Легкость не подтверждает того, чего хочет сердце.

То, в чем нуждается моя душа.

Отказавшись повернуться, я продолжаю стоять спиной к нему: — Прощай, Лекс.

Я не отвечаю на его вопрос, не рассказываю ему еще одну историю о любви или гласных. Вместо этого я продолжаю идти обратно в бальный зал, чтобы закончить то, ради чего я сюда пришла.

После быстрой остановки в туалете, чтобы поправить прическу и макияж, благодаря которым я снова выгляжу презентабельно, а не как потерпевшая крушение жена, которую только что трахнул ее испорченный муж, я обхожу зал, разговаривая со столькими людьми, со сколькими могу.

Вскоре после этого я вызываю нашу команду на сцену, чтобы произнести речь, в основном, чтобы поблагодарить всех за участие.

— От себя лично, моего партнера, Николь Романо, и нашей команды мы благодарим вас за то, что вы присоединились к нам сегодня вечером, чтобы собрать деньги на это великое дело.

Раздаются аплодисменты, и, несмотря на мое нежелание выступать перед такой громкой толпой, результат перевешивает мою неуверенность. Когда мои глаза блуждают по залу с благосклонной улыбкой, они останавливаются на Лексе, который стоит рядом с Адрианой. Несмотря на нашу предыдущую ссору и его отчаянную просьбу не бросать меня, на его лице появилось другое выражение. Почти гордое, если быть честной.

Помню, несколько месяцев назад, когда наш бизнес начал расти здесь, в Лос-Анджелесе, Лекс предупредил меня о том, что мое внимание нужно перенаправить на другие сферы, а значит, нанять больше сотрудников. Я помню, как задавал ему вопросы, и это привело к обсуждению его присутствия в мире бизнеса. Чем больше он говорил, тем больше я очаровывался его альтер-эго, Лексом Эдвардсом — миллиардером-магнатом. Его уверенность никогда не бывает неуместной, и когда дело доходит до съездов, саммитов или чего-либо, связанного с публичными выступлениями, он абсолютно естественен.

В этот момент, перед несколькими сотнями гостей, я прошу его уверенность передать мне. Сделав глубокий вдох, я нахожу в себе силы пройти через это. Если я могу справиться со всем, что жизнь подбрасывала мне до этого момента, я смогу справиться и с этой речью.

— Три месяца назад в нашу фирму обратилась Марджори Адамс, общественный лидер, из женского приюта в центре города. Марджори — неотъемлемый член общины и много лет посвятила восстановлению семей.

Марджори сидит за столом напротив, ободряя меня своей теплой улыбкой, как и окружающая ее команда.

— И Николь, и я не понимали всей серьезности проблем, существовавших в приюте. Однако, проведя бесчисленное количество часов на месте, общаясь с семьями, вынужденными искать жилье в приюте, мы постепенно начали понимать всю серьезность ситуации.

— Посыл ясен… наши приюты не только дают разбитым семьям место для сна и еды, но и дают им надежду. Дети получают образование, матерей учат, как заботиться о своих семьях. И поэтому наша команда в «Мейсон и Романо» рада сообщить, что ваш сегодняшний взнос поможет Марджори и ее команде продолжать уделять свое время нуждающимся и расширить помещение, чтобы обслуживать больше нуждающихся семей.

Толпа встает, поднимая руки в аплодисментах. С гордой улыбкой я приветствую поддержку. Мы, как команда, проделали потрясающую работу, и эта поддержка обеспечит приют помощью для нуждающихся. Помимо бесплатных юридических услуг, которые мы оказываем женщинам на месте, эта дополнительная финансовая помощь увеличит помощь во многих других отношениях.

Никки произносит небольшую речь, поблагодарив всех, прежде чем мы уходим со сцены и даем возможность продолжить празднование.

— Вы сделали это, ребята, — радуется Рокки, крепко обнимая меня, почти до удушья.

— Нам еще предстоит тяжелая работа, но это даст нам финансовую поддержку.

Марджори присоединяется к нам, крепко обнимая меня: — Чарли, ты сделала удивительные вещи для наших семей.

Я отстраняюсь, улыбаясь, глядя, как слезы стекли по ее глазам: — Эй, никаких слез. Приходи в понедельник, у нас еще много работы, хорошо?

Она кивает, желая немного посмеяться, прежде чем попрощаться.

Вечер продолжается, гости танцуют и общаются.

Эрик пытается поболтать с каждой знаменитостью, к которой он может прикоснуться, и несколько раз я вижу, как он достает свой телефон, чтобы собрать столь необходимую коллекцию селфи.

Адриана заканчивает вечер, уставшая после первой за последние месяцы прогулки без ребенка. Я еще раз благодарю ее, обнимаю на прощание и напоминаю о нашем обеде на следующей неделе.

Очевидно, что Джулиан исчез после нашего танца, и я знала это достаточно хорошо, чтобы закрыть книгу на этой главе моей жизни. Как бы мне ни хотелось убедиться, что с ним все в порядке после моего вопиющего отказа, некоторые вещи лучше оставить невысказанными.

Часы только что пробили полночь, и теперь усталость просачивается внутрь, когда мои конечности начинают чувствовать себя как свинцовые гири.

— Мы направляемся в Мелроуз, чтобы продолжить отмечать. Ты идешь? — спрашивает Эрик, деловито набирая текст на своем телефоне и наполовину обращая внимание на меня.

— Знаешь что… иди и веселись. Я устала, и…

— И твой муж ждет тебя, — Эрик кивает в сторону бара, где Лекс разговаривает с Марджори. Я думала, что она ушла раньше, но любопытство растет, и я подхожу, желая узнать, почему он все еще здесь.

— Моя дорогая, я знаю, знаю… Я сказала, что ухожу час назад, но с вашим прекрасным мужем было приятно поговорить.

Я заставляю себя улыбнуться. Слова «прекрасный» и «муж» никогда не должны быть в одном предложении, особенно если вы замужем за Лексом Эдвардсом.

Марджори снова прощается, оставляя нас двоих стоять здесь вдвоем. Я совсем не удивлена, что он все еще здесь. Лекс, вероятно, следит за Джулианом, потому что его эго не может выдержать такого удара.

— Я направляюсь домой. Пойдем со мной, пожалуйста?

Выпустив вздох, я поворачиваюсь лицом к Эрику, который стоит с Рокки. Они оживленно беседуют, а Никки стоит рядом с ними, скрестив руки и закатив глаза. Несомненно, Эрик и Рокки планируют что-то авантюрное на сегодняшний вечер, что Никки не одобряет.

— Эм… конечно.

С клатчем в руке я машу на прощание Никки, которая в ответ поджимает губы. Она знает, что происходит, и Лекс попал в ее список непослушных, и сейчас он сидит на самом верху с красным маркером и золотой звездой.

Я иду рядом с Лексом к его машине. Мы оба молчим, и это именно то, что мне нужно. Истощение достигло своего апогея, и я благодарна Лексу за то, что он решил не поднимать ничего, особенно Джулиана, и дал мне возможность побыть в одиночестве, которого я так жажду.

Когда мы дошли до машины, передо мной промелькнули воспоминания о том, как Лекс взял меня на капоте. Не желая ввергать свое тело в смятение, я изо всех сил стараюсь избавиться от этого. Ничего хорошего не будет, если я дам ему то, что он хочет прямо сейчас.

Поездка в машине проходит в тишине, только мягкие мелодии музыки Лекса, звучащие из динамиков, не дают мне уснуть. У него всегда был отличный музыкальный вкус, и я приветствую мелодии Coldplay, когда мы едем домой после долгой ночи.

Поскольку Амелия осталась у Эмили, реальность остаться наедине с Лексом станет настоящим испытанием для моей силы воли. Было бы просто попросить Лекса прийти в постель, заняться с ним любовью и выслушать его обещания, что больше такого не повторится, но упрямый Чарли хочет думать в одиночестве.

— Итак…, — он бросает ключи на столешницу, снимает галстук-бабочку и расстегивает верхнюю пуговицу рубашки.

Да, я не застрахована от его сексуальной привлекательности. Поэтому я намеренно отворачиваюсь, пытаясь неистово игнорировать его магнетическую силу.

— Амелия у мамы?

— Да, — это все, что мне удается, не будучи уверенной, какая из личностей Лекса сейчас проявится.

Он кивает головой, поднимая глаза, чтобы встретиться с моими: — Ты хочешь, чтобы я спал в гостевой комнате?