Хвостов с юристом переглянулись.

— Всё равно, в наших интересах… — начал адвокат, но тут уж я его перебил:

— Ваши интересы не могут преобладать над уже имеющимся документом, которым я обладаю. И который оформлен по всем правилам. Насколько мне известно, господин Мецлер даже не является частью вашего рода. У него частная компания, и я имею полное право заключать с ней любые контракты, не учитывая ничьих интересов, кроме собственных.

Император взглянул на графа.

— Это правда?

Хвостов нехотя кивнул, бросив на меня мрачный взгляд. Явно был готов к возражениям.

— Да, Ваше Величество. Мецлер не принят в род.

— И акций у вас его компании нет?

— Нет, Ваше Величество, — через силу выдавил из себя Хвостов.

Как я и думал, он не решился признаться и предоставить доказательства, что его род официально связан с тем, кто развозит по городу пыльцу. Конечно, Хвостов об этом мог и не упоминать. Но он понимал, что уж я-то молчать не стану и непременно озвучу это. Словом, парень выбрал репутацию.

— Тогда я не понимаю ваших притязаний, граф, — сухо промолвил царь. — Давайте оставим господину маркизу то, чем он владеет по праву.

— Да, Ваше Величество, — вздохнув, ответил Хвостов.

— Вот и хорошо. Перейдём к следующему пункту.

Как я и думал, переговоры затянулись. Просидели мы до позднего вечера. Заканчивали уже без царя, который, убедившись, что дело пошло на лад, оставил нас.

Мой приём сработал: когда Ригель озвучивал нелепые требования, Хвостов протестовал, мы постепенно уступали, и он чувствовал себя победителем. В конце концов, все условия были обговорены, и юристам поручили подготовить бумаги к подписанию.

Хвостов уехал первым. Вместе с Каминским. Мы с Шуваловым слегка задержались, чтобы дать им фору и не пересекаться на улице.

— Ну, что, доволен? — спросил князь, наливая себе в стакан газировку.

— Скорее, удовлетворён.

— И всё это из-за контракта на перевозки?

— Не только. Моя артиллерия уничтожила консервные заводы Хвостова, освободив нишу на рынке.

— Нишу для его конкурентов. Тебе-то пока её заполнить нечем.

— Не совсем так. Чтобы конкуренты заняли освободившуюся нишу, нужно, чтобы было, из чего делать консервы. А Хвостовы ведь не просто банки заворачивали. Они и производили продукты. Так что опасаться особо нечего. К тому же, строительство скоро начнётся.

— Тебя всё равно опередят.

— Не слишком. В городе дефицит продуктов. И просто взять и расширить производство невозможно. Нужны большие площади, специалисты, рабочая сила. Охрана.

— Если это можешь сделать ты, смогут и другие. Они переманят освободившихся работников Хвостова, и к тому времени, как ты построишь заводы и фермы, трудиться на них будет уже некому.

— Я планирую получить кое-какое преимущество.

— Какое?

— Простите, это коммерческая тайна. Да и вилами по воде писано, если честно.

— И ты решил играть с такими сомнительными шансами? Что-то на тебя не похоже.

Я пожал плечами.

— У меня выбора не было. Карты спутал старый граф своим неожиданным появлением и протестами. Я же не планировал эту войну. Просто постарался выжать из неё, что смог.

— Тоже верно. Ладно, поехали. К нам заглянешь?

— Нет, уже поздно. Надо выспаться. Завтра в школу.

И ни слова о том, что супруга отсутствовала несколько дней дома. Видимо, князь был в курсе, чем она в это время занималась. Я решил тоже тему не поднимать. Тем более, что во дворце могла стоять прослушка. И наверняка стояла.

Расстались мы на улице, отправившись каждый в своей удел. Спать, и правда, хотелось. Но сначала надо было поесть: увлекшись торгами, мы пропустили ужин.

Когда я прибыл в замок, меня ждало ещё одно письмо от Канцелярии Его Величества. Меня приглашали заглянуть на разговор после того, как мировая с Хвостовым будет подписана.

Пока я читал, заглянула секретарша.

— Ваше Сиятельство, к вам дама. Говорит, что не договаривалась, но вы ждёте её визит.

Я взгянул на часы.

— Так поздно? Она представилась?

— Нет. Охрана её обыскала. Впустить или сказать, что вы спите и не велели беспокоить?

— Предупреди Марту, чтобы девочки были наготове. Погоди! Из какого наша гостья клана?

— Простолюдинка.

Хм… Очень странно.

— Как только охрана будет на местах, впускай её. Приму здесь.

Через несколько минут дверь снова открылась, и в кабинет вошла девушка лет двадцати с тонкими чертами лица, вьющимися волосами цвета надраенной меди и голубыми глазами.

— Ваше Сиятельство, — она сделала книксен. — Спасибо, что приняли. Меня зовут Василиса Петрова. Я от нашего общего знакомого. Вы обещали достать для него один важный предмет, и он послал меня поинтересоваться, как на этом поприще продвигаются дела.

Мы с гостьей уставились друг на друга. Я не сразу сообразил, о ком идёт речь. Но, когда понял, указал девушке на кресло.

— Прошу, присаживайтесь. Госпожа Петрова.

— Благодарю. Вы очень любезны, маркиз.

Она села, положив ногу на ногу.

Я окинул её внимательным взглядом. Впервые видел аль-гуля в женском обличье.

— Дайте угадаю, — сказал я, не сводя глаз с необычной гостьи. — Вы от короля?

— Его Величества Магариба-Д’Алои, — кивнула женщина. — Меня послали спросить, как продвигаются дела с добычей артефакта? Полагаю, вы знаете, о чём идёт речь.

— А вы?

— Мне не сообщили подробности. Я лишь должна принести Магарибу-Д’Алои ответ.

— Что ж, передайте: всё идёт по плану. Но добраться до артефакта трудно. Нужно время.

— И долго?

— Это понятие относительное.

— Я конкретизирую. Месяц, полгода, год?

— Думаю, около года.

Повисла пауза, в течение которой аль-гуль смотрела на меня ничего не выражающим взглядом.

— Это много, — сказала она, наконец. — Боюсь, Его Величество останется недоволен ответом.

Я пожал плечами.

— Делаю, что могу. Нельзя же просто вломиться в Сокровищницу Белого клана и забрать артефакт.

— Но вы сами предложили свои услуги.

— Но не обещал, что дело будет сделано завтра.

— Однако наша армия не нападает на ваши земли. Вы уже пользуетесь этим длительное время.

— Я не собираюсь обманывать вашего короля. Это не в моих интересах. Впрочем, если Магарибу-Д’Алои угодно расторгнуть сделку — так тому и быть. Пусть отправит к стенам моего удела войско. Я готов к нападению.

— Это не мне решать. Я лишь посланник.

— Тогда передайте Его Величеству мои слова. Желательно — в точности.

Аль-гуль кивнула.

— Так и поступлю, — она уже собиралась встать, когда её взгляд упал на маленький пузырёк с золотой пыльцой, что я держал на столе: оставил немного из партии Жучка для изучения состава и свойств. Женщина вдруг ухмыльнулась. — О, я вижу, вам не хватает собственных сил! Неужели маркиз Скуратов прибегает к помощи этой дряни? И не боитесь?

— Чего мне бояться? — насторожился я.

Судя по всему, гостье было что-то известно о пыльце, чего я не знал.

Аль-гуль пожала плечами.

— Того же, чего боятся все маги, если им хватает ума. Стать нежитью.

Я взял пузырёк.

— Из-за этого?

Моя собеседница кивнула.

— Обычные люди, вдыхая эту пыльцу, видят волшебные картинки, насколько я понимаю. А маги становятся на время сильнее. Действие их Даров возрастает примерно в полтора раза. Смотря, сколько употребить. Но и те, и другие, если увлекаются, превращаются в тех, кого так ненавидят, — нежить.

О, как! Этого мне никто не говорил.

— А как пыльца действует на гулей? — спросил я.

— Мы её не употребляем, — поморщилась женщина. — Разве что случайно, в естественных условиях, происходит вдыхание.

— И каков эффект?

— На нежить пыльца не действует. В нас и так магия Чёрного Сердца, как вы называете источник. Но я здесь не для того, чтобы рассказывать о ядах, которыми вы себя травите, — аль-гуль поднялась и расправила платье. — Мне пора возвращаться, так что разрешите откланяться, господин маркиз. Всего доброго.