Коль снова посмотрел на сцену и увидел рыцарей. Их было семеро, они стояли на поднимающей из люка платформе, словно вырастали из пола — блестящие шлемы, доспехи… В руках — мечи, щиты, копья.

Платформа поравнялась с полом и остановилась. Теперь они стояли на сцене — сгрудившись в середине спинами друг к другу, выставив оружие. Дракон и дракониха, огромные и великолепные, смотрели на маленьких жалких людей. Потом раздался оглушительный удар металлом по металлу, и дракон — первым — бросился на рыцарей.

Битва была прекрасной. Люди размахивали своим жалким оружием, стараясь поразить врагов. Дракон и дракониха то уклонялись, то позволяли клинкам бесполезно лязгнуть о чешую, делали быстрые выпады — они словно танцевали, и это был прекрасный, завораживающий танец.

Дракон схватил одного из рыцарей зубами, с лязгом сминая доспех, подбросил и поймал, потом изо всех сил ударил о сцену. Дракониха в это время толкнула другого рыцаря мордой, а когда тот упал — нанесла резкий удар когтями в шею. Дракон сбил ещё одного рыцаря мощным хвостом. Дракониха ударила задней лапой наглеца, поднырнувшего ей под брюхо. Дракон резко выдохнул пламя в человека, размахивающего мечом перед его мордой — тот упал и стал кататься по сцене с криком.

Гулко разносились по залу вопли, звон и лязг металла. Шестой рыцарь страшно закричал, когда серебряная красавица перекусила его пополам. Один из поверженных ранее полз по сцене, приподнимая дрожащей рукой меч, чтобы поразить ало-золотого дракон в ногу, но тот, не глядя, наступил человеку на голову и одним движением сломал шею. Одновременно с этим — сделал выпад мордой, бросая на сцену последнего, седьмого рыцаря. Тот перекатился и вскочил — шлем был сбит, и рассыпались длинные, чуть ниже плеч, светлые волосы. Лицо было юным, с тонкими мягкими чертами — Коль даже на секунду подумал, что это самка.

Но нет, это был человеческий юноша, ещё почти детёныш. Его светлые брови были сдвинуты, серые глаза блестели. С диким криком он бросился на красно-золотого дракона, увернулся от хвоста серебряной драконихи, нацелил острие меча в шею противника.

Дракон качнулся в сторону, так что удар пришёлся вскользь, и сильно толкнул передней лапой человека, успевшего развернуться для новой атаки. Рыцарь пытался выставить меч — если бы он успел, вполне мог бы пронзить лапу противника. Но реакция дракона была быстрее. Удар пришёлся по голове и груди. Человек снова растянулся на сцене. Слабо шевельнулся, но дракониха припечатала его лапой, так, чтобы прижать одновременно грудь и руку с мечом.

Мгновение длилась тишина…

И раздался громкий, немного хриплый голос:

— Право выкупа!

Все стали оглядываться. Коль тоже посмотрел в ту сторону, откуда доносился голос, и увидел, как толпа расступается вокруг высокого дракона в серо-коричневом плаще.

Ало-золотой и серебряная переглянулись. Серебряная произнесла шипящим голосом драконьей формы, в котором едва можно было различить слова:

— Владелец людей — Эльгир, ему решать!

В толпе шумели, смеялись, шептались, но все притихли, когда низкий громовой голос раскатился по залу:

— Эльгир слушает! Что ты хочешь предложить мне, Румгар?

Все посмотрели куда-то вверх. Коль тоже посмотрел туда и увидел балкон под потолком залы. Там стоял дракон в пурпурном плаще. Эльгир, владелец замка.

— Двадцать слитков золота, — гаркнул Румгар.

— Эй! — взвился ещё одни голос из толпы. — Я предлагаю двадцать пять!

— Тридцать! — не уступил Румгар.

— Тридцать пять!

Коль разглядел в толпе второго «покупателя». Это была дракониха, высокая, в чёрно-синем кожаном платье, перехваченном стальной цепью. Волосы у неё были длинные и ярко-красные.

— Сорок! — крикнул Румгар.

Дракониха чуть качнула головой, улыбнулась, блеснули зубы.

— Сорок один! — крикнула она.

— Сорок два! — рявкнул Румгар.

Секундная тишина.

— Пятьдесят!

Это был уже новый голос. Коль стал искать глазами того, кто крикнул.

— Пятьдесят пять! — это был Румгар.

— Шестьдесят!

На этот раз Коль разглядел нового участника торгов: это был широкоплечий дракон в чёрном плаще без нашивок. Он прятал лицо под капюшоном.

— Шестьдесят пять! — заорал Румгар.

— Семьдесят! — гаркнул соперник.

— Семьдесят пять!

Секундная тишина, и — чёрный плащ, повернувшись, степенно двинулся прочь. В толпе шептались. Громкий голос Эльгира зазвенел в зале:

— Отдаю Румгару за семьдесят пять золотых слитков!

Толпа взорвалась громкими голосами и хохотом. Все веселились, обсуждая увиденное.

— Офигеть, — сказала Сапфир. — Так и думала, что это произойдёт!

Она держала в поднятой руке мигающий кулон-шарик.

Коль смотрел, как трое прислужников, крупных полудраков в бежевых плащах, сноровисто окружают рыцаря, прижатого к сцене: один быстро воткнул в его шею иглу, другой стал вытаскивать из руки меч. Оказалось, рукоять меча пристёгнута к запястью широким ремнём. Прислужник освободил руку рыцаря от ремня и бросил меч на сцену.

Серебристая дракониха подняла лапу и сделал шаг назад — рыцарь не шевелился. Прислужники быстро опутали его сетью из тонких чёрных шнуров, подняли, взгромоздили на подлетевшую к ним белую прямоугольную платформу, словно на поднос. Сверху ещё перехватили двумя ремнями, прочно закрепляя рыцаря на «подносе». Под один из ремней просунули меч. Всю конструкцию толкнули в сторону Румгара.

Дракон кивнул и пошёл к выходу, «поднос» с тяжёлым грузом плыл за ним. Толпа расступалась, провожая заинтересованными взглядами Румгара и его добычу.

Коль тоже смотрел вслед дракону, на его широкую спину, покрытую коричнево-серым плащом. Потом оглянулся туда, где стояла Сапфир — и понял, что её больше нет рядом. Она куда-то ушла.

Растерянно потоптавшись, Коль пошёл к той арке, за которой был ресторанный зал. Тем более, что многие шли туда же.

В проходе образовалась давка. Чьи-то шипы воткнулись Колю в бок. Он спокойно это вытерпел и протиснулся в зал. Огляделся по сторонам, но нигде не увидел знакомого зелёного платья и золотых волос.

Тогда он вышел из зала в коридор, дошёл до лестницы, которая вела наверх — к комнате Сапфир. Постоял, но подняться не решился и вернулся обратно.

Денег на еду у него не было, делать в кафе было нечего. Коль вернулся в большой зал. Там, на возвышении, новые музыканты настраивали свои инструменты. Один — тощий, бронзовокожий, серебряноволосый — оглядел немногочисленную оставшуюся публику, вышел на середину сцены, ударил по струнам гитары и запел бодрым речитативом:

— Что ты скажешь мне? Что ответишь мне? Всё равно, всё равно, всё равно… Да, всё равно, всё равно, всё равно!

К нему подбежала невысокая, вертлявая дракониха в развевающемся ярко-розовом платье, затанцевала вокруг, дождалась, когда он протараторил ещё несколько фраз, и запела, не переставая танцевать:

— Ты всё смотришь на меня, я смотрю всё на тебя. Всё сидим мы и сидим, а над нами вьётся дым. И с надеждой, и с тоской я в глаза твои гляжу. Неужели же тебе всё равно что я скажу? Всё равно?! Всё равно?! Всё равно?!

Бронзовокожий, не дожидаясь, когда она допоёт последнее “всё равно”, зачастил своё низкое:

— Да, всё равно, всё равно, всё равно…

Коль просто смотрел на них, не вслушиваясь в музыку, и вдруг ему почему-то стало очень страшно. Он нервно огляделся и быстро двинулся через зал, на разбирая дороги, не понимая, куда идёт. Кто-то, кажется, шёл за ним, и Коль боялся оглянуться.

— Коль! — окликнул его звонкий голос.

Он остановился и уставился на выскочившую перед ним дракониху. Сапфир.

— Куда бежишь? — спросила она со смехом.

И, не дожидаясь ответа, продолжила:

— Это мои подруги. Познакомься! Шу, это Коль. Коль, это Шу. А это — Диса и Кони. Диса и Кони, это Коль.

Первое, что увидел Коль, взглянув на трёх драконих — и от чего не сразу смог отвести взгляд — это глаза Шу. Ярко-голубые, большие, внимательные, словно вбирающие всё вокруг. Волосы Шу были длинные, иссиня-чёрные, блестящие, платье — бирюзовое. На мочках ушей висели серьги в виде маленьких аквариумов с живыми рыбками. В левой ноздре поблёскивало серебряное кольцо.