Спасибо Кариксу и его продажности, весь план восстания был полностью скомпрометирован, и попытка придерживаться его привела бы каждого из них либо в могилу – либо на плаху. Вспыльчивость Галена забила последний гвоздь в крышку их гроба, отсекая немногие оставшиеся пути к отступлению. Труп Карикса в карьере могли не заметить до утра, но не дольше.

Новый, сколоченный на коленке, меньше чем за сутки до начала, план не вызывал у Ала никакого доверия.

И не только у него. Этой ночью в бараке не спал никто.

Прохлада весенней ночи, после спертого и душного воздуха внутри, настраивала на медитативный лад.

- Слушай, а тебя-то как сюда занесло? – лениво спросил Ал у сидящего рядом Агроса.

Всего через несколько часов им предстояло вместе пойти или на прорыв, или на плаху – а Ал до сих пор ничего о нем не знал.

Агрос мечтательно улыбнулся и хохотнул:

- Молодой был, дурной. Денег хотел, работать не хотел. Подсел на игру в кости. Первое время перло, как не в себя. Греб деньги лопатой, расплатился с батиными долгами, почти дорос до ценза на военную службу. После каждого выигрыша ходил в храм Тюхе[1], заносил пожертвования, чтобы не гневить богов. Но… - Агрос развел руками, - Через пару месяцев Тюхе от меня все-таки отвернулась. Проигрался в хлам. Попробовал отыграться – проиграл еще больше. Заложил батин дом, ну и… Сам понимаешь.

Ал кивнул. Менялись века, народы, технологии, а люди оставались все теми же, и все так же жажда легкой наживы заводила их далеко и глубоко.

- А дальше все как у всех, - продолжал Агрос, - Сборщики долгов. Конфискация того имущества, что я еще не проиграл. Займы, которые я не мог отдать. Кандалы.

- Дерьмово… - протянул Ал.

- Ну, я бы не сказал, - Агрос усмехнулся, - Я к Цецилию, моему кредитору, счетоводом пристроился. Играть бросил, начал зарабатывать. Лет пять бы поработал, отработал долг, выкупился – и привет римское гражданство. В общем, не жизнь, а песня. Но Цецилий, засранец старый, все планы мне обломал. Взял – и помер. А у него ни жены, ни детей. Завещание то ли не нашли, то ли специально потеряли, ну и дальше, как водится. Все имущество с молотка. Нас, рабов, тоже.

Ала в очередной раз передернуло от будничного спокойствия Агроса. Сам он предпочитал считать себя преступником, а не рабом – так было проще не рехнуться здесь и сейчас, но Агрос воспринимал свое положение как, пусть досадную, но норму жизни – и от этого становилось не по себе.

- А следующий хозяин… - Агрос махнул рукой, - Конченный человек, ростовщик из Аримина. Так удобно получилось, Цецилий умер, все имущество досталось ему. Думаю, он сам Цецилия и убил ради наживы.

- Ты его убил? – Ал смерил Агроса внимательным взглядом.

- Ну да. Несколько лет назад мне поступило заманчивое предложение его травануть, ну я и не стал отказываться, - Агрос улыбался так, как обычно улыбаются, когда с ностальгией вспоминают о чем-то хорошем, - Как понимаешь, меня поймали. Вот, сижу теперь тут. Думал, если честно, сдохну намного раньше, но сам видишь.

- Да уж, - Ал хохотнул и помотал головой. Хотелось закурить, но сигареты давно закончились, а даже если бы не закончились – их бы все равно отобрали пираты, - Жизнь, она такая. Иногда как повернется жопой, пойди пойми, как обратно развернуть.

Безлунная тихая ночь перед часом X настраивала на философский лад.

- И не говори! – хохотнул Агрос.

Повисла тишина. Ал молча смотрел на то место, где под плотными облаками скрывалась молодая Луна. Света от нее было не много, и, если бы на каменоломнях было хотя бы немного меньше охраны – сейчас был бы идеальный момент, чтобы тихо сбежать под покровом темноты.

- А ты чего молчишь, Гален? – спросил Агрос.

С самого начала разговора Гален не издал и звука – и Ал почти позабыл о том, что он тоже был здесь.

- А? – голос Галена звучал растерянно, словно он полностью потерял нить разговора.

- Тебя как сюда занесло? – переспросил Агрос.

- Да так же, как и всех, - Гален пожал плечами, но его вроде бы равнодушный голос на мгновение дрогнул, заставляя Ала приглядеться повнимательнее.

Тишина снова вернулась – продолжать свою мысль Гален не собирался.

Это не осталось незамеченным.

- Будешь секретничать даже перед ликом скорой смерти? – Агрос разочарованно покачал головой, - Дело твое, конечно…

Каждый имел право на свои секреты, но Гален слишком перегнул палку. Утром они должны были вместе поднимать мятеж – но до сих пор не знали про него ничего, кроме имени.

На едва видном в темноте лице Галена читалась глубокая и тяжелая задумчивость.

Но, в итоге, он все-таки решился:

- Только никому, мужики.

Агрос молча кивнул, а Ал добавил:

- Я – могила.

- Хорошо… Хорошо… - пробормотал себе под нос Гален, словно уговаривая самого себя, - Ладно. Только я почти ничего не помню.

Брови Ала поползли вверх в удивлении. Каждый раз, когда разговор так или иначе заходил о прошлом, Гален напрягался и пытался исчезнуть как можно тише и быстрее – и он ожидал буквально чего угодно.

Но не этого.

- Вообще ничего?! – воскликнул Агрос.

Гален помотал головой:

- Ликаона и его дуболомов помню. Помню, что они нашли меня в Неаполе, сказали тем людям, что были со мной, что я – раб, который убил хозяина на вилле в Путеолах и сбежал. Помню, что от меня сразу все отвернулись, и люди Ликаона легко меня скрутили и притащили сюда. Но я не помню никакого хозяина. Никакой виллы в Путеолах. И чтобы я кого-то убивал, я тоже не помню.

Повисла неловкая пауза.

Первой ее нарушил Агрос:

- Думаешь, тебя подставили?

Гален помотал головой:

- Не знаю. Может быть подставили, может быть совпадение. Но я уверен, что никого не убивал.

- Погоди, то есть ты, получается, и не Гален вовсе? – вклинился в разговор Ал.

- Думаю, что нет, - Гален неловко пожал плечами.

- А кто тогда?

Вместо ответа, Гален отвернулся от них и поднял глаза в небо, словно ища там ответ.

В повисшей тишине отчетливо слышалась приглушенная ругань других рабов в бараке. Снова что-то не поделили. Главное, чтобы не дошло до драки, иначе утром их ждала не попытка мятежа, а эшафот. Даже Галену было бы не под силу придумать такую ложь, которая бы убедительно объяснила, почему барак стал больше похожим на оружейный склад.

- Римский гражданин, - тихо ответил Гален, и Ал подумал, что ему почудилось.

Агрос зыркнул на него и демонстративно прочистил уши:

- Кто-кто?

- Римский гражданин, - громче и увереннее повторил Гален, с вызовом глянув на них.

- Гонишь! – выпалил Агрос. На его лице читался весь спектр эмоций. Словно такой вероятности в его картине мира просто не существовало.

Ал не мог его понять. Не имел ни малейшего шанса. Грань между “знать” и “понимать” никогда еще не была такой четкой.

Гален медленно и грустно покачал головой.

Рассвет застал их за последними приготовлениями. В дальнем углу барака Гален негромким голосом раздавал распоряжения и сопровождал свои слова наглядной демонстрацией на импровизированной карте. Вокруг него сгрудились почти все рабы, и только Ал сидел в стороне, на своей койке, и пытался спрятать в коротком рукаве туники кинжал.

У него была своя задача. Одновременно простая как лопата – и сложная, как бином Ньютона.

Он должен был снять часового быстрее, чем тот успеет зажечь сигнальный огонь и вызвать подкрепления.

Эффект неожиданности все равно был на их стороне. Охрана, науськанная Кариксом, ждала удара с одной стороны, а должна была получить с другой.

У них был только один шанс и этот шанс полностью зависел от Ала.

Чем было вызвано такое доверие Галена, он до сих пор не понимал. Разве что тот видел в нем такого же свободного человека издалека.

Чем больше Ал гонял эту мысль в голове, тем менее дикой она казалась. Нужно было быть слепым, чтобы не заметить, что, пока их с Галеном и Агросом волновал успех мятежа и возможность быстро сделать ноги на Сицилию потом, - Гален утверждал, что безопасно сейчас там и только там, хоть Ал и не знал почему, - остальные мужики были поглощены куда более кровожадными мыслями. Никакого внятного плана, только слепая ярость, готовая обрушиться на всех вокруг без разбору.