Широкая дорога сменилась на узкую, а за следующим поворотом она вильнула между тесно стоящими пабами, затем машина остановилась. Водитель попросил меня выйти.

Озадаченная я уставилась на мужчину.

— Вы привезли меня в бар? Но…

Я уже набирала Ёсю.

— Слушаю, Найджела, — к моему удивлению, ответил он сонным голосом.

— Ёся, меня привезли в бар. Что это значит? Где ты?

— Да, да… заходи туда. Всё верно.

И отключился. И опа!

— Что это за игры, — бурчала я, выбираясь в ночную прохладу.

Не понимая, что тут делаю, я вошла в бар и встала как вкопанная, глазея на людей вокруг. Мужчины и женщины пили, ели, разговаривали. И ни одного знакомого лица.

Я снова набрала номер Ёси, но он не ответил.

Тогда я подошла к барной стойке, однако, не знала, о чём должна спросить бармена. Назвать своё имя и сказать, что меня ждут? Кто?

— Что будете заказывать? — спросил бармен.

Я смотрела на него, думая, что делать, а он ждал, когда же я закажу. И вдруг…

— Дама будет красное сухое вино Monte Bernardi Tzingarella.

Я крутанула голову почти на сто восемьдесят градусов и уставилась на Франко Руиса.

— Хорошее вино, — заверил он меня. — Сорт винограда: Мерло. Рубиновый цвет с пышным фруктовым ароматом. Вкус сочный, с нотами спелых фруктов и бархатистых танинов. Сыры, овощи и мясо на гриле — именно то, что нужно. Этим я тебя и собираюсь угостить.

Он галантно протянул руку, и мне пришлось согласиться идти с ним, чтобы не привлекать к себе внимание.

— Принесёшь в мою кабинку, — велел он официанту, а мне на ухо шепнул: — Могла бы для приличия платье надеть.

— Было сказано надеть одежду на выход. Откуда я знала, что это именно платье? — дерзила в ответ. — И с чего вы решили, что я буду пить!

— Это лучшее вино Италии в регионе Тоскана. Его невозможно не пить.

— Что я здесь делаю?

Франко молча отодвинул для меня стул. Я села. Он устроился напротив и взял меню. Мой вопрос завис в воздухе, а Франко преспокойно общался с официантом. Когда заказ был сделан, я категорично сказала:

— Если не ответите на вопрос, я встану и уйду. Потому что, во-первых, уже очень поздно. Я ужинала, и есть вам придётся одному. Во-вторых, я обязана знать, с чего мне оказана такая честь. Я думала, мы обсудили все вопросы и недосказанностей не осталось.

— Ты — умная девушка, Найджела. Сколько тебе? Двадцать три? Двадцать четыре?

— Двадцать пять.

— Красивая цифра. Самое время выкладывать себе дорогу в будущее. Шоу дало тебе великий шанс, и я счастлив, что, несмотря на трудности, ты дошла до финальной недели. Но даже тут я по-прежнему могу повлиять на оценки. Я не захотел, чтобы ты с Беркером вышла вперёд, так и случилось. А ведь Марлоу и приглашённый член жюри выдвигали вас.

— Я готовлю и хочу, чтобы оценивали мои способности.

Франко откинулся на спинку кресла и посмотрел в сторону. Я вредная, и справиться со мной после всего, что он и его братишка сделали, практически невозможно.

— Телефон с собой?

— Допустим…

— Дай мне.

— Зачем? — удивилась я, уже положив телефон на стол.

Руис взял мой телефон, жестом попросил разблокировать, и я почему-то безоговорочно подчинялась. Он долго что-то искал, затем положил передо мной. Я опустила голову и увидела себя в фартуке с тарелкой в руках. На фото я улыбалась полузакрытой улыбкой. Волосы были заплетены в две косички. Я нашла себя милой, хотя никогда не рассматривала себя. Всё это — фильтры. Это чудо техники делало людей идеальными.

Пост начинался с провокационного заголовка: «Ураган Найджи. Убрала всех друзей ради собственной выгоды».

Мои глаза расширились.

— Ты популярна, — сказал Руис. — Но популярность твоя растёт за счёт хейта. Я хочу сделать тебе предложение…

— Нет.

— Не спеши. Ты даже не услышала его. — Он поднял бокал Монте Бернарди и призвал меня сделать то же самое. Я так нервничала, что выпила вино залпом. Руис одобрительно кивнул и широко улыбнулся. Затем сказал: — Сейчас мы всё обсудим. Потом я дам тебе время обдумать моё предложение хорошенько. Сегодня я не жду от тебя ответа.

Я вернулась домой спустя два с половиной часа, но уснуть не могла до самого утра. А когда задремала, пора было вставать.

«Найджелы слишком много на шоу. Пора бы уделить внимание другим участникам. Рико ущемлён, хотя я считаю, что он готовит лучше, чем Найджела».

«Короче, посмотрел я эти выпуски и у меня от них диаметрально противоположные впечатления. Некоторые эпизоды понравились, но большая их часть — нет. Не буду вдаваться в подробности, просто скажу: звёзды тире селебрити не просто так получают свои гонорары. Им сказали делать шоу — они делают шоу. Некоторые участники (взять драку Беркера с Бернардо) так зажгли на легендарной кухне, что многим съёмки ещё долго будут сниться в кошмарных снах. Здесь нет ставки на скучнейшие процессы готовки и закадровые монологи, в которых участники рассказывают содержание того или иного выпуска. Упор сделан не на готовку, а на препятствия, которые участникам приходится преодолевать, чтобы не вылететь в конце недели на «отсев». Представляю, сколько получают Найджела и Бернардо за свои выходки на кухне».

«Никогда не болела за Найджелу. Да, она — талантливый повар, но на этом всё. Эта девушка отталкивает. Не понимаю Беркера. Как можно в неё влюбиться!»

«Если Найджела победит, это будет странно. Честно, я считаю, что Дамьян достоин победы».

«Найджелу тянут. Жюри её любят. Это сразу заметно. Есть много моментов, которые я считаю несправедливыми».

В комнату вошёл Ёся, и я быстро смахнула слезу, а телефон засунула в карман фартука.

— Найджела, твоя очередь. Иди, визажист поправит тебе макияж.

«Ты держишься на хейте, Найджела», — несколько раз повторил Франко вчера ночью.

Соблазнившись, я решила почитать отзывы в разных соцсетях. Потратила всё утро. И не ожидала, что меня так не любят. Нет, есть защитники, есть люди, которые поддерживают меня. Но большинство не хотят, чтобы я оставалась на шоу. Обида душила. Сейчас у меня будут брать интервью, а я не знаю, как справлюсь. Боль слишком остра. Не было ни сил, ни желания.

Оказавшись в студии, я села на стул, посмотрела в камеру и подумала, что им, там, судить легко, ведь ни один из тех «умных» зрителей не знает закадровой жизни участников. Им невдомёк, что Найджелу просто используют, играют с ней, как с игрушкой-неваляшкой.

— Камера! Мотор! Поехали!

Мне задали первый вопрос, и заранее никого из нас не готовили, как это случалось ранее. Лишь предупредили, чтобы мы фильтровали свою речь и не переходили на личности.

— Найджела, скажи, насколько сложно идти к победе. Или ты не сомневаешься в своих силах?

— Конечно, сомневаюсь! Я всегда боялась оказаться самой слабой. Победить, конечно же, хочется, но об этом иногда страшно думать. Здесь, на проекте, я жила одним днём, одним конкурсом. Когда попадаешь на «отсев», твоя цель — просто не вылететь и пойти дальше. А вы знаете, я там часто бывала. Я всегда очень сомневалась. Моё спокойствие и отсутствие каких-то эмоций не значит, что я самоуверенно иду к победе.

— Ты просто никому не показывала свои переживания?

— Да. У тебя задание на конкурсе — никого не волнует, как ты себя чувствуешь, какое настроение, выспалась ты или нет. У тебя график съёмок — будь добр, отработай. Ты же не придёшь к судьям и не скажешь: «Я себя плохо чувствую, давайте завтра». У тебя нет второго шанса. Ты принимаешь условия игры или просто не участвуешь.

— Множество раз попасть на «отсев» для тебя было стрессом?

— «Отсев» выбивает почву из-под ног. Плюс отсутствие людей, которые находились бы рядом с тобой и поддерживали. Это угнетает. Самым сложным был «отсев», когда ушёл Беркер. Я думала, что никогда не смогу оправиться.

— Как-то себя настраивала?

— Безусловно, я себя настраивала. Меня поддерживали семья, лучшая подруга, некоторые знакомые, они писали мне, что всё получится. В какой-то момент я хотела всё бросить и уйти. В день ухода Беркера после съёмки я заперлась в своей комнате. Первый раз за несколько недель, когда я ничего не делала, ни с кем не переписывалась, не читала. Сидела, смотрела в потолок и думала о том, почему здесь нахожусь. Наверное, это был день перезагрузки. Потом я собралась, отбросила все ненужные мысли, поняла, что если я преодолела такой сложный путь, я просто не имею права сдаться.