыгнула вниз, поползла ползком вперед и покрылась грязью, когда я скользила по земле, мои шорты задрались на задницу и открывали ему вид. Вероятно, ему нравилось это унизительное дерьмо, садист он и есть.

Как только я вернулась к нему, он скомандовал мне сделать это снова. И снова. И снова. Я ползла к дереву и обратно тридцать раз, прежде чем он сказал мне встать. Я тяжело дышала, когда стояла, мои конечности болели, тело было грязным, но воля все еще оставалась целой. Даже если бы он продержал меня здесь в таком состоянии весь день, я бы не сломалась.

— Ты все еще не понимаешь, Барби? — Промурлыкал он, подходя ближе. — Я все контролирую. Всегда. И ты находишься под моей крышей на неопределенный срок, поэтому ты должна смириться с тем, как я поступаю, иначе твои наказания будут становиться все более суровыми. Я думал, мы начинаем добиваться прогресса.

Моя верхняя губа отвисла.

— Ты скрываешь от меня самое ценное в мире. Я не собираюсь просто склоняться и принимать это.

Сэйнт прищелкнул языком.

— До недавнего времени ты даже не знала, что они все еще существуют. И я верну их тебе, как сочту нужным. Если ты будешь хорошо себя вести сегодня, возможно, ты заслужишь одно.

— Отдай их все мне, — потребовала я, моя кровь опасно закипела.

— Одно, если ты будешь вести себя хорошо, или вообще ничего. Так что же это будет? Будет ли твое наказание хотя бы чего-то стоить, Барби? Или ты предпочитаешь страдать ни за что?

— Я страдаю не зря, я испортила твою одежду, — прорычала я.

— Да, и, хотя я очень разочарован в тебе из-за этого, я могу быстро заказать новую одежду. Я не привязан к вещам, которые ношу. Но ты вела себя как ребенок, и тебе нужно научиться уважению.

— Уважению? — Я фыркнула. — Почему я должна тебя уважать? Ты забрал у меня все.

— Я? Или это я подарил тебе мир? Когда ты приехала в Еверлейк, у тебя не было ни друзей, ни связей, ни статуса. Я дал тебе верное племя, которое будет убивать ради тебя, я соединил тебя с самыми могущественными людьми в этой школе, я помог тебе подняться и стать королевой, достойной своего места среди нас.

— Ты сделал меня своей не ради моего блага, Сэйнт, — прошипела я. — Ты хотел сломать меня, и то, что ты хранишь мои письма, доказывает, что ты все еще пытаешься сломать меня.

Его брови поползли вверх.

— Да, я действительно этого хотел. Но я больше не пытаюсь сломить тебя, Татум, я увидел в тебе силу, я увидел, кто ты на самом деле. Теперь… Я формирую тебя.

Я фыркнула, отводя от него взгляд.

— Думай, что хочешь, Сэйнт. Ты можешь попытаться сломать меня, придать мне форму или что угодно еще. Но единственное, чего тебе никогда, никогда не удастся сделать, — это удержать меня.

Что-то дрогнуло в его взгляде, и его горло поднялось и опало, когда он уставился на меня. Я обхватила себя руками, дрожа, холод медленно проникал в мою настоящую душу.

— Это мы еще посмотрим, — пробормотал он и отступил в сторону. — Иди прими душ наверху. Одежда будет ждать тебя, когда ты закончишь, и тогда мы приступим ко второму этапу твоего наказания. И ради всего святого, если ты ступишь в этой обуви внутрь, и оставишь следы грязи в моем доме, ты пожалеешь об этом.

Я прошла мимо него, торопливо обходя здание и скидывая обувь на крыльце, прежде чем направиться внутрь. Все помещение было чертовски убрано сверху донизу. Как будто того, что я сделала, никогда и не было. Ребекка.

Блейк посмотрел на меня через плечо из своего кресла, его глаза расширились при виде меня, насквозь промокшей и покрытой грязью. Я поднялась наверх прежде, чем он успел сказать хоть слово, и захлопнула за собой дверь, войдя в ванную.