На сердце у меня становится теплее, когда я смотрю, как она смеется. Во всяком случае, ее смех привлекает меня к ней еще больше, заставляя улыбаться в ответ. Я стараюсь рассказывать как можно больше историй о том, чего на самом деле не было, и стараюсь подходить к этому творчески. Чем креативнее история, тем больше она смеется.

В уголках ее глаз, искрящихся весельем, появляются морщинки, когда она смеется. В этот момент я понимаю, что полностью и бесповоротно захвачен. Тепло ее смеха проникает в глубины моей души, и я понимаю, что ее счастье стало для меня главной целью.

Когда истории заканчиваются и смех стихает, становится ясно, что наши мысли заняты реальностью того, что мы застряли в лифте. Проходит время, и я протягиваю руку, чтобы взять Кариссу за руку, и ободряюще сжимаю ее, давая понять, что мы вместе в этом деле.

Она полностью освобождается от своего веса, когда я держу ее в своих объятиях, слегка поглаживая пальцами ее кожу, пока мы сидим на полу. Я чувствую себя обязанным защитить ее от всего и вся, включая самого себя, и самое главное, вытащить ее из этой передряги.

— Джейден, мы умрем? — спрашивает она дрожащим голосом.

— Нет, нет, любовь моя, — спокойно отвечаю я. — Мы не умрем.

Внезапно я испытываю потрясающее чувство, как будто что-то перешло из меня в нее. Словно по сигналу, она высвобождается из моих объятий и садится, глядя на меня, по ее подбородку стекает одинокая слезинка.

— Эй, не плачь сейчас. Перестань.

Я вытираю слезы с ее подбородка, пока она смотрит на меня. Мы продолжаем в том же духе, я продолжаю поглаживать ее подбородок. Ее губы слегка приоткрываются, но не так, как будто она хочет что-то сказать.

Это выглядит как намек на то, чтобы поцеловать ее. Я сдерживаюсь, но притяжение очень сильное. Я придвигаюсь ближе, все еще глядя ей в глаза, чтобы увидеть ее реакцию. Чем ближе я подхожу, тем сильнее смыкаются ее веки.

Как раз в тот момент, когда наши губы вот-вот соприкоснутся, тишину лифта прорезают приветственные звуки далеких голосов и механическое жужжание спасательного оборудования. Мы отстраняемся друг от друга и поспешно поднимаемся на ноги, отряхивая одежду и обмениваясь нервными взглядами. Кажется, наше испытание подходит к концу. Ремонтной бригаде удается открыть двери лифта. Когда небольшая щель увеличивается, в помещение проникает свежий воздух и чувство облегчения. Мы с Кариссой обмениваемся взглядами, полными благодарности и восторга.

Один за другим спасатели помогают нам выбраться из лифта на безопасный пол коридора. Карисса идет первой, я следую за ней по пятам. Я протягиваю ей руку, и она, к счастью, пожимает ее.

— Мы очень сожалеем об этом, сэр, — говорит член ремонтной бригады. — Произошел небольшой технический сбой, но после нескольких корректировок он скоро снова заработает.

— Небольшой? — спрашиваю я с некоторым любопытством. — Мы провели там больше часа, и вы называете это небольшим сбоем?

— Нам очень жаль, сэр, — хором говорят они.

— Пожалуйста, исправьте это, и как можно быстрее.

Пока мы с Кариссой идем в офис, я чувствую, что ей не хочется держать меня за руку. Как только мы подходим к входу, я отпускаю ее и украдкой бросаю на нее взгляд. Она не оборачивается на меня.

— Сэр, клиенты ждут уже больше часа, — спешит ко мне Памела, как только замечает меня.

— Да, я застрял в лифте.

— Боже мой! — Памела подносит руки ко рту. — Вы в порядке, сэр?

— Еще как, — отвечаю я. — Где они?

— В вашем кабинете.

Я спешу в свой кабинет и обнаруживаю, что два джентльмена нетерпеливо поглядывают на часы и разговаривают вполголоса.

— Джентльмены, — говорю я, когда мы пожимаем друг другу руки. — Примите мои искренние извинения, но, к сожалению вам придется воспользоваться лестницей. Отсюда и мое опоздание.

Я нахожу свой стол и сажусь на свое место, наблюдая за выражением неодобрения на их лицах. В то время как тот, что постарше, хорошо это скрывает, тот, что помоложе, наоборот.

— Ну что, начнем?

КАРИССА

Я невольно погружаюсь в свои мечты, мои мысли часто возвращаются к тому дню, когда мы с Джейденом застряли в лифте. Как будто воспоминание об этом совместном опыте оставило след в моем сердце, от которого я не могу избавиться.

В течение рабочего дня мой разум будет блуждать, и я буду прокручивать в голове детали той поездки на лифте. Я помню едва уловимое напряжение, наполнившее замкнутое пространство, нервные взгляды, которыми мы обменивались, как он заставлял меня смеяться и держал в своих объятиях, предлагая одновременно уверенность и молчаливую связь.

Мое сердце учащенно бьется, когда я вспоминаю, как его глаза встретились с моими, невысказанное понимание, возникшее между нами, и успокаивающее ощущение его рук, обнимающих меня.

В моих фантазиях этот момент похож на начальную сцену любовной истории. Сцена, которая намекает на возможность чего-то более глубокого. Я могу представить, как закрываются двери лифта, отрезая нас от внешнего мира, создавая наш собственный мир, в котором профессиональные роли временно остаются позади.

В этом воображаемом мире наши сердца открыты, и мы признаем наши чувства без ограничений, налагаемых рамками рабочего места, или моего страха снова получить травму.

Эти мечты — мое убежище, место, где я могу исследовать свои эмоции и желания так, как не могу в реальности. Они — тайное сокровище. Напоминание о связи, которую я испытываю к нему, и о волнующей неопределенности того, что ждет меня в будущем.

Каждый раз, когда я предаюсь этим фантазиям, я остро осознаю тонкую грань между реальностью и мечтами, но на краткий миг это мир, в котором я могу исследовать неизведанную территорию наших эмоций. Я помню, как участился мой пульс, когда я почувствовала тепло его руки, обволакивающей меня и удерживающей неподвижно.

Честно говоря, именно поэтому я прослезилась, и не потому, что мы застряли. Это было так, словно мне протянули спасательный круг среди неопределенности. В ответ на его успокаивающий жест я прижалась к нему, ища утешения в силе его присутствия.

Это было так, как если бы его руки были щитом от мира за пределами лифта. Надежным убежищем в минуту уязвимости. Я, наконец, вырываюсь из своих грез, когда Памела в третий раз щелкает пальцами у меня перед носом.

— Ты ведь понимаешь, что ты на работе, верно? — нетерпеливо спрашивает она.

— Извини, просто у меня столько всего крутится в голове, — она усмехается.

— Ну, ты можешь приберечь это на потом, когда вернешься домой. У тебя есть все время на свете, чтобы подумать о своих проблемах там.

Но на самом деле у меня нет всего времени на свете. Я оставляю эту мысль при себе. К тому времени, как я возвращаюсь домой, я все еще продолжаю проверять расписание Джейдена.

— Что ты хотела? — я игнорирую тот факт, что она ведет себя недружелюбно по отношению ко мне.

— Это маршрут Джейдена. Разошли его клиентам SunRise.

Она бросает листок бумаги на мой стол и уходит. Во мне начинает закипать гнев, но я сохраняю хладнокровие.

— Подожди минутку. Разве босс специально не просил тебя, сделать это? — спрашиваю я, выпрямляясь и потрясенная вновь обретенной дерзостью Памелы.

— И я прошу тебя об этом. У тебя с этим какие-то проблемы? — парирует она и замолкает, ожидая ответа.

Я сжимаю ладони в кулаки под столом и сжимаю их. Памела уже некоторое время наступает мне на пятки, особенно с тех пор, как Джейден снизил мою нагрузку, практически заставив ее работать.

— Все в порядке, — вздыхаю я, разжимая кулак.

— Хорошо. Тебе лучше поторопиться, — продолжает она.

На данный момент я не могу продолжать притворяться, что не замечаю вновь обретенной ненависти Памелы ко мне.

— У тебя какие-то проблемы со мной, Памела? — окликаю я.

Половина офиса оборачивается к нам, желая понаблюдать за развитием драмы, но это вовсе не входит в мои намерения. Судя по всему, Памела выглядит так, словно ждала этого дня очень долго.