— По Леджеру видно, что он плут. И наверное, пользуется популярностью у женщин.

— Вокруг него шлейф из скандалов, — поморщился Доминик. — Но при всех своих недостатках он гениальный банкир, потому заправляет финансами. Главное правило общения с ним — никогда не спорить на деньги. Споры вообще его слабое место. Он не любит проигрывать.

— Никто не любит, — заметила я, неловко ударив ложкой по тарелке.

Сама не заметила, как суп закончился.

— Мы можем попросить принести ещё, — предложил он.

— Нет. Наверное, не надо наедаться перед… — я кашлянула, не в состоянии завершить фразу, а Доминик утвердительно кивнул и чуть придвинулся ко мне.

— Снимешь халат? — попросил чуть хрипло.

Теперь он смотрел с предвкушением. Похоже, разговорные прелюдия завершались, приближались другие.

— Да… — вперив взгляд в огонь, я развязала пояс и распахнула полы халата, позволяя ему спокойно соскользнуть с плеч.

Я хотела встать, но Доминик удержал меня за руку и ещё приблизился. Я повернула голову и столкнулась с ним взглядом. И увидела в его глазах настоящий голод. Судорожный вздох коснулся обнажённого плеча, и по коже побежали мурашки.

— Я подготовил вино. Особое вино. Оно поможет расслабиться и получить удовольствие, — голос мужчины звучал низко и чуть вибрировал.

Я потянулась было к бутылке, но он приподнял руку, жестом останавливая меня.

— Только я не хотел бы, чтобы ты его пила.

— Почему? — удивилась я.

— Хочу, чтобы мы обошлись без него, — он провёл кончиком пальца по моей шее к плечу, медленно оттягивая бретель сорочки, поддел её пальцем и потянул вниз к изгибу локтя.

Шелковая ткань поддалась легко и мягко обнажила грудь. Кажется, в этот миг я вся покрылась мурашками. Даже волоски на затылке приподнялись. И дыхание сбилось. Это был самый интимный момент за всю мою жизнь.

— Красиво, — Доминик коснулся губами моего плеча.

— Я или грудь? — сипло усмехнулась я.

— Ты, — Доминик ещё приблизился, закопался носом в мои волосы и гулко вдохнул.

— И от меня больше не воняет?

— От тебя прекрасно пахнет, острой пряностью луговой травы. Зря ты скрывала такой аромат. Я читал, что ведьмы пахнут особенно ярко, теперь убедился в этом, — его рука опустилась мне на бедро, судорожно сжала шелковую ткань, отчего я невольно выпрямилась. — И ты без десятка слоёв одежды.

— Думала, струшу, если тебе придётся долго меня раздевать, — призналась я честно, и Доминик вдруг отстранился.

— Ты казалась мне другой, — чуть нахмурился он будто в сомнении.

— Ты мне тоже казался невоспитанным мужланом с завышенным эго, — фыркнула я, и он рассмеялся. — Прости, когда волнуюсь, начинаю глупо шутить.

— Значит, теперь ты думаешь обо мне иначе?

— Ну, с мужланом я погорячилась, слишком грубо.

Доминик вновь рассмеялся и, приобняв за талию, привлёк меня к своей груди.

— Раз мы сегодня честны, скажи, как ты хочешь, Ви? Быстро, чтобы скорее закончилось? Или желаешь получить удовольствие? — мне почудилось напряжение в его голосе.

Стало понятным, что вопрос задан не для заигрывания, и это важный момент наших взаимоотношений. Если выберу первый вариант, то он либо откажется от брака, либо так будет всегда, быстро, возможно, больно и с чёткой дистанцией между нами. В случае выбора второго предложения границы начнут трещать. Невозможно ночами гореть в объятиях друг друга, а утром становиться чужими. Доминик в любом случае будет в выигрыше, он получит послушную жену и любовницу в одном лице, а я рискую влюбиться. Но это же мой первый раз… не хочу, чтобы он прошёл в слезах и в истерике. Значит, придётся постараться удержаться золотой середины, чтобы не проникнуться чувствами к фальшивому мужу.

— Ви? — позвал Доминик, когда молчание затянулось.

Решение было принято. Медленно выдохнув, я провела ладонями по его груди и принялась расстёгивать пуговицы его рубашки. На его губах появилась улыбка. Я потянулась к ним за поцелуем, но он отстранился, чем ввёл меня в краткое замешательство. Может, ответ его не устроил? Он хотел быстро и по существу? Но Доминик нагнулся ко мне, его губы прижались к изгибу моей шеи, пальцы ласкающе сжали обнажённую грудь, а вторая рука принялась собирать ткань сорочки на моём бедре. Понятно, в Тринате не в ходу поцелуи в губы, буду знать.

/Валери де Лакруа/

Пробуждение прошло легко, я просто вынырнула из размытых образов сновидений и открыла глаза. Почти минуту лежала и оглядывала спальню, пытаясь понять, где нахожусь. И только потом вспомнилась история с попаданием в другой мир, подставой сестры и игрой в жену императора, которая вчера перешла на новый уровень. К щекам прилила кровь. Я закопалась с головой в одеяло, зажмурилась до искр перед глазами и тихо проревела. Вспоминать было неловко. Но я благодарна Доминику. Лучше смущаться, чем испытывать боль, ненависть и разочарование. На мой взгляд, он сделал всё возможное, чтобы меня не посетили подобные чувства.

— Вы проснулись, мадам? — в комнату заглянула Анет.

— Да… Но… — я приподнялась, удерживая у обнажённой груди одеяло. — Наверное, понадобится сменить бельё.

Щёки вновь вспыхнули от смущения.

«Тебе нравится?» — всплыли в мыслях слова Доминика, и на миг я вновь ощутила откровенные прикосновения.

— Конечно, мадам, — девушка стыдливо потупила взгляд.

Прислушиваясь к себе, я выбралась из кровати. Боли не ощущалось. Перед тем как отнести меня обратно в мою спальню, Доминик вновь предложил принять целительские заклинания. Я сделала это с радостью, потому что было больнее моих ожиданий. Он даже не стал продолжать, когда понял, насколько мне некомфортно. Лишь показал альтернативный способ довести до разрядки и его. Стоило только вспомнить, как я прикрыла пылающее лицо руками и неловко хихикнула. Как оказалось, опытный император лучше принца, даже если у него рога.

— Ужин прошёл хорошо, мадам? — неуверенно поинтересовалась девушка.

— Да, лучше моих предположений, — подтвердила я. — Там в гардеробной, в самом дальнем шкафу, лежат более подходящие для моды Тринаты платья. Можешь подготовить мне одно из них?

— Конечно, — улыбнулась она, обрадованная тем, что переход к личной теме не пресекли.

Вряд ли я решусь дружить с кем-то, но иногда хочется перекинуться хотя бы парой слов. Ночь ничего не изменила. Я по-прежнему в беде, но мне удалось избежать катастрофы.

«Брак подтверждён, Ви» — сообщил Доминик, прежде чем оставить меня одну в спальне.

Анет мне не докучала, как прошлые служанки. Мне удалось освоиться со средствами гигиены, так что присутствия посторонних и не требовалось. Я сама приняла душ, иначе пришлось бы смущаться из-за следов крови, нанесла крема, уложила волосы и отправилась в гардеробную, где ожидала подготовленная одежда. Анет выбрала скромное платье под горло с длинными рукавами зелёного цвета в мелкий вышитый белыми нитями узор. Оно не стесняло движений, сидело по фигуре, хотя всё равно смотрелось блекло на фоне нарядов демониц Тринаты. А мне вроде как надлежало продвигать новые модные тренды.

— Вам идёт, — улыбнулась Анет.

— Я бледна, словно смерть, — фыркнула я, пощипав себя за щёки, чтобы придать лицу хоть какой-то цвет. — Надо завести косметику, — хмыкнула мстительно, вспомнив чопорную мадам Жаклис.

Теперь у меня больше свободы, и хотелось бастовать.

После сборов я споро позавтракала, а точнее, пообедала, учитывая, что снова проспала больше положенного, и отправилась на штурм библиотеки. Слова Доминика о том, что его отец ушёл вслед за истинной, не шли из головы. Мне следовало скорее разобраться в особенностях демонов.

Служанок я отправила заниматься своими делами, только охрана не собиралась оставаться и двое стражников последовали за мной. Зато с их помощью мне удалось быстро отыскать библиотеку. Уже вход в обитель книг обещал волшебство. Массивные деревянные двери, украшенные резными изображениями невероятных существ и витиеватых символов, распахнулись сами при моём приближении. Носа коснулись ароматы пергамента и кожи. Прямо напротив двери, на деревянном пьедестале из алого камня, расположился огромный шар, с клубящимся в его глубине белёсым дымом. Длинный коридор, по обеим сторонам которого поднимались выполненные в тёмном дереве стеллажи, вёл к высокому витражному окну со сценами масштабной битвы демонов и пугающих тёмных монстров. С обеих сторон от него на второй и третий уровень поднимались две лестницы. И каждый узкий коридорчик между стеллажами будто вёл в книжную бесконечность. Наверное, несколько минут я просто стояла у входа в немом изумлении, потом же опомнилась и озадачилась тем, как среди этого многообразия найти что-нибудь нужное.