Мы повидали много штатов благодаря тому, что наши родители растили нас в дороге и обучали на дому. Они говорили, что нет смысла оставаться на одном месте, предпочитая кочевать из одной общины в другую. После их смерти я всегда обращалась за помощью к Мари. У нее все было в порядке с самого детства. Никаких слабостей или разрывов.

— Не могу поверить, что еще столько всего нужно сделать меньше чем за месяц, — переживает она.

— Завали меня работой. Вот почему я приехала пораньше. Я хочу быть полезной. Я могу выполнять поручения.

Вчера Харлан показал мне огромный гараж, в котором стояло пять блестящих роскошных автомобилей. Он предложил мне на выбор две, и я выбрала гладкий серебристый «Вольво».

— Это было бы здорово. Но, возможно, с твоей стороны было бы разумно также проверить как дела на работе, пока ты здесь, — многозначительно говорит она.

— В этом нет необходимости. Я имею в виду, — продолжаю я, заметив выражение ее лица, — что сначала подожду несколько дней. Чтобы у них было время соскучиться по мне.

В основном я хочу забыть об этом и сосредоточиться на своей сестре.

— О! Ты не показала мне свое платье, — говорю я, чтобы отвлечь ее от серьезных вещей.

Мари достает телефон и показывает мне свои фотографии из дизайнерского бутика.

— Его уже забирают, пока мы разговариваем. Теперь мне просто нужно ничего не есть в течение следующих тридцати дней.

Платье гладкое и сексуальное, шикарные линии и облегающее кружево.

— Я думала, ты купишь платье А-силуэта с огромным шлейфом.

— Русалочка — более изысканный фасон.

— Но ты же хотела платье принцессы.

— Когда мне было десять, Нова, — она смеется.

Маленькими девочками мы наряжались невестами. Мы срывали полевые цветы возле дома на колесах, в котором жили, чтобы сделать букеты, а для фаты использовали москитную сетку. В дороге у нас было не так много вещей, но меня это никогда не беспокоило. Мы сами создавали игры из того, что нас окружало.

Я отгоняю эти воспоминания.

— Итак, мне не терпится начать. Расскажи мне, что вам нужно.

— Гости, конечно, все приглашены. Место проведения свадьбы выбрано, и мы устроим прием здесь, в доме. Цветы заказаны, и через пару дней запланирована дегустация торта, но...

Мое сердце замирает при мысли о том, что я могу помочь в каком-то важном деле.

— Нам нужно утвердить скатерти для ужина, а это значит, что нужно отвезти образцы тканей Хлое.

— Кто такая Хлоя?

— Хлоя Ким — руководитель отдела по связям с общественностью Харлана. И моя подружка невесты.

Меня резко скручивает, когда мое представление о том, что я буду стоять рядом с сестрой, рушится.

Я думаю о речи подружки невесты, над которой я работала. Воображаемые фотографии нас вместе с одинаковыми букетами.

Конечно, сестра официально не просила меня быть ее подружкой невесты и не намекала, что буду ею, но я решила, что все произойдет в последнюю минуту.

— О, — я вымученно улыбаюсь и притворяюсь, что не умираю внутри. — Не могу дождаться встречи с ней.

— Она тебе понравится. У тебя будет возможность поговорить с ней на примерке платья через несколько дней.

И до тех пор мучиться над тем, что есть у Хлои, чего нет у меня?

Ну уж нет.

— Эй, а что, если я сейчас передам Хлое эти образцы? Избавлю тебя от стресса.

Брови Мари поднимаются.

— Отлично. Давай я ей напишу.



Не пролей в этой машине.

Я осторожно прохожу через проходную «Старбакса».

Именно для этого они создали капучино: быть лицом к лицу с женщиной, которая заменила меня.

Засунув кофе в подстаканник, я направляюсь по навигатору своего телефона к стадиону «Денвер Кадьякс» в центре города.

Служба безопасности помогает мне найти парковку, когда я показываю свое удостоверение личности.

Кем бы ни была Хлоя, я собираюсь сделать эту свадьбу самой лучшей, какой только может быть. Ничто не помешает.

Я делаю глоток кофе из «Старбакса», чтобы облегчить узел в груди.

Внутри стадиона все на высшем уровне.

Кажется, что мои шаги отдаются эхом в огромных пустых коридорах, если не считать охраны на постах. Один из охранников указывает путь к черно-фиолетовой стойке регистрации. На стене — огромный логотип, изображающий рычащего медведя с баскетбольным мячом, а за стойкой сидят две женщины и болтают.

— Привет! Я Лена, помощница Хлои, — одна из женщин выходит вперед и, заметив меня, сияет. — Вы, должно быть, Нова. Вы видели поле? Мы можем заглянуть туда по пути в офис Хлои.

Она ведет меня по коридорам, в том числе по темному коридору, который выходит на огромную арену.

Я люблю узнавать новое и посещать новые места, а здесь я чувствую себя как в другом мире. Я была на одном профессиональном хоккейном матче, а также на многих концертах, в основном по дешевым билетам, за исключением того случая, когда я выиграла вип-билет в конкурсе.

Отсюда очень интересно смотреть на стадион. Кажется, что ряды сидений тянутся на многие мили. В воздухе витает слабый запах чистящих средств и резины.

На поле тренируются игроки.

Команда выполняет упражнения. Половина ребят в фиолетовом, а остальные в золотом.

— У скамейки запасных и новичков дополнительная тренировка, как только она закончится, — объясняет Лена. – Стартовые игроки встанут на свои позиции. Они сосредоточены на том, чтобы оставаться сильными и выносливыми.

Мое внимание привлекает один игрок. В море футболок он в фиолетовой, и выглядит сильнее, крупнее, быстрее остальных. Его руки покрыты татуировками. Есть что-то в том, как он двигается...

— Кто твой любимый игрок? — спрашивает она, приглашая меня последовать за собой.

— Я на самом деле не слежу за баскетболом, — глаза моей сопровождающей расширяются. — А как насчет твоего?

Лена мечтательно улыбается, когда мы проходим мимо стены с футболками.

Уэйд.

Исса.

Гриффин.

Брукс.

Лопес.

— Уэйд, до самой смерти. Как и у всех остальных девушек в Денвере, верно?

— Почему именно он? — спрашиваю я, чтобы завязать разговор, пока мы идем по коридорам со стеклянными стенами. Возле конференц-залов и кабинетов выгравированы имена.

— Он великолепный, задумчивый и талантливый. Однажды я встретила его в коридоре и даже не смогла говорить. Думаю, я забеременела от его взгляда, — она подмигивает, и я смеюсь.

В конце концов, мы останавливаемся перед кабинетом, и женщина, которой, вероятно, под тридцать, как Мари, машет нам изнутри. На ней костюм с юбкой цвета мха, дань корпоративному стилю и пейзажу. Ее темные волосы гладко убраны на плечи. Ее ассистентка жестом приглашает меня войти в кабинет и уходит.

— Нет. Скажи ему, что мы делаем это по-моему, или он может попрощаться со своей журналисткой карьерой, — она нажимает кнопку на своем телефоне и качает головой. Ее глаза останавливаются на мне и светлеют. — Ты, должно быть, Нова.

Я пожимаю ей руку.

— Ты меня так ждала или потому что я похожа на Мари?

— Первое. Ты совсем не похожа на свою сестру, — смех Хлои теплее, чем я ожидала. Я передаю ей образцы, и она благодарит меня, кладя их на свой стол. — Сколько у тебя осталось кофе?

— Наполовину полон.

— Пойдем возьмем еще. Мне нужно размять ноги.

— Ты руководитель отдела по связям с общественностью команды, — говорю я, когда мы начинаем идти по коридору в другом направлении. — Ты выглядишь так молодо.

Хлоя подмигивает.

— Скажи это моим родителям. Я не стала врачом, и они были расстроены. Мы не можем договорится на протяжении множества лет.

Черт возьми. Она не только умная и красивая — она еще и милая.

Мы пробираемся мимо комнат и коридоров, и всю дорогу она щелкает каблуками. Она машет людям, когда мы проходим мимо.

— Держу пари, ты была идеальным ребенком, — говорю я.

— Я была сорванцом. Выросла, играя в баскетбол. Мои старшие братья тоже играли. Но в конце концов мы перестали играть вместе.