Видя большое сомнение, Рудольф, взяв один факел со стены, единолично отправился в левый коридор. «Уж Маркус точно не устоит после этого, а девушки за ним пойдут обязательно», подумал он.

Так и случилось. Маркус вздохнул, но пошел вслед за ним. Рудольф внушения ради вслух зачитал молитву. Спускаясь по ступеням вниз, они проникали в глубины неведомого свету царства. Было страшно.

«Я слепо исполняю твою волю», — сказал себе священник. Его сердце поразило смутой.

Четверо рассматривали свысока гигантский зал, в котором расположилось нечто, до этой поры им не встреченное. Циклопических размеров механизм, похожий на металлическую гору, искусственно выполненную либо богами, либо людьми, либо кем-то ещё, чьи руки на это способны. Золотисто-розовые трубы, словно вены живого организма, проходили через эту гору от самого дна и заканчивались в верхушке, испещренной множеством спиц, сплетенных черной лозой необычного вида. Колёса, зубчатые и самой разной величины, двигались, толкали друг друга или стояли мертвыми.

Внутри горы, сквозь множество двигающихся деталей и металлических бочек, виднелась прирученная молния: она искрила постоянно, игралась по стенкам прозрачной полой трубы,

Здесь же впервые показались гоблины, облаченные в необычные серебристые балахоны, существа размеренно ходили по подмостям.

— Что это такое? Похоже на капище, — спросил Маркус.

— Они нас не видят? — опасливо поинтересовалась Атропа.

— Кажись, нет. Слишком озабочены своим алтарем.

Даже в воображении не укладывалось, как и для чего такое сотворили. Брассика прищуривалась, аккуратно оглядывая гору: «Попробую запомнить как можно большей элементов и общую конструкцию. Вдруг кто в Академии магии знает, что это?».

Рудольф чувствовал смятение. Бог в писании велел ему не бояться неизведанного, твердо стоять на ногах, если предстоит долгое испытание. Правда, уже почти двадцать лет земля под ними разверзлась, рассыпалась и загорелась… Бог не слышит ничьих мольб с того момента, как был сражен Верховный лорд под Проклятым городом. Может, и правда наложили проклятие за его убийство?

Однажды, после прочтения маленькой книжки в скрытых уголках монастырской библиотеки, горькие слезы души Рудольфа наконец-то заметили. Познал их никто иной, как Дрекавац, появившийся словно из ниоткуда. Нигде ранее священник о нем не слышал, а церковная братия считала это существо то ли неким проходимцем, то ли разбойником из пустошей на юге от Эйны, то ли демоном из пустошей, питающимся местными шахтерами.

Поначалу он опасался разговора с ним, прятался и обрывал диалог, да и существо ни разу за всё время не приобрело облик перед его глазами. Попытки найти хоть немного знаний о нем успехом не увенчались. Шли дни, и Дрекавац убедил его, что он послан к нему не просто так.

Ему велели разыскать девушку по имени Брассика. Что священнику уготована миссия по её защите и опеке — до того момента, пока она не исполнит волю бога. Посланник божий шепотом указал Рудольфу, где следует искать человека.

— Можно мне подойти ближе? — спросила Брассика.

— Нам нужно идти вперёд, — ответил Маркус. — Наверняка нас ищут.

И снова звон в сознании Рудольфа. Голос указал ему:

— Подведи девушку к алтарю на мостике. Покажи ей письмена — если про неё говорили правду, она их прочтет.

— А если нет? — спросил Рудольф.

— Тогда вы все безнадежно обречены.

К Рудольфу подошел Маркус.

— Что с тобой? Как твои раны?

— Я чувствую себя лучше. Спасибо Брассике и её чудесной аптеке.

Маркус наклонил вбок голову. Мечник так делает всегда, когда чувствует беду, но не понимает, откуда она исходит.

— Что с тобой? — повторил он свой вопрос. — Ты словно исчезаешь из нашего мира. И твои губы. Не раз замечал, как в такие моменты губы шепчут что-то.

— Наверное, виной всему зелье, — Рудольф виновато пожал плечами. Он медленно пошел по мосту, с которого они взирали на рукотворную гору. Впереди показался небольшой алтарь из мрамора, с крупной выемкой посередине. — Взгляните, что нашел. Подойдите сюда.

Священник потер рукавом поверхность. На камне проявились белесые надписи, крючковатые и вытянутые.

— Брассика, вы же ученая. Должно быть, разбираетесь в древнем письме. Это точно не язык церкви.

Девушка вчитывалась в надписи.

— Руническое письмо, хм. Оно вам знакомо по камням, которые используются для ковки магического металла, — Брассика ещё раз провела рукой по мрамору, чтобы знаки вновь осветились. — Надо же. Видимо, это и есть древние руны из эпохи Абсолюта.

— Ты можешь прочитать? — спросил Маркус.

— Что-то понимаю, а что-то нет. Но первые строки самые лёгкие в прочтении.

«Машина древняя, застывшая в веках,

Стоит здесь, ожидая часа.

Ни бог, ни дьявол, ни мудрец

Не оживит сие создание.

Лишь камень рунный вдохновит

в бесполые суставы дух живого.

Владыке дум она подарит силу,

Несведущему — гибель и расплату.

Задумайся сто раз пред тем,

Чтоб одарить душой машину»

— Что бы это не было, нам не следует стоять здесь, — заметил Маркус.

— Касатики мои, давайте же закончим наше дело, — сказала Атропа. — Негоже время тратить впустую, на какие-то яз

Рудольф почувствовал близость с Ним. Иглы покалывали кожу священника, бросило в холодный пот и дрожь. Дрекавац влился в его сознание, мягко, но очень настойчиво приказал: «Веди её в покои королевы».

«Слушаюсь», — ответил священник.

Дальнейший спуск прошел мимолётно. Вскоре послышался звук мелодии и стойкий аромат зажженных свеч, выдуваемый из деревянной двери. Рудольф вёл остальных, притворяясь, что к нему пришло новое озарение. Лукаво играть эту роль становилось всё сложнее. Маркус ещё терпел, считая, что священник действительно близок к богу, Атропа молчала, испытывая тяжелое напряжение ума, а Брассика, несмотря на свою приверженность к колдовскому искусству, всё чаще хмурила лицо.

Путь к двери преграждали гоблинши. Их воинственный настрой прояснился, когда те своими устами прочитали заклинание. Врата Бездны раскрылись, красно-бурое мерцание окружило гоблинш.

— Что это за магия такая? — спросил Маркус у Брассики. Она ответила, не снимая взгляда с существ: «Школа пентаграмм».

Маркус двинулся навстречу страже, но Брассика остановила жестом.

— Нет, так не получится. Бездна оберегает их. Ты не сможешь прикоснуться к ним.

— И как долго?

Одна из гоблинш сняла с пояса мех, испила и воинственно прорычала, ударив в грудь. Три пошли вперед, маленьким шагом, а две остались у двери.

— Брассика? — Нетерпеливый мечник направил оружие в сторону гоблинш. — Решай скорее, пока нас не прирезали.

— Может, отступим? — спросила Атропа, стоя позади всех. Рудольф грубо оборвал её, наотрез отказавшись уходить.

Тройка гоблинш подступали всё ближе. Одна из них играючи метнула костяное копье. Девушка ответила ей, прочитав заклинание — огненный череп влетел в голову гоблинши, заставив её пошатнуться.

— Задела! — обрадовался Маркус. — Ослабь их, тогда и я доберусь.

— Но мне не хватит сил, — засомневалась Брассика.

Рудольф метнул валашку в гоблиншу, шедшую впереди. Топорик пролетел мимо, порезав лишь ухо. Гоблинша взвизнула.

— Метать можно, подходить нельзя, — удостоверился он.

— Брасс, не стой на месте. Бей их своей магией! — крикнул Маркус. Сам он достал ножи. Метал он гораздо лучше старого священника, загнав один в ставшую одноухой гоблиншу.

Поле на миг исчезло. Бездна ослабла.

— Брасс, действуй!

Гоблинши метнули костяные копья. От большинства удалось увернуться, но одно из них пробило у Маркуса доспех на правой голени. Атропа попробовала пройти внутрь Бездны, но поле немедленно её вытолкнуло с большой силой, из-за чего она рухнула на пол.

— Ах черт, как больно! — зашипел Маркус, извлекая наконечник копья из ноги.