— Мы побеждаем, — криво улыбнулся Однорукий, победно задрав протезированную руку. — Побеждаем!

— Заткнись. — Голова 123 ещё болела, но ясности ума он не потерял. Парень пытливо отыскивал главаря язычников, Быка или как-там его звали? Но огромного кабана не было видно, среди всех этих кровожадных плясок. — Их вождь… Он… собирает жертвы.

— Жертвы?

Словно в ответ, один из закованных в сталь инквизиторов, схватил последнего из язычников. Тот даже не вскрикнул, когда пламя из встроенного в руке огнемёта занялось по его телу. Только когда огненные пальцы схватили его худощавое, заросшее бородой и волосами лицо, лесной дикарь вскрикнул и тяжело дрогнул. Но парень в «Инквизиторе» размозжил его тело об дерево чуть раньше.

— УРА! — кричали на весь лес остатки выживших.

— Где там эти бабы? Я хочу повеселиться!

— Сегодня будет оторвёмся. Они на север двинули, туда!

— Док, а ты чего там с дружком своим сидишь? Испугался небось!

— Ещё и капитаном нашим вызвался, ха-ха!

— Да кретин он, вот и всё!

Уколы и смешки переросли в скулёж стаи гиен. Но Виктор не обратил на это внимания. Он испуганно смотрел на последнего из выживших — вождя язычников, который, преклонив колени, что-то бормотал себе под нос, окружённый кровью своих собратьев.

— Он мой, — усмехнулся один в защитном костюме и, скрежеча разорванным железом, подошёл к Быку. — Иди-ка сюда, уродец… Где там твои…

Секира быка вскрыла композит, распорола живот и рассекла голову инквизитору надвое. Тот от удивления пошатнулся и утоп в кровавом снегу.

— Братья мои, жертвы твои. Силы ты дай, дань забирай… Силы ты дай, дань забирай… — Глаза вождя «Перуна» превратились в маленькие чёрные бездны. Он сбросил с себя шкуры и татуировки древних духов притягивали к себе кровь павших товарищей. Позади Быка в испаринах дрожал воздух и снег под ним таял.

Он метнул свою секиру и она, будто брошенная самими богами, прочертила несколько косых кругов, лишив пять парней в костюмах своих железных голов.

На него набросилось ещё десять, вооружённых человек, но словно из снега возникли звери — медведь и волк. Они оскалились и мигом разорвали глотки несчастным.

Пламя паники охватило поле боя. Хищников становилось всё больше, а лезвие топора свистело в воздухе и срубало всё больше голов. Скоро нельзя было наступить на снег, не раздавив чью-то слетевшую голову.

Башка был в отчаянии. Он мельком увидел, что в него летит раскрученный тёмной силой топор и рефлекторно выставил свой огромный молот. Удар металла о металл и скоро оружие бугая превратилось в смятую гармошку. На него бросился сотворённый будто из воздуха волк и вгрызся ему в руку. Несколько неуклюжих ударов остатком молота и животное рухнуло в снег. Башка вскрикнул, выкинул рукоять молота и помчался вперёд, через снег и ветки, тяжело перебирая своими огромными ногами.

Ветки резали его лицо, били его по щекам, но здоровяк бежал, что-то невнятно бормоча себе под нос.

«Сжальтесь! Не надо! Не надо!»

Бугай слышал хруст костей и вой волков. Слышал рычание медведя и человеческий визг. Чаща леса стала густеть и темнеть, пока он окончательно не заплутал. Какая-то ветка вонзилась в его ногу, да так глубоко, что Башка рухнул на снег, прочертив огромный шлейф.

Не обращая внимания на чудовищную боль, он пополз вперёд, стирая ногти о мёрзлую землю.

Прошло время. Парень не знал, минуло пять или десять минут, час или два. Он полз всё дальше и дальше, пока не почувствовал холодную хватку холодных пальцев ниже его тела.

Лес тянул к нему свои кустистые, черные руки и норовил утянуть в свои глубины.

— Холодно… — Бормотал здоровяк. — Я не хочу… Не хочу умирать… СПАСИ МЕНЯ! — Взревел он, протягивая окровавленные пальцы к небу. — СПАСИ! Я НЕ ХОУ УМИРАТЬ!

В черноте призрачного леса раздался хруст сухих веток и топот. Такой тихий, будто ступала маленькая мышь, но бугай от страха обмочился себе в штаны.

— Какая жалость. — Башка задрал несуразную голову и прямо перед собой увидел человека. Жуткого и страшного. Он был по локоть в крови, а глаза его обратились тьмой.

— Не убивай! — Твёрдый, низкий голос бугая стал писклявым и жалким. — Не надо! Не надо! — Он прикрыл свою голову руками и заплакал, упёршись в землю.

— Не переживай. — Бык отряхнул руку от человеческой кости и мозга, который к прилип к костяшкам. — Ты мне ещё очень сильно поможешь.

Бугай пугливо поднял голову и увидел перед собой клинок с чёрным лезвием, всего в сантиметре от его горла.

— Я готов… — Сдался Башка. — На всё… Приказывайте.

Бык явно остался доволен своей работой.

1

Диск луны разрезал небесную гладь, полнящуюся тучами. В воздухе пахло пеплом, копотью и гарью, оседавшую со сгоревших деревьев. Идолы древних богов обуглились, потеряли всякий облик, обратившись в безликие чёрные столбы. Стаи ворон кружили в небе и, казалось, их были сотни. Чёрные птицы прыгали по трупам, ковыряли им глаза, драли кожу на лице, расклёвывали губы и щёки.

Человек в вороньей маске бродил около мёртвых и внимательно их осматривал.

«Три десятка язычников, ещё две сотни инквизиторов, — отчитался про себя загадочный человек. — Но где же их вождь?»

Он пошёл дальше и ещё долго осматривал изувеченные тела убитых. По большей части встречались люди без голов или с отрубленными руками и ногами. Кое-где попадались трупы с разорванными, как по линеечке, грудными клетками и выпавшими кишками.

— Кар! Кар! — гремело в воздухе и стрелы чёрных птиц врезались в трупы. Вороньё несмотря на то, что падали для них было слишком много, боролось за каждый кусочек мёртвой плоти.

— Кого ты потерял? — разрезал мёртвую тишь голос, будто из стали. Это был Бык, вождь язычников, догадался человек в вороньей маске. Он не спеша поднялся с колен, прикрыв глаза парнишке с разорванным брюхом. — Я тебя спрашиваю, Ворон.

— Тебя и потерял, — холодно ответил он.

Бык тяжело дышал и на его мускулистом торсе виднелись раны — где-то глубокие, где-то совсем мелкие. По всему телу змеями прошлись клинки инквизиторов, но их удары были слишком слабы, чтобы серьезно ранить этого человека.

— Ты обещал мне безопасность, — Бык сжал свою секиру, будто искупанную в человеческой крови, — а в итоге ко мне пришла армия. Как это понимать?

Ворон взглянул на вождя из-под своей таинственной маски.

— А ты обещал мне прикончить парнишку на алтаре. Вот этим самым ножом. — Ворон вынул жертвенный клинок с обсидиановым лезвием.

— Мы его поймали, сразу как ты ушёл, — возразил Бык и опустил свою секиру в снег. — В последний момент нагрянули демоны. Как видишь, я поплатился всеми своими молодыми воинами.

— А ещё потерял своего волхва, — Ворон кивнул в сторону алтарного камня, у которого лежало бездыханное тело старика с пробитой глоткой. — Честно говоря, очень уж он мне надоел.

Быку эта издёвка явно не понравилась, но он ничего не ответил. Сейчас он вряд ли может биться с очередным демоном из камня. Тем более, неясно, что в рукаве у этого кретина.

Будто прочитав мысли Быка, Ворон презрительно усмехнулся.

— Что такое, Бык? Ты слишком… напряжен? — Он махнул рукой. — У нас была сделка и пока что никто из нас свою часть не выполнил. А я — человек слова.

«Как же, чёртова ворона».

— Мои птицы видели, что на все ваши лагеря напали. Тебе ещё повезло, что ты оказался на капище, а не в основном лагере.

— Как? — Обомлел Бык и мощные черты его лица дрогнули. — Что там произошло?! Отвечай.

— Твои «Грозы» отбились. Что до «Блеска» и «Грома», то новости печальнее. Первый атаковали массировано и быстро, от него остался только пепел и трупы. Пара твоих людей ушла, но на том и всё. — Лицо вождя исказила гримаса страха. Ворон понял, что давит в нужное место. — Второй лагерь, который «Гром», выдержал атаку, но теперь на него готовится ещё две массированные атаки. Думаю, этого лагерь не переживёт.