— Кроме того, мы с Мальвинкой написали новую программу. Теперь можно по данным инфракрасного сканирования выявлять месторождения на глубинах до двухсот метров — хоть под землей, хоть под водой. — Алексей сообщил эту новость, не сумев скрыть самодовольной ухмылки. — Одна неприятность — для реализации такой программы придется запустить еще пару спутников с детекторами длинноволновых излучений.

— Вперед и с песнями, — разрешил Серж Каро. — Оснастим новые спутники всеми приборами, которые разработаны за последнее время. Когда подготовите аппараты к запуску?

— Думаю, первый будет на космодроме в начале следующего года, а еще месяцев через шесть завод выдаст нам вторую машину, — не слишком уверенно сказал Алексей.

— Значит, назовем их «Диана» и «Надежда», — решил Сергей. — А то наши с Аркадием супружницы возмущаются. Говорят: Колька с Лешкой нарекли спутники в честь своих благоверных, а вы, сволочи, нас совсем не любите…

Николай сказал с ухмылкой:

— Ничего-ничего, вот через годик-другой разместим на орбите десяток платформ — поломаешь голову над названиями. Придется бывших жен и любовниц вспоминать.

Подполковник смущенно покосился на Мальвину, однако деликатная троклемидка сделала вид, будто не расслышала, и непринужденно посетовала, как непросто было переводить на земные алгоритмические языки программу, текст которой она прихватила, покидая Базу Пошнеста. А когда межпланетная супружеская чета справилась с переводом, возникло множество других проблем, особенно при конструировании инфракрасного детектора для спутников новой серии.

— Кстати, о детекторе, — спохватился вдруг Сергей. — Заболтались, а я чуть не забыл…

Он выложил на стол портативное устройство с небольшим дисплеем, индикаторами и тумблерами, которое передал ему племянник Матвей.

— Что за чудо? — У Лешки загорелись глаза.

— Контейнер с такими игрушками переправляла из-за кордона одна преступная группировка. Как я подозреваю, нам в руки попал тот самый прибор, о котором предупреждал Координатор.

Обдумав его слова, осторожный Николай на всякий случай переспросил:

— Ты хочешь сказать, что мы имеем дело с детектором для обнаружения многомерных каналов? Другими словами, пресловутый Центр электронного шпионажа пытается разместить их с помощью мафии, так?

— Пока это лишь мои предположения…

Даже опытнейшие технари из ФУОПИ, с первого взгляда определявшие происхождение и предназначение любой электронной аппаратуры, оказались бессильны, столкнувшись с приборами такого типа. Заводская маркировка отсутствовала, поэтому специалисты ограничились уклончивым ответом: мол, приборы собирались в одной из западных стран, причем комплектующие, скорее всего, изготовлены фирмами разных государств, включая США, Германию, Японию, Израиль, Южную Корею. Каждое устройство включало мощный микропроцессор, детекторы слабых электромагнитных колебаний, а также блок передачи информации на спутник.

— Минуточку, командор, — насторожилась вдруг Мальвина. — Мне почему-то захотелось пересчитать ваши гигагерцы в троклемские единицы…

Поколдовав немного с калькулятором, она скорчила огорченную гримасу и уверенно провозгласила: лежащий на столе прибор действительно предназначен для пеленгации источников именно тех частот, которые генерируются многомерными каналами троклемских приемопередатчиков. Коренным землянам ее объяснения показались не вполне понятными, и Сергей попросил повторить тот же текст в более доступной форме.

— Слушайте внимательно. — Пасари начинала терять терпение. — Каждый приемопередатчик может соединять Станцию с поднадзорным миром при помощи шестимерных гиперцилиндров трех принципиально разных типов. Во-первых, это транспортные тоннели, по которым можно перемещать материальные тела. Во-вторых, видеоканалы, передающие только электромагнитное излучение, включая свет и радиоволны. И наконец, в-третьих, линии электронных сигналов, посредством которых аппаратура Базы или Станции подключается к существующим на поднадзорной планете средствам коммуникации. Выдвигаясь в трехмерное пространство, каждый из перечисленных гиперцилиндров распространяет характерные сигналы на сверхвысоких частотах… Вам пока понятно?

— Ты излагаешь невероятно доходчиво, — заверил жену Алексей. — Продолжай в том же духе.

— Ну так вот. Эти приборы позволяют вычислить координаты той точки, где проложенная со Станции многомерная линия врезалась во всемирную компьютерную сеть или где выведен в трехмерное пространство транспортный тоннель. Тем самым они обнаруживают вход в Лабиринт. Думаю, Сергей прав — приборы явно земного происхождения, то есть созданы в Центре шпионажа…

Первым суть дела ухватил профессиональный программист. Сделав озабоченное лицо, Алексей произнес:

— Значит, детектор может запеленговать точку, через которую возможно проникнуть в Лабиринт. Затем через Интернет или через спутник связи эти координаты передаются центр… Я правильно понял?

— Во всяком случае, это похоже на правду, — осторожно сказала Пасари. — Думаю, когда в Центре убедятся, что обнаружена точка входа, они пошлют через этот детектор вирусную программу, которая должна парализовать компьютеры Станции. Именно поэтому наши роботы прекратили наблюдать за Землей через гиперцилиндры.

Она добавила, что теперь, из соображений безопасности, Мозг Станции вынужден наблюдать за планетой только издали — выходы гиперцилиндров должны располагаться на предельном расстоянии от поверхности, куда не достанут наземные детекторы и где практически нет искусственных спутников.

— Погодите, ребята, тут чего-то не так, — засомневался Сергей. — Конечно, я не слишком глубоко разбираюсь в компьютерных делах, но и не совсем профан.

Насколько я понимаю, земные программы, в том числе и вирусы, могут быть написаны только на наших, земных алгоритмических языках. На ФОРТРАНе каком-нибудь или на АЛГОЛе…

— Скорее уж на Си-плюс-плюс или на АССЕМБЛЕРе. — Алексей ухватил его мысль на лету. — Видимо, ты хочешь сказать, что компьютеры Лабиринта используют свою, троклемскую систему кодировки, а потому земные вирусы не способны поразить Мозг Станции.

— Ну, примерно так, — кивнул подполковник. — Только ты выразил мою мысль по-научному.

— К сожалению, толково составленная вирусная программа способна это сделать, — печально вздохнула Пасари.

Супруги Бужинские уже обсуждали эту проблему, когда прочитали письмо Координатора. Их выводы были неутешительны. Достаточно сложная и грамотно написанная программа-вредитель должна действовать поэтапно, но неотвратимо.

Сначала вирус записывается в память одного из Роботов Станции, — скорее всего, в стандартное хранилище поступающей информации. Оказавшись в базе данных и проанализировав окружающие записи, вирусный файл перекодируется и превращается в обычную троклемскую программу. После этого вирус просачивается сквозь защитные барьеры в управляющие системы и выдает некую команду. Можно не сомневаться — это будет приказ открыть транспортный тоннель, который соединит Станцию с ведомством пославшим вирус.

Впрочем, существовали и другие пути достижения той же цели, причем все они представлялись вполне осуществимыми.

— Другими словами, как только Станция выдвинет на Землю хоть какой-нибудь тоннель, Лабиринт немедленно будет захвачен, — резюмировал Николай. — Друзья мои, а ведь мы сидим по уши в дерьме.

— Не так мрачно, — сказала Мальвина. — Их датчики охватывают пока не всю поверхность планеты — в противном случае ЦЭШ не обратился бы за подмогой к нашим бандитам. Кроме того, не забывайте, что противник в принципе не способен усеять своими детекторами космическое пространство на высотах до двух-трех тысяч километров от земной поверхности, а именно в таких пределах действуют транспортные тоннели приемопередатчиков. Поэтому Станция сохраняет способность изредка посылать к нам роботов-курьеров… — Она нервно отпила сок из высокого стакана. — И вообще, я уверена, что продолжают функционировать выведенные в дальний космос гиперцилиндры второго рода, через которые Станция записывает передачи главных телевизионных компаний и радиостанций… Но в целом обстановка, разумеется, очень неприятная.