«Пасти» после факта выезда за рубеж — поздно! В нашу задачу входило выявление в стране пребывания людей, которые занимаются изучением и сбором информации на советских граждан. Необходимо было выяснить: это житейский интерес иностранца или за ним что-то кроется? Подлинное лицо и цель сближения с советскими людьми иностранцев обычно и проявлялись при последующих навязчивых контактах с их стороны. Но к этому нужно было подготовить оперработника и негласных помощников, иметь представление о стране пребывания.

В круизах по Дунаю, особенно во время стоянок в Вене, на маршрутах следования наших туристов появлялась интеллигентная дама «из бывших русских», как она себя представляла. Мы взяли ее на заметку. И в одном из последующих круизов снова встретили ее. Беседуя с незнакомкой, наш помощник «разоткровенничался» и сказал, что дважды в одну страну у нас не дадут съездить по путевке, а он так хотел бы посмотреть всю Европу: «Ведь от официально прикрепленного гида всего не узнаешь!»

Дама поинтересовалась, в какую страну он хотел бы поехать в следующий раз, и услышала в ответ: «В Чехословакию! В июле будущего года». Незнакомка тут же сообщила, что у нее там есть друг: интеллигент, профессор, который будет рад знакомству с русским с Урала. Она вручила ему пражскую визитку своего знакомого и сказала, что предупредит своего друга письмом о том, что в июле следующего года его навестит гость из России. Узнать тот ли это человек, о котором она написала в письме, ее друг сможет по своей же визитке.

Нам было ясно, что нашего агента передавали из рук в руки с целью дальнейшего изучения. В качестве повода они умело использовали его «интерес к Европе». Оперативная проверка владельца пражской визитной карточки только подтвердила наши предположения о принадлежности той дамы и ее знакомого из Праги к спецслужбам противника.

«Профессор» оказался объектом розыска Московского управления КГБ СССР с послевоенного времени как бывший сотрудник немецких спецслужб. Нас поблагодарили из центра за информацию, но дальнейшую разработку этой пары запретили. Дело взял в свои руки КГБ СССР.

Мы знали о том, что разведка противника при изучении наших людей в условиях заграницы пытается учитывать их менталитет, национальные особенности и традиции.

Для этого в спецслужбах противника работали штатные ученые-психологи, определявшие линию поведения своей агентуре с учетом профессиональной и территориальной принадлежности наших граждан. Сейчас их работу мы часто можем видеть при просмотре детективов и боевиков, а тогда это направление еще только начинало внедряться на практике.

Характерен в этом отношении и ряд примеров из нашей работы по обеспечению безопасности жителей Пермской области во время относительно редких тогда визитов пермяков в ФРГ, Испанию, Австрию.

При нахождении групп пермских туристов в ФРГ в их окружении оказался «земляк», живший когда-то в Перми. Он живо интересовался у туристов: «Как там наша Пермь?» Говорил, что скучает по Родине, что ради возможности пообщаться с пермяками он бросил якобы все дела и прилетел из Стокгольма в Германию. От ответа на резонный вопрос как же он, живя в Швеции, узнал о дате приезде в ФРГ туристов с Урала, бывший пермяк уклонился.

«Землячество» — вот удачный повод для общения с туристами, на который многие клюнули. Любопытный гость из Швеции оказался на деле эмиссаром НТС[4] Сорокиным, который в послевоенные годы действительно проживал в Перми. Позже, получив высшее образование в Москве, изменил Родине. Как видите, земляк из Стокгольма оказался с «начинкой». Его многократное появление рядом с группой в самых разных местах — в гостинице, музее, на вокзале — было под оперативным контролем. Избранная им основа для общения в условиях заграницы срабатывала. Наши туристы охотно шли на общение с «земляком».

Аналогичный предлог для знакомства и общения с нашей туристической группой избрал другой «земляк» из ФРГ, представлявшийся как «журналист Алик». Он, пытаясь разговорить наших людей, о себе сообщал мало.

Саму Пермь знал плохо, проявил некоторые знания только в отношении наших горнозаводских районов.

Предлагал нашим туристам познакомить их с достопримечательностями Германии, не входящими в официальную программу пребывания. Дальнейшая спецпроверка этого гражданина показала, что под псевдонимом «Алик» выступал член НТС, сотрудник редакции радио «Свободная Европа». До 1953 года он жил в городе Кизел Пермской области. Его настоящая фамилия Ашихмин. Изменил Родине во время срочной службы в Группе советских войск в Германии.

Практика показала, что если во время пребывания наших людей за рубежом велась целенаправленная контрразведывательная работа, то уже на дальних подступах к Перми мы выявляли агентуру противника, используемую в изучении наших граждан, и могли еще за границей принять необходимые контрмеры.

Приведу еще один поучительный пример. Во время гастролей в Мадриде пермского творческого коллектива были выявлены признаки подозрительного внимания к одному из наших артистов. Его явно активно изучали.

Он не отличался особой выдержкой, позволял себе в присутствии иностранцев бестактные высказывания в адрес своего художественного руководителя, легко сорил своими небольшими командировочными деньгами. Это не осталось без внимания иностранцев, и около него сразу же появились зарубежные «поклонники его таланта».

Они соблазняли его дармовыми угощениями, готовили интервью с ним для местной прессы, которое обещали оплатить отдельно. В конце концов, когда весь творческий коллектив должен был вылететь в Париж, наш герой обнаружил в аэропорту, что у него пропала куртка вместе со всеми документами.

Ситуация складывалась драматическая. Все уже готовы были идти на посадку, только одного пассажира не пропускали в самолет по причине отсутствия документов, удостоверяющих личность. Иностранные «друзья», пришедшие проводить этого артиста, вызвались помочь ему отыскать документы и обещали потом отправить следом за всеми в Париж: не отменять же рейс! Руководитель группы и оперработник, внимательно отслеживавший ситуацию, твердо заявили решительный протест организаторам гастролей, обвинив их в преднамеренном нарушении условий контракта. Сохранность вещей артистов не была обеспечена в должной мере, в результате у одного из них пропала куртка вместе с документами. Поэтому принимающая сторона должна будет взять на себя материальные обязательства за все возникающие последствия этой кражи и срыв запланированного вылета.

Видя непреклонность позиции руководителей советской стороны, испанцы сами предложили перенести вылет на два часа и пообещали принять все возможные меры по розыску пропавшей куртки с документами. Действительно, через некоторое время куртка вместе с документами была обнаружена. «Поклонники» его таланта заметно поубавили свою эмоциональную активность на проводах. Только во время полета виновник этих событий с трудом осознал, в какой ситуации он оказался по вине своего легкомыслия. Так была сорвана готовившаяся провокация против члена нашего творческого коллектива.

После успешных гастролей в Париже они благополучно вернулись на Родину.

Кстати, почти по такому же сценарию спустя два года была организована провокация против труппы ленинградского Мариинского театра. Ее исход был другим.

Контрразведчики не заметили подготовки провокации, с опозданием и неорганизованно прореагировали на ее возникновение, и враждебная акция, к сожалению, была претворена противником в жизнь…

Приведу один поучительный эпизод, иллюстрирующий наше сотрудничество с ОВИР УВД Пермской области.

Начиная с 1969 года в паспортный стол Мотовилихинского района неоднократно обращалась гражданка Механошина, пенсионерка, в прошлом рабочая завода им. Ленина.

Она настойчиво ходатайствовала о разрешении приезда в гости к ней сына из братской Чехословакии. Сын проживал там с послевоенного времени, имел семью. В письмах он не раз писал родным о желании повидать мать и своих земляков из «революционной Мотовилихи».