— Что ты ей сказала?

Адриана склонила голову: — Это не имеет значения. Теперь ее нет.

— Скажи мне, что ты ей сказала!

— Я просто сказала ей держаться подальше… и что…, — ее колебания заставили меня встревожиться. Я знал, что она сказала что-то такое, что могло подтолкнуть Шарлотту к точке невозврата.

— Ты, должно быть, не любил ее по-настоящему, если забеременел от Саманты, — прошептала она.

— Черт возьми, Адриана! — положив голову на руки, я попытался игнорировать боль, снова распространяющуюся по всему телу. Моя бедная Шарлотта. Как я мог быть таким чертовски глупым?

— Алекс, прости меня. Я была так расстроена.

Глубоко вздохнув, я подумал, что не стоит возлагать вину на Адриану. Это не ее рук дело. Я создал этот беспорядок, и я буду вечно расплачиваться за это.

— Нет, я понимаю. В наши намерения никогда не входило причинить тебе боль. Она все время беспокоилась о тебе, но мы были так глубоко в этом. Я любил ее… больше, чем ты можешь себе представить.

— А теперь, Алекс?

— Такая любовь просто так не исчезает…, — мой голос затих.

Саманта вошла в комнату, прервав наш разговор. Она, должно быть, знала, что мы сейчас разговариваем, и выглядела раздраженной, что Адриана не кричит на меня. Когда я вышел на балкон, Адриана шла рядом со мной, прижимаясь к моему телу. Прежде чем мы вышли на улицу, она крепко обняла меня, к большому удивлению моего отца.

— Верь, старший брат. В нужном месте и в нужное время она снова будет твоей, — прошептала она.

Я не был уверен, что верю в то, что судьба сыграет свою роль в том, что однажды мы снова будем вместе, но я знал — мое обязательство быть отцом этого нерожденного ребенка должно быть моим приоритетом номер один.

И на данный момент я должен был отпустить Шарлотту.

Седьмая глава

Лекс

Настоящее

Сегодня субботнее утро, и я просыпаюсь с адским похмельем.

Прошло много времени с тех пор, как я в последний раз напивался до оцепенения в компании мужчин, хотя мужественность Рокки несколько раз ставилась под сомнение в этих его нелепо обтягивающих джинсах.

К счастью, я просыпаюсь один, а не со стриптизершей после вчерашней ночи. Наша встреча с Berkshire Group назначена на семь часов вечера. Это единственное время, когда Джеральд Хаффман и его команда могут выкроить время для встречи. Меня не беспокоит работа в субботу вечером, поскольку мне уже не двадцать один год, и моя жизнь не крутится вокруг походов по клубам.

Нет, видимо, только стрип-клубы.

Кейт соглашается встретиться со мной в ресторане в шесть сорок пять. Это даст нам пятнадцать минут на проработку стратегии, и я уверен, что Джеральд подпишет контракты сегодня вечером.

На мгновение во мне включается деловая хватка. Сказать, что в последнее время я был рассеянным и не в своей тарелке, значит преуменьшить, но с моей уверенностью, собранной воедино, я уверен, что сегодняшний вечер сложится в мою пользу.

К сожалению, в своем жалком состоянии я забыл сбрить бороду. Слава моим счастливым звездам, что отель успел в последний момент отдать мой костюм в химчистку и отгладить, так как я совсем забыл об этом.

— Добрый вечер, мистер Эдвардс, — приветствует Кейт.

Кейт стоит в вестибюле ресторана, вооруженная манильскими папками и своим обычным корпоративным нарядом. После долгих раздумий я решил повысить ей зарплату. Как только закончится сегодняшний вечер, я планирую сесть и обсудить ее работу. Очевидно, что за последние несколько недель я несколько раз облажался, а Кейт всегда подхватывала то, что я не успевал.

— Я рад, что ты смогла прийти. Никаких диких вечеринок сегодня вечером?

— Нет, сэр, — она хихикает, как будто вспоминает что-то забавное, — Я думаю, мы вчера вечером отрывались на полную катушку.

В ресторане многолюдно, официанты снуют туда-сюда, разнося экзотические блюда, ароматы которых манят меня. Это заставляет меня понять, как сильно я соскучился по еде. Да, я почти не ел последнюю неделю. Что, черт возьми, нового, думаю я. Джонни Уокер и Джек Дэниэлс стали моими спутниками в последнее время. Я иду к консьержу, а Кейт следует за мной.

— Зарезервировано на имя Эдвардса.

Мы следуем за старшим официантом к нашему столику. Шум немного мешает, обычная субботняя публика. Я достаю свой телефон, проверяю сообщения, пока иду за ним сквозь толпу, на мгновение поднимаю голову, когда изображение привлекает мое внимание и останавливает меня на месте.

Кейт тоже проверяет свой телефон и бежит прямо ко мне сзади: — Мне так жаль, сэр. Я проверяла свой беспорядок…, — ее голос прерывается.

Шарлотта сидит, прислонившись к нему всем телом. Не в силах пошевелиться, мои глаза притягиваются к ней, как магниты.

Ее лицо выглядит несколько иначе, возможно, усталым. Нет ни улыбки, ни искры в глазах, ни сияния кожи, и она выглядит исхудавшей. Свет внутри нее погас.

Застыв на месте, я смотрю на нее, а мое имя звучит так отдаленно. Ублюдок наклоняется еще ближе, осторожно берет ее за руку и переплетает свои пальцы с ее. Он берет ее за подбородок, и она слегка улыбается, побуждая его наклониться еще больше, чтобы украсть то, что принадлежит мне.

Я не знаю, как я двигаюсь, но внезапно я оказываюсь перед ними. Шарлотта смотрит вверх, ее рот открывается в шоке, пока ее выражение лица быстро не переходит в гнев. Темные круги вокруг ее глаз и выдающиеся скулы беспокоят меня. Если для нее это был ад, то почему она здесь с ним?

— Чарли? — Кейт задыхается, прежде чем я успеваю вставить хоть слово.

— Кейт?

Что, блядь, происходит, и с какой стати они знают друг друга?

Лабутены мелькнули передо мной. Это была она. Это была она в последний вечер в номере Кейт. Это была она, о которой Кейт всегда говорит, ее подруга в Нью-Йорке с нескладной личной жизнью. Все это имеет смысл, и как же я глуп, что не смог сложить это уравнение воедино.

— Значит, я даже не заслуживаю объяснений? — я скрежещу, пытаясь заставить свои кулаки перестать трястись, — Ты бежишь к нему, как только у нас возникают трудности?

— Ты шутишь, Лекс? Немного трудностей — это то, что, по-твоему, было? — она смеется, жестикулируя руками.

— Ну, я не знаю, ты, блядь, не хочешь со мной разговаривать.

Я сжимаю кулаки, когда ее смех бьет меня по ушам. Неужели она действительно думает, что это одна большая гребаная шутка? Мое тело напрягается, не в силах взять себя в руки, я едва держусь, ярость и гнев поглощают и контролируют любую рациональность, скрывающуюся во мне. Я — бомба замедленного действия, готовая взорваться в любой момент.

— Я здесь занята, Лекс, как ты видишь, — ее голос спокоен, когда она произносит эти слова, ее глаза смотрят прямо на мои, не дрогнув ни на секунду, — Возможно, мы обсудим это в другой раз.

Джулиан встает, создавая барьер между мной и Шарлоттой.

— Хорошо, Эдвардс, она сказала тебе уйти.

О, так он наконец-то нашел свои яйца, я думаю. Да, скоро ты, блядь, подавишься ими за то, что пытался украсть мою женщину.

Мой характер берет верх. В комнате жарко, моя кровь бурлит, как вулкан, готовый вот-вот взорваться. Ничего не остается делать, кроме очевидного. Я замахиваюсь рукой и бью его прямо в лицо, пока он стоит передо мной, пытаясь отнять у меня мой мир. Если бы его не было, она бы вернулась ко мне, мелькает у меня убийственная мысль.

Ярость переполняет меня, и я снова пытаюсь замахнуться на него, кровь отскакивает от его лица, когда он выкрикивает мое имя, кричит на меня, голоса вокруг меня в панике. Образ Шарлотты, когда она оттаскивает Джулиана назад, лаская его лицо, только усиливает насилие, поглощающее меня.

Кейт зовет меня по имени, тянет мою руку назад, умоляя меня остановиться: — Мистер Эдвардс, пожалуйста, не делайте этого. Вы пожалеете об этом и потеряете ее навсегда, — умоляет Кейт, удерживая меня.

Если кто и знает, что на самом деле чувствует Шарлотта, так это Кейт, ее новое доверенное лицо. Адреналин все еще бурлит во мне, я поворачиваюсь лицом к Шарлотте, готовый извиниться за свое поведение. Умолять ее поговорить со мной, хотя бы дать мне это. У меня действительно нет другого выхода, я не могу потерять ее снова.