Последнее напутствие повеселило всех.

— Кто-нибудь хочет высказаться по поводу работы вашего капитана? Есть ли у Йозо ошибки?

Во втором ряду справа поднялась рука.

— Альвисс, пожалуйста. Ты был выбран вторым по счёту, то есть поверенным. Какие у тебя замечания?

— В общем-то, замечаний нет, шеф. Я лишь хотел сказать, что Йозо делал всё, что в его силах. Он сам лично помогал нам что-то нарезать, принести… Да, упустил. Эдит пересолила пирог, а вернее начинку для пирога, и задача Йозо была проконтролировать это дело до того, как пирог отправился в духовку. А после уже невозможно было что-то сделать. Но увы, даже если бы пирог выиграл, мы все равно бы проиграли. Сетовать на Йозо я бы не стал.

Только сейчас я услышала истинного Альвисса. Он ещё ни разу не брал слово и так много не говорил. Он и здесь, в студии, и дома ходит тенью — тихий, необщительный. Но теперь я изменила о нем своё мнение. Возможно, Альвисс ещё не раскрылся. Нас очень много и не каждый стремится показать себя в начале пути. Для себя я выделила людей, которые наиболее запечатлелись в моей памяти.

Дальше стало неинтересно слушать, я подсела к Беркеру на диван.

— Как думаешь, кто заработает иммунитет? — спросила я лишь бы не молчать.

— В их команде много сильных, — легко ответил он. — Зельда и Илона хорошо себя показали сегодня. Возможно, мотивация им поможет и в этом соревновании.

В это время участники подняли металическую крышку, под которой оказались креветки. Я ахнула и прикрыла рот руками.

— Что такое? — удивился Беркер.

— У Талии на креветки аллергия.

— Неприятно.

Я подошла к перилам и крикнула:

— Талия, надень перчатки! Ты должна выиграть иммунитет.

— Уф… — расстроенно вздохнула она. — Не знаю, Найджела… — Она чуть ли не плакала. — Как будет, так будет.

— Не сдавайся! Бери себя в руки и приготовь лучшее, что можешь. Ты — повар. А повара готовят из разных продуктов.

Талия запаниковала, что вполне соответствовало ее характеру. Если что-то пойдёт не так, она начинала нервничать и готова была сдаться. Я поддерживала ее как могла. Другие участники из моей команды подходили и спрашивали, в чем проблема. Когда я всё объяснила, то поддержка Талии пришла от Людмилы, Валерии и даже от Эмиля!

Гордон Марлоу похвалил Талию, когда пробовал ее блюдо. У меня тряслись конечности и сердце колотилось в горле, когда ее вызвали в числе трёх лучших. Но, к сожалению, Талия осталась третьей. Иммунитет получила Илона.

В тот момент я обратилась к Беркеру с улыбкой:

— Как предсказывал.

— Всё было очевидно, — ответил довольный парень.

Илона, как владелец иммунитета этого дня, первого отправила на «отсев» Стена. Затем жюри провели голосование среди участников команды. Наибольшее количество голосов получили Эдит и Ханна. И хотя Эдит очень громко возмущалась, твердя, что незаслуженно получила столько голосов, что есть ещё люди, повлиявшие на проигрыш команды, Илона спасла её, отдав голос Ханне. Так, девушка с татуировкой звездочкой на скуле вместе со Стеном отправилась на «отсев».

После съёмок я крепко обняла Талию.

— Я так боялась, будто сама оказалась на твоём месте.

— Я думала, этот день никогда не закончится, — возбужденно отвечала подруга, она находилась ещё под впечатлением. — Когда я увидела креветки, сказала себе: «Ну все, Талия, тебе конец!».

— Это твоя самая огромная ошибка. Ты не должна так думать.

— Не могу ничего с собой поделать. Знаешь, что со мной происходит, если дотронуться до креветок? Кожу начинает зудить, появляется тошнота. Хуже всего, если съем хотя бы маленький кусочек. В этом случае у меня опухает горло.

— Какой ужас!

— А ты говоришь, что я не должна так думать. Я боялась, что меня автоматически отправят на «отсев», если случится такое.

— Ладно, всё позади. Завтра мы посетим мастер-класс и сможем отдохнуть. Это не последний день и верю, что не последняя неделя.

Талия немого успокоилась. Мы проболтали всю дорогу до дома, ни на кого не обращая внимания. В автобусе галдели, ведь обсудить было что. К этому придётся привыкнуть.

По приезде на виллу не все зашли в дом. Я тоже не спешила внутрь, у меня развязался шнурок на кедах, и я села на скамейку возле дома исправить это дело. Между ребятами завязался шумный спор. Я сначала не поняла, что происходит, но когда подошла ближе, увидела Валерию и Рико. Они продолжили начатую во время съёмок драку. Валерия нападала, у неё был на редкость громкий и в какой-то степени противный голос. Из-за курения у нее появилась осиплость, которая время от времени сопровождалась кашлем. Она не кричала, а «лаяла».

Рико пытался защищаться. Потом пошли оскорбления, и он покраснел от злости, руки сжались в кулаки. Я подумала, что ещё немного и, учитывая его импульсивность, Валерии грозят серьёзные проблемы.

— Почему никто не хочет остановить их? — спросила я у кого-то. Потом увидела Андриуса и махнула рукой. Смотрят на стычку, словно это петушиные бои.

Я решила вмешаться, когда Рико уже вышел из себя и рвался через руки Бернардо и Дамьяна, чтобы задать трёпку неугомонной женщине. Он кричал так, что дым из ушей шёл. Растолкав всех, я подошла к Рико, взяла его лицо в руки и заставила смотреть мне глаза.

— Сейчас же успокойся! — велела я. — Сделай глубокий вдох. Хорошо. А теперь выдох. Нет смысла доказывать свою правоту. Считаешь себя правым, значит, так оно и есть. Ваш спор станет яблоком раздора. А мы, между прочим, все в одной команде. И в четверг должны собраться и готовить.

— Я же просил тебя… — отчаянно произнёс он. На нас все смотрели, я чувствовала их взгляды.

— Я или кто-то другой — неважно! Рико, ты соревнуешься для себя и ради себя. Так веди себя достойно!

Он не ответил.

Меня напрягала вся эта толпа глазеющих обывателей и я, не раздумывая, взяла его за руку и увела. Не в беседку. Не в дом. Мы покинули виллу. Рико нужно было спустить пар, и я посчитала, что прогулка пойдёт ему на пользу.

Некоторое время мы с Рико шли по улице молча, каждый думал о своём. Поначалу мне казалось, что я неправильно поступила, вырвав его из этого спора, словно мать мальчишку, попавшего под горячую руку тех, кто постарше. Не унизила ли я его тем, что увела? Возможно, завтра его начнут подтрунивать на эту тему, отпускать ехидные замечания, и частично в этом будет моя вина. Всем давно известно, что нет более неблагодарного и бессмысленного занятия, чем попытка объяснить суть своего поведения.

Только Рико не имел ничего против прогулки, и, наверное, я зря переживала.

К тому времени, как мы добрались до бара, уже стемнело и загорелись фонари. Идея посидеть в баре принадлежала мне. Мы ещё ничего не ели, а нервное напряжение хорошо было бы снять с помощью крепких напитков. Рико предпочёл пиво. Я не стала исключением и заказала светлое. Мы выбрали столик в углу, подальше от входа, так музыка не заглушала разговор.

— Ну, ты как? Пришёл в себя? — с улыбкой спросила я.

Рико сделал глоток и отставил кружку в сторону.

— Я так и думал, что все эти конкурсы не по силам моему характеру. Я очень вспыльчив и не выношу замечания.

— Отчасти мы все такие. Кто-то в большей степени, а кто-то в меньшей.

— Ты не понимаешь. Нас бросают в горячий котёл, из которого нужно выбраться до того, как сваришься. Котёл — это наша команда. Или ты думала, что нужно бояться команду соперников? — Рико иронично усмехнулся. И хотя я молча слушала, и не один мускул на моем лице не дрогнул, он говорил так, будто я опровергала его мысли. — Нет, конечно! — воскликнул он. — Мы сами себе враги, понимаешь? Соперники выигрывают конкурс и сидят себе наверху, а внизу остаёмся мы — стая волков, готовые разорвать на части любого, лишь бы самим выжить. В тот момент мы не думаем о том, что завтра будем снова соревноваться как единое целое. А соперники? Они остаются в стороне.

— Это, конечно, всё правильно. Но сегодня наша команда была наверху.