— А можно, я себе в рюкзак несколько яблок положу? — спросила Мирли.

— Можно, если хочешь.

Коль отошёл от дерева и побрёл снова в тот угол сада, где были виноградные гроздья. Остановился, обречённо глядя на них.

— Я — как виноград, который сорвали, — пробормотал он. — И едят… Или, может быть, выжимают сок. Чтобы сделать вино… Ведь вино делают из винограда… Мама… Сельма… Что же мне теперь делать?

Он вдруг отчётливо увидел маму Сельму. Она будто вышла из стены, увитой виноградными гроздьями. Улыбнулась.

— Мне, наверное, надо рассказать о своих видениях Бору, — пробормотал Коль. — Он должен знать, что это такое… Безумие? Я — сумасшедший… Вижу галлюцинации, разговариваю с ними…

Перед глазами встал проклятый лиловый круг, загораживая Сельму.

— Отстань от меня, пожалуйста, — попросил Коль.

Наклонился, сорвал тяжёлую гроздь винограда. На ладони отнёс туда, где Бор уже заканчивал сборы.

— Можно, я виноград себе положу? — спросил Коль.

— Да пожалуйста, только съесть его надо будет на первом привале, — ответил Бор. — Долго он у тебя в рюкзаке не проживёт.

Коль положил гроздь винограда в свой рюкзак, поверх яблок и помидоров.

Нагруженные припасами, беглецы во главе с Бором вышли из садовой пещеры, прошли через огородную и снова оказались в коридоре. Каменная дверь задвинулась за их спинами.

— Идите за мной, — сказал Бор и пошёл дальше по коридору.

Скоро они пришли к разветвлению тоннеля — он разделялся на три прохода. Бор уверенно шагнул в правый. Теперь они спускались вниз. Наклон, сперва пологий, становился всё круче. Бор вдруг остановился.

— Дальше опасно, — сказал он. — Нам надо на всякий случай связаться одной верёвкой.

Он вытащил из рюкзака верёвку и четыре пояса. Беглецы надели пояса, Бор пристегнул к ним верёвку, так что четыре путника оказались как бы в одной упряжке.

Бор шёл первым, Мирли — второй, Филипп — третьим, последним оказался Коль.

Путь был изнурительным и долгим. Коль упирался руками в бугристые стены тоннеля, чтобы не соскальзывать вниз. Он видел впереди только спину Филиппа в свете своего фонарика. Пару раз рыцарь падал, и приходилось крепко держать натянутую верёвку. Один раз Коль сам поскользнулся и врезался в спину рыцаря — тот, к счастью, выдержал вес полудрака.

Наконец, крутой маршрут кончился. Они оказались в зале, немного похожем на тот, где беглецы встретили подземного странника — однако здесь половина пещеры была залита тёмной водой.

— Молодцы, — сказал Бор. — Спускались почти пять часов. Сделаем большой привал.

Они отстегнулись от верёвки. Коль чувствовал себя изнурённым, лицо вспотело, руки и ноги дрожали от долгого напряжения.

Бор расстелил на каменном полу одеяло и предложил беглецам сесть. Потом вытащил что-то из своего рюкзака, сходил к озеру. Прошёл по пещере, скрылся за сталагмитами, вскоре вернулся с вязанкой хвороста. Быстро развёл костёр.

Коль, Филипп и Мирли сидели на одеяле, совершенно измученные, а Бор, казалось, был полон сил. Он что-то невнятно напевал, пещера отвечала гулким эхом. Из своего рюкзака он вытащил небольшой свёрток, сходил к озеру. Там немного повозился — был слышен плеск воды — потом вернулся. Извлёк из рюкзака сковородку, бутылочку из тёмного стекла, маленькую разделочную доску, нож. Налил в сковородку растительное масло из бутылочки, стал резать овощи. Когда костёр прогорел до мерцающих углей — поставил на угли сковородку с овощами.

Коль вспомнил про свой виноград, достал гроздь из рюкзака. Стал есть, отрывая по ягодке. Угли потрескивали, масло шипело, по пещере растекался запах дыма и жареных овощей.

Виноград кончился. Коль почувствовал, что всерьёз проголодался, достал из рюкзака вяленое мясо и стал жевать.

— Аппетит перебьёшь, — сказал Бор. — Подожди овощей.

— Я — дракон, — сказал Коль. — Я не могу питаться одной травой.

Филипп посмотрел на него и тоже достал из своего рюкзака мясо.

— А я вот думаю, — заговорила вдруг Мирли. — Чтобы есть мясное, надо убивать животных. Может быть, лучше… Не есть мясного?

Коль и Филипп одновременно уставились на неё.

— Мирли, что ты такое говоришь? — первым нашёлся Коль. — Ты дракониха или кто?

— Я не дракониха, — сказала Мирли.

— Нет, ты дракониха! — заспорил Коль. — В тебе четверть драконьей крови, а драконья кровь сильнее человеческой!

Мирли опустила голову и сказала едва слышно:

— Я не хочу быть драконихой.

— Мало ли, что ты не хочешь! — Коль всё больше горячился. — В тебе драконья кровь! Ты должна быть драконихой! Хочешь, я научу тебя превращаться? Я знаю, как этому научить, меня Румгар учил! А он очень крутой учитель!

Громкое эхо голоса разносился по пещере.

— Ребята, поспокойнее, — сказал Бор.

— Я вообще ничего не говорю, — заметил Филипп. — Это всё он.

— Детский сад, — пробормотал Бор.

Он достал из рюкзака четыре деревянные тарелки и ложки. Раздал беглецам посуду, разложил овощи. Наступила тишина: все сосредоточились на еде.

— Отлично, — сказал Бор, когда доели. — Теперь выпьем чайку. Как раз вскипел.

Оказалось, подземный странник когда-то успел поставить на угли керамический чайник. Из носика шёл пар, сильно пахло травами и ягодами.

Бор раздал всем глиняные чашки и разлил по ним чай. Коль стал пить маленькими глотками горячий, приятно пахнущий напиток.

Когда с чаем было покончено, Бор сказал:

— Теперь надо вымыть посуду.

— Я устал, — сказал Коль.

— Давайте я всё вымою, — предложила Мирли.

— Нет уж, сегодня я буду мыть посуду, — решительно возразил Филипп.

Он собрал тарелки, ложки, чашки и отправился к озеру. Коль лёг на одеяло, за спиной Мирли. Закрыл глаза. Слегка задремал. Ему казалось, что он спускается по узкой каменной лестнице сквозь белый туман… Из дрёмы вывел растерянный голос Филиппа:

— Я там одну тарелку упустил… Она плавает теперь по озеру…

— Я всегда знал, что ты полный идиот, — сказал Коль, не открывая глаза. — Все рыцари — идиоты.

— Полегче, дракон, — сказал Филипп угрожающе. — Меня можешь оскорблять сколько угодно, но порочить славное рыцарское братство…

— Тише, тише, — сказал Бор. — Идём ловить тарелку.

Коль снова стал погружаться в свой сон. Хотелось спуститься по узкой лестнице до конца, чтобы понять, что же там внизу… Проснулся от того, что Филипп сел на одеяло рядом с Мирли.

Коль повернул голову к ним и увидел их спины. Как-то слишком близко они сидели. Почти соприкасались плечами. Коль ощутил внутри ледяное раздражение. Хотелось изо всех сил толкнуть обоих. Вместо этого он перевернулся на бок, спиной к рыцарю с девушкой, и попробовал вернуться в сон про лестницу. Не получалось. Сон не приходил. В голове было пусто.

Он увидел себя летящим в бескрайнем синем небе. Внизу была такая же пустая синева, как вверху. Тело было совсем не драконьим — маленьким, с крошечными серыми крыльями. Он был птичкой. Даже во сне это очень злило, хотелось найти тех негодяев, которые превратили его в птичку и заставили лететь в таком позорном облике через бесконечную синеву.

— Ребята, нам пора продолжать наш путь, — голос Бора пробудил от сновидения.

Коль резко сел. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мирли поднимает голову с плеча Филиппа. Злость заставила резко ударить рыцаря кулаком в спину.

— За что? — возмутился Филипп.

— Дети, не ссорьтесь, — сказал Бор.

Он что-то складывал в свой рюкзак.

— Он меня ударил! — пожаловался рыцарь.

— Мне в сеть четыре рыбки попались, — сказал Бор. — Как раз нам на ужин. Четыре слепые подземные рыбки… Хм, похоже на стихи. Четыре слепые подземные рыбки плывут под землёй в темноте без улыбки… Нет, ерунда какая-то. Вы готовы плыть, то есть, в смысле — идти дальше?

— Твои дурацкие попытки манипулировать нами с помощью метафор… — начал Коль и замолчал, удивлённый этими совершенно не свойственными ему словами.