Дженкинс готовил костюмы и боеприпасы. Да, мы все еще надеялись, что будем садиться на планету с менее развитой цивилизацией или вообще отсутствием разумных форм жизни, но Алекс предпочел перестраховаться. Дженкинс его поддержал. Костюмы стали тяжелее на целый килограмм, но в них появились маячки, система защиты, примитивное оружие на случай проблем, встроенный отсек с сигнальными ракетами и энергогелем на пару дней.

Клайд разрабатывал для нас специальные иммунные бустеры. Они представляли из себя маленькие капсулы с жидкостью, которую нужно было выпить при высадке на планету. Долго их использовать запрещалось, чтобы не подорвать естественную защиту организма. Клайд создал для нас целых два вида. Красные нужно было принимать каждый день на планете. Синие состояли из такой адской смеси, что их Клайд попросил не трогать. Только в экстренном случае, при угрозе заражения неизвестным вирусом.

Мы боялись, что на планете будут опасные микроорганизмы, создание лекарства от которых займет слишком много времени. Алекс не хотел терять членов экипажа. Клайд не хотел изучать бактерии и вирусы ценой чьей-то жизни. Дженкинс в гробу видел их имунношоты, но карман для них в костюмах нашел.

Мои поездки на Шедар даже не обсуждались. Я попыталась закатить скандал Алексу, за что справедливо была сослана в каюту.

Капитан, кстати, больше не делил со мной апартаменты. Он вечно пропадал на мостике и заходил в каюту лишь изредка, чтобы с комфортом принять душ. Алекс не разговаривал со мной ни о чем, что не касалось работы. Кажется, он обиделся.

В один день Клайд пришел ко мне с радостной новостью. Док протянул мне поднос с едой – я все еще пребывала под “домашним” арестом – и с улыбкой сообщил:

– Нас ждет первая высадка.

Вспышку радости быстро затмило осознание: полетят они без меня. Клайд заметил мое кислое выражение лица.

– А что ты хотела? – развел руками он. – Гражданских никогда не пустят на неизведанную планету. Это попросту опасно. Ребята могут вообще не пройти в атмосферу, они могут заразиться чем-то опасным, подвергнуться нападению аборигенов или…

– Ребята? – перебила я. – Разве ты с ними не летишь?

Док весело хмыкнул. Он присел на кровать без разрешения и беспардонно украл кусок картошки с подноса. Мое возмущенное пыхтение его не напрягало.

– Конечно, дурочка. Кто-то должен быть на корабле, чтобы доложить, если что-то пойдет не так. Визит на планету возможен только в том случае, если один из членов команды остается на борту. И ты останешься. Если местные виды организмов опасны… Нельзя подвергать гражданских риску. К тому же, ты вряд ли способна постоять за себя.

Я упала рядом с Клайдом на кровать и задумалась. Получается, зря дулась на Алекса? Это всего лишь протокол их работы, его нельзя нарушать. Возможно, стоит даже извиниться перед капитаном за ту истерику, что я закатила, думая, что он меня так наказывает за отказ. Я взяла с подноса пару помидорок и принялась жевать.

Так нас и застал Алекс. Он впервые вернулся в каюту раньше, чем я легла спать. Капитан бросил равнодушный взгляд на меня и кивнул доку:

– Выгружаемся.

– Понял. – Клайд подскочил с кровати и отсалютовал мне. – Не теряйся, Кира. Запуск через полчаса.

– Алекс! – крикнула я в спину уходящему капитану.

Он замер и слегка повернул голову.

– Я могу покидать каюту? – спросила я.

Алекс ответил не сразу. Он долго раздумывал, и только дружеский тычок Клайда заставил его хоть что-то произнести.

– Тебе на сенсор придет уведомление, когда домашний арест будет снят, – неохотно ответил он. – Как раз успеешь к вылету.

Они ушли, и дверь в каюту загорелась красным по краю. Заперли. Я фыркнула и легла на кровать. Есть не хотелось. Меня потряхивало от волнения. Алекс собирался попасть на Шедар, планету, оболочка которой не пропустила ни один из наших автопилотируемых кораблей-разведчиков.

Дверь разблокировалась спустя полчаса и плавно отъехала в сторону. Сенсор передал мне радостное сообщение от Клайда:

– Взлетаем! Кира, ты идешь?

Вслед за ним прилетело второе, уже по личному каналу. Я едва разобрала слова сквозь помехи.

– Не скучай, птичка.

– И не собиралась, – вслух произнесла я, выключив сенсор.

Мне не требовалось особого приглашения. Я добежала до капитанского мостика за считанные минуты. Клайд встретил меня довольной улыбкой.

– О, пришла.

Я запыхалась и теперь пыталась одновременно восстановить дыхание, съязвить что-то в ответ и найти взглядом корабль экспедиции. За пределами Ариадны раскинулся бескрайний черный космос с редкими огнями затухающих звезд. Только наш корабль да желтые карлики источали достаточно яркий свет, чтобы быть заметными.

И на фоне темного ничто выделялся еще один объект: капсула с едва заметным синим хвостом выбрасываемого топлива. Она уже преодолела треть пути до Шедара.

Меня вдруг бросило в озноб. Я обхватила себя руками, пытаясь согреться, и задумалась о фотографии. Тот снимок был сделан со вспышкой, но Шедар не скрылся в тумане. Могло ли это значить, что серая оболочка планеты вовсе не природный газ, а высокоуровневый щит другой цивилизации? Не выдержав, я повернулась к Клайду. Ученый наблюдал за данными, высвечивающимися на мониторе.

Жизненные показатели Алекса и Дженкинса. Активность двигателя. Временная шкала. Координаты капсулы относительно Ариадны.

– Клайд, я… После первого дня я еще раз сделала фото. С сенсора. По привычке. И Шедар не заволокло туманом.

Док вскинул взгляд. Он нахмурился, но ничего мне не ответил. Пальцы быстро застучали по клавиатуре, и на экране появилось изображение с метрикой Шедара.

– Всплеск был, – облегченно выдохнул Клайд. – Видимо, газ перестал реагировать на вспышку камеры.

– Разве он обладает сознанием? – недоверчиво спросила я. – Как газ может адаптироваться?

– Никак. Если он природное явление. Но если его, например, выпускает растение, то это вполне возможно. Расслабься, Кира. Но спасибо, что призналась. Вовремя.

Клайд криво улыбнулся. Немного помедлив, он все же включил связь с капсулой.

– Ребята, Кира сообщила кое-какие новости. Есть вероятность, что планета обитаема и вы столкнетесь со щитом. Будьте осторожнее.

– Это пожелание лично от Киры? – насмешливо уточнил Алекс. Его механизированный голос звучал глухо.

Клайд покосился на меня и ухмыльнулся.

– Нет, сладенький. Это моя просьба, – издевательски пропел он. – Не могу тебя потерять.

На том конце послышался хохот Дженкинса. Даже Алекс фыркнул в ответ.

– Все, отбой, – сказал он. – Свяжемся уже с поверхности планеты.

Капсула выпустила парус и ускорилась. Уже через пару минут она превратилась в маленькую точку над поверхностью Шедара. Ребята начинали вхождение в атмосферу.

Клайд быстро записывал данные, изредка матерясь и сверяясь с планом операции. Я сидела рядом и старалась даже не дышать лишний раз, чтобы не помешать ученому. В какой-то момент док и вовсе перестал меня замечать.

Алекс серьезно отнесся к словам про щит. Капусула замедлилась у атмосферы и вошла в дрейф, чтобы плавно пройти щиты, если они вообще были. Любые охранки реагировали на движение, но были разные способы обойти их, не потревожив систему. Один из таких – притвориться обычным обломком корабля из космоса.

– Уже остыла? – уточнил у меня Клайд, снимая с себя сенсор.

Док не выглядел недовольным, в его взгляде я видела лишь праздное любопытство.

– Почему ты так спокоен?

– Я ничего уже не могу изменить. Ребята сядут на поверхность планеты, и тогда начнется работа. Не раньше. Так что у нас есть время поболтать.

Я села в соседнее кресло и задумчиво посмотрела на Шедар. Такая сенсация, а у меня в голове только Алекс и наша личная жизнь.

Клайд в последний раз сверил все показатели и сцепил пальцы, откинувшись в кресле. Больше мы ничего сделать не могли. Оставалось лишь коротать время, пока Алекс и Дженкинс обустроятся на поверхности планеты и примут решение, возможна ли дальнейшая высадка или стоит повременить.