— Драться не полезешь? Кусаться-царапаться не будешь? — с сомнением посмотрел на нее Иван.

— А ты попробуй! — фыркнула она.

— Слушай… ну вот — правда, не хочу тебя бить! — пожал плечами Косов, — Так что… постой спокойно, а?

Она опять фыркнула и отвернулась.

— Пиджак сними, и мне передай! — протянул он руку.

— А может полностью раздеться, а? Посмотрите… вдруг понравлюсь, да отпустите? А то, что ж это… ты будешь лапать, а твой приятель — только смотреть? — зло засмеялась она.

— Андрюха! А может и правда… ты ее обыщешь? — кинул взад себя Иван.

— Не… давай уж ты…, - отбоярился напарник.

— Ну вот видишь? — несколько глумливо развел руки Косов, — Он смотреть будет! Пиджак давай, не выпендривайся!

Проверил карманы, ощупал подкладку.

«Пачка папирос… х-м-м… чего-то они пахнут…».

— Шалой, что ли, заряжены? — немного удивился он.

Девушка промолчала.

«Еще деньги… немного. Пусть остаются. Помада в футляре. Все!».

— Что-то тебя приятели… слабо «греют»! Ну что это, в самом деле? — даже несколько обескураженно спросил он.

— Да вот тебя раньше не нашла! Ты бы лучше грел! — язвительно кинула девушка.

— Да, если бы ты была моей девушкой, я бы содержал тебя всяко лучше! — кивнул Косов, — Но ты — воровайка! А значит моей девушкой быть не можешь…

Под пиджаком у воровки была простенькая ситцевая блузка. И было заметно, что и верх у нее тоже — очень неплохой! Косов замешкался — раньше обыскивать женщин ему не приходилось. На это были сотрудницы в любом отделе милиции. Знал — как, последовательность, места, на которые нужно обращать внимание, но…

«Ага — нагнись, раздвинь ягодицы!».

— Еще раз говорю — стой смирно! — постарался построже сказать Косов.

— Слышь… Иван! Может… не надо ее обыскивать? Ну ее… пусть в милиции обыскивают…, - глядя куда-то в сторону протянул Алешин.

«Сам не хочу, панимаишь!».

— Ну да… а потом она какую заточку в брюхо тебе или мне сунет, да? Или кому из парней, которым мы ее передадим? Нормально, чё!

— Да нет у меня ничего! — пробормотала девушка.

— Вот и проверим. На всякий случай! Руки за голову заведи, — Иван обошел ее сзади, провел рукой по спине, погладил ягодицы, проверил пояс и талию, поднял руки выше…

«Хорошие у нее груди, и красивые наверное!».

Мысли в голову лезли все больше не нужные.

— Повернись чуть боком! — это чтобы Алешин мог контролировать со стороны, а она его — не заслоняла, — Ноги чуть раздвинь…

Со стыдом Косов почувствовал, как голос его охрип, а лицо — обдало жаром.

— А раком не стать? — засмеялась девушка, — А то я — могу!

Он присел сзади нее и провел руками сначала по внешним сторонам ног, а потом и по внутренним.

«Сука! И ножки у нее — что надо!».

Чтобы провести внешней стороной ладони по промежности Косову пришлось себя заставлять!

«Ф-у-у-х-х… чисто все! Не наврала, ничего у нее больше нету!».

— А ты ничего так! Ласковый! — засмеялась она, — На киче-то бабье… надзирательницы — куда как грубее!

Потом она выдохнула и протянула просительно:

— Парни! Ребята! А может и правда… договоримся? Я вам хорошо сделаю! А вы меня отпустите, а? Не думайте, я чистая! Правда-правда!

В прошлой жизни следователю Елизарову раза три доводилось слушать такие предложения. Но тогда он был уже зрелым мужиком, к сорока примерно… Ну — за тридцатник — точно! А сейчас… тело молодое так реагирует, что ли? И даже дышать стало как-то тяжко!

— Перестань! Не будет ничего…, - каркнул Косов, и посмотрел на напарника.

«Слава ВКП(б), что вдвоем с Андрюхой! А то бы…».

Напарник тоже стоял… обалделый и взгляд стеклянный! Только от морды — хоть прикуривай!

— Ну и дураки! — поникла воровка.

«А где наша кавалерия «из-за холма»? Что-то… Мы уже порядочно отсутствуем. А никому и дела нету!».

— Андрей! Надо бы коней сюда привести. Не потащим же мы этих на себе! — сказал напарнику Иван.

Алешин кивнул, покосился на девушку и двинул к лесу. А Косов подумал, почесал затылок, и, подойдя к коренастому, вытащил у того деньги из кармана и подал воровке:

— Возьми… если не найдут, тебе на киче нужнее будут! А эти… перебьются!

Она хмыкнула, покрутила стопочку в руках, и спросила:

— А у тебя «резинки» случайно нет?

Иван чертыхнулся, не поняв сразу, что имела в виде девчонка, потом кивнул:

— Случайно есть! — и из «потая» кармана галифе вытянул упакованный в пергаментную бумагу презерватив.

Девушка с усмешкой посмотрела на него:

— Отвернешься? Или… смотреть будешь? А то — вдруг я тебя по башке наверну?

Косов смотрел как она зубками надорвала упаковку, вытащила «изделие» и хмыкнув, задрала юбку. Все же в последний момент отвернулся.

— Все! Можешь смотреть!

— А ты, видать, опытная уже, «хожалая», — скорее утвердительно, чем с вопросом протянул он.

— Ага! Две «ходки» уже за спиной. С «малолетки» еще! — девчонка явно примирилась с обстоятельствами и даже немного повеселела, — можно я закурю?

— Кури! — кивнул Иван, но сразу спохватился, — Только не свои эти… косячки! Давай я тебе папиросу дам.

— А чего так?

— Да торкнет тебя… Себе же только хуже сделаешь! — пояснил он.

— Ну да, возможно… Ладно, давай! Я присяду?

— Ага…

Косов достал фляжку, и сделал пару глотков, протянул девчонке.

— Ух ты, коньячок! Да неплохой! — она с удовольствием сделала несколько глотков, — А ты и правда ничего так… И приятель твой тоже. Зря вы отказались! Я, может и не побежала бы… Зато оторвалась бы напоследок!

Иван, сам от себя не ожидая, затянул вполголоса:

— Зинка, как картинка, с фраером гребет!

Дай мне, киря, финку — я пойду вперед.

Поинтересуюсь — а что это за кент?

Ноги пусть рисует!

Зинка! Это ж мент, я знаю!

Она, удивленно подняв бровь, затихла, а потом засмеялась:

— Слушай! А ты не из фартовых, случайно?

— Похож?

— Ну-у-у… есть такое дело! Если вот представить — форму снять! То — похож…

Косов вздохнул:

— Нет, как видишь. Курсант я, пехотного училища…

— А жаль! Я бы с тобой закрутила!

Иван неожиданно разозлился:

— А я — нет! Потому как — дура ты! И красивая, и вроде не совсем уж… а лезешь в эту трясину…

Вдалеке снова захлопали выстрелы и разговор сам собой прервался. Оба прислушивались — Косов с интересом, гадая, что там сейчас происходит, а девушка — с явной злостью.

— Обложили-то как?! Со всех сторон обложили! — процедила она.

Иван кивнул:

— А ты думала — с вами цацкаться будут? Еще и терпели сколько… Сколько веревочке не вейся — узелок все одно будет!

Когда к ним скорым шагом вышел Алешин, ведя коней в поводу, в сопровождении еще пары курсантов, от промелькнувшей симпатии не оставалось и следа.

— Сейчас сюда ЗИСа подгонят! Они там по дороге снуют, улов собирают!

Похоже, что Алешин тоже стряхнул с себя отраву красотки-воровки.

«И это — правильно!».

Но все-таки им пришлось выходить ближе к дороге. Бандитов мужского пола взгромоздили поперек седел. Резаный шипел и матерился сквозь зубы, второй глухо мычал. Девушка, шла сама, понурив голову, не обращая внимания на взгляды курсантов.

«Курки» скалились, подначивая Косова:

— Ты посмотри, Тимоха, Косов — опять выделился! У всех бандиты, как бандиты, а он вон каких красоток отлавливает!

— Товарищи курсанты! Завидуйте молча! — кинул им Иван.

Настроение было не очень-то. Все из головы не выходила красотка Зинка. Да и чего ей из головы выходить, если вот идет, бедрами покачивает.

«Не, ну как так? Ладно бы была какая халда, толстая и противная. А здесь же… Эх, ты, жизнь-жестянка!».

Ближе к дороге их встретил капитан Кравцов, с группой курсантов. Здесь тоже имелся улов — человек пять мазуриков разной степени свежести сидели у дороги, под надзором курсантов. Как оказалось, проблем с этими «пленными» не возникло — сначала двое вышли к дороге сами, и сдались беспрекословно. А потом и еще трое подтянулись, утверждая, что они — простые рыбаки из поселка.