Делопроизводитель распрощался и поднялся. Из-за холодного тона было неясно, кем он ей приходится. Кудзё уже раздумывал, есть ли повод подойти ближе, но тут случилось кое-что вообще неожиданное.

По аллее шли двое. Один был полицейский в офицерском мундире и какой-то юркий человек в костюме мышиного цвета — причём этот казался намного опасней.

Натася вскочила, как ужаленная, запихнула конверт поглубже в портфель и, изо всех сил изображая непричастность, засеменила прочь.

Двое опустились на скамейку, закурили и принялись обсуждать ситуацию в Индокитае. Похоже, они и не заметили, что здесь кто-то был.

А ещё на краю скамейке остался пакет. Бумажный и коричневый, в какой упаковывают посылки на почте.

Кудзё поднялся. На деревянных ногах подкрался к скамейке. Сначала подумал, что сказать, а потом рука словно сама собой стянула пакет.

Полицейский и мышиный не обратили на него ни малейшего внимания.

* * *

Тем же вечером после ужина случилось чудо — Кудзё добровольно заговорил с двоюродной сестрой. Первый и единственный раз от вредной Харуки была какая-то польза. У нашего героя был вопрос жизни и смерти — какую школу означает воротник с тремя полосками, плиссированная юбка и значок в виде цветка криптометрии.

— Женская школа N,— буркнула ненавистная двоюродная сестрёнка,— Чего непонятного?

Надо сказать, что школа N была тогда на слуху. Одна их тех средних школ для девочек, где учились дочки всяких второстепенных генералов и начальников канцелярий. Кудзё подумал, что очаровательной полукровке там не просто — и так и затрепетал от умиления.

* * *

Сверху, как мог, написал название школы N и её адрес. Внизу — то, что было для него похоже на текст русскими буквами. Сделать это под моросящим дождём было непросто, но куда-то зайти и отвечать там на вопросы Кудзё был не в силах.

Разумеется, сначала он хотел посмотреть, что в пакете. Но потом решил, что это подождёт. И, признаться честно, то, что у Натаси под платьем куда интересней, чем то, что у пакета под бумагой. Если она заметит, что пакет вскрывали, то может разозлиться. А злых девочек нам не надо!

А если с ней подружиться, то тайна пакета ему и так рано или поздно откроется.

Назавтра после уроков он добрался до N и постучал в будку привратника. Показался дедушка с остреньким бородкой, как у древних даосов.

Кудзё сказал, что нашёл в трамвае пакет с названием школы и неизвестными буквами. Не учится ли тут некая иностранка? Вдруг кому-то была посылка из Хабина или Сингапура, но почтальон замечтался и потерял.

— Натася, что-ли? Конечно имеется! Учится здесь первый год, очень милая девочка. Печеньем вот всех угощает.

— Может быть, и она,— смог сказать Кудзё,— А где её можно найти?

— В общежитье, где ещё? Спроси Натасю, её сразу позовут. У неё куча подруг, все обожают. Ну проходи, чего замер?!

Кудзе прошлёпал до общежития по раскисшему переулку. На стук открыла холёная девочка со знакомым лицом. Наш герой точно видел её в какой-то газете, но не помнил, по какому поводу.

Кудзё максимально галантно представился и сообщил, что нашёл натасину вещь. Можно ли передать?

— Ну, наконец-то!— обрадовалась знакомая незнакомка,— Сейчас позову. Только поосторожней с ней.

— Что такое?

— А она взбесилась.

Девочка прошествовала в коридор и скрылась за второй дверью. Из комнаты послышалась короткая борьба, что-то стукнулось — и вот показалась Натася, обмотанная вишнёвым кимоно с жёлтым поясом. Глаза заплаканы, волос космами, а второй девочке приходилось её буквально тащить.

— Вот!— Кудзё вручил пакет с поклоном, словно реликвию,— Возвращаю в целости и сохранности.

Натася приняла пакет, повертела в негнущихся пальцах и вспыхнула, как пожар. Секунда — она уже висит на Кудзё и целует его в обе щёки, солёные от её слёз.

Вторая девушка хмыкнула, но не ушла. Ей было тоже очень интересно.

— Знаешь.— Натася сглотнула,— я всегда думала, что красивые мальчики — они бесполезные. Но ты не такой. Спасибо тебе! Спасибо! На, держи!

Она сняла небольшой амулет с синим, как море, камешком и повесила ему на шею, заботливо подоткнув под воротник.

— Это подарок. Спасибо! Спасибо! Ещё увидимся, мне пора!

И скрылась в комнате.

— Она у нас слегка бешенная,— сообщила вторая девушка и поплыла вверх по лестнице.

Кудзё вышел наружу, демонстративно громко захлопнув дверь. А потом тихо-тихо, как ниндзя, двинулся вдоль стены общежития. Всё шло отлично, они, можно сказать, познакомились. Но всё равно хотелось узнать, что в пакете. Ну хотя бы чуть-чуть!

Ему повезло. Занавеска комнаты, где, по его расчётам, скрылась Натася, была задёрнута достаточно криво, чтобы, усевшись на корточки, можно было разглядеть всё.

Обиталище было рассчитано на двоих. Оно выглядело так, как положено комнате девушки, которая пять минут как после истерики. На полу — вперемешку чулки и бумажки, а на столе — ещё больше бумажек, складная фотокамера, чернильница в полудуге засохших чернил, сломанная перьевая ручка, нож для бумаги, заколка и ещё какие-то загадочные вещи женского обихода.

Сама Натася сидела на кровати и гладила пакет, как щенка. Кровать стояла изголовьем к окну, так что можно было подглядывать почти без риска быть обнаруженным.

Девушка взяла нож и вспорола бумагу. Обёртка полетела на пол, а в руках осталась увесистая книга в переплёте синего бархата. Ни автора, ни названия.

Натася хихикнула, сбросила кимоно и Кудзё чуть не заурчал от восхищения. Да, он не ошибся. По сравнению с пакетом, одежда Натаси скрывала настоящие сокровища. Разгорячённая и обнажённая, Натася улеглась на кровать, раскрыла Книгу, и у Кудзё вновь перехватило дыхание.

Книга была фотоальбомом, н особого свойства. Абсолютно, предельно порнографические фотокартины, но при этом в странных, пугающих интерьерах и даже волосы у женщин всклокочены, как у злых духов. Можно было ощутить как тёмная энергия пульсирует и переливается в эти изогнутые нагие тела.

Натася долистала книгу до середины, разгладила и опустила правую руку. Кудзё приподнялся, чтобы получше рассмотреть, как это делают девочки...

Но тут с ним случилось нечто такое, чем часто грозят, то что происходит нечасто.

Наш обескураженный герой, однако, не сдался. Он сжал кулаки и обернулся, уже готовый к ударе.

Конечно, подглядывать за девочками нехорошо.

Но это же не повод, чтобы хватать за яйца порядочных японских школьников!

Однако нанести удар не удалось. Потому что позади никого не было. Кудзё прислушался к своим чувствам и понял, что и держат-то его не совсем за тестикулы. Точнее, не совсем и держат...

В общем, ситуация странная. До сегодняшнего дня (ой-ой-ой) он был совершенно уверен, что у мальчиков там органов не бывает.

“Так что же это такое?”— спросил себя Кудзё. Похоже, он не только мог видеть, как девочки делают это. Он вдобавок мог это чувствовать.

...Поездка домой была совершенно незабываемой. Пришлось закусить губу, чтобы не пугать попутчиков стонами. Иногда он млел, а иногда мысленно заклинал натасину соседку по комнате поскорей возвращаться с урока музыки.... или чем они ещё там занимаются???

На остановке возле дома у Кудзё случился оргазм.

Причём женский.

* * *

Назавтра, уже в комнате фотокружка, он решил обсудить это с Сайто. В конце концов, именно председатель его в это впутал.

Разумеется, про мужчину, события в комнате и подробности впечатлений рассказывать он не стал. При всей смелости мыслей, он всё-таки считал, что мальчикам подобные радости не положены. Зато с удовольствием описал, как она выглядит и какие у неё милые поцелуи.

— Только теперь со мной что-то странное.

— Роднички в животе?

— Нет. Мне кажется, что я чувствую... ну... то же самое, что и она. Как будто я ей под кожу залез... или, точнее, она мне под кожу залезла.

— Это, например, как?

— Ну вот. Например, Франция,— Кудзё кивнул на стопку старых европейских журналов. На обложке верхнего была Эйфелева башня,— Раньше я думал — ну вот, растоптанная страна, недееспособная армия, рухнула и всё такое. А теперь понимаю, что зато там люди очень красивые, вкусная еда, шарфики... Что же касается никуда не годной армии, то это как бы просто так получилось. Только ты не подумай, Франция, армия, Индокитай — это всё не важно. Я просто чувствую то же самое, что она. Какое тёплое у неё тело, как её крутит от всяких неурядиц. Она очень вспыльчивая девочка, хотя очень добрая. Отпустило только сейчас, когда в школу пришёл.