Он всё оглядывался через плечо, чтобы убедиться, что его не видят. К счастью, дорога, которую он выбрал, пошла с холма, и вскорости он счастливо скрылся у них из виду. Он ещё долго спускался с холмов, пока не увидел речку и тот город, который описывал Алек, ну, или здорово похожий на тот. Он был огорожен чем-то вроде стены, и башня стояла в центре. После того, что приключилось с Алеком, идти туда было рискованно, и значит, ему не оставалось ничего иного, кроме как пойти по реке мимо него. Именно так сделал Алек, чтобы вернуться назад в их измерение, и иного выхода Мика не знал. Он лишь надеялся, что город этот - тот самый.
Склон горы был каменистым, неровным, изрезанным небольшими канавками. Его сломанную руку дёргало от тряской ходьбы по эдакой целине.
Трава была жухлой, небо затянуто облаками – всё так, как и описывал Алек. Пока Мика добрался до речной тропинки, он жутко устал, проголодался и страшно хотел пить. До города всё ещё было далеко, и хоть дорога, что пролегала вдоль берега, была ровной, он чувствовал себя так, словно карабкается на крутой холм. Передвигать ноги становилось всё тяжелее. Он упал, вскрикнув от боли, когда ударил руку в перевязи. Чуть погодя ему, хоть и через силу, но всё же удалось подняться и пройти ещё немного, но потом он опять упал. У него подвело живот, язык во рту пересох, и на каждую попытку подняться всё тело отзывалось лишь болью. Сколько раз прежде он жаловался матушке, что умирает с голоду, когда ему просто хотелось конфетку? Так может, вот как на самом деле это бывает?
Я же мог умереть.
От этой мысли он снова встал на коленки, отчаянно желая, чтобы здесь сейчас была его мама. А ещё лучше, Учитель Теро, который уже однажды спас его от волшебства. По щекам покатились слёзы. Он жадно слизнул их из уголков рта, но они были такие солёные, что лишь распалили ужасную жажду. И сколько бы он ни пытался, он больше не мог ни встать, ни открыть глаза. Сдавленно всхлипнув, Мика лёг, свернулся калачиком и приготовился умереть. Одинокий и так далеко от дома.
***
Не смея поверить глазам, Теро и Серегил наблюдали исчезновение Алека из разных концов коридора. Тот растаял, как дым. Серегил побелел, но не успел Теро вымолвить и слова, как на том самом месте, где только что исчез Алек, возникло нечто ужасное. Какая-то страшная тварь из дыма, размером с большого пса, словно дикие жуткие водоросли заструилась в воздухе, немного повисела там и вдруг ринулась на Серегила, да так стремительно, что тот не успел увернуться. Она обвилась вокруг его головы, заклубилась вокруг груди, стараясь повалить на землю. Серегил завопил, сопротивляясь и не желая поддаться. Теро в жизни не слышал, чтобы он так орал.
“Avah! Aravah! Arasaaavah tula reso!”
- закричал Теро, лихорадочно шаря по карманам и пытаясь найти хоть что-нибудь, чем было бы можно её поймать, и отлично зная, что на сей раз у него совсем нет защиты. Он нащупал маленький красный камешек, который дал ему Мика, схватил его и вытянул, зажав в руке, перед собой.
“Avah! Aravah! Arasaaavah tula reso!”
От неподвижного тела Серегила поднялось чёрное облако и невероятно быстро понеслось на Теро. Оно швырнуло его вверх и из рук мага, из его груди брызнула кровь, словно в него впились невидимые клинки или когти. Они исхлестали крест-накрест лечебные отметины, оставшиеся после прошлого нападения, и это определенно была та же самая жуткая тварь, которую он изгнал из Седжа ещё в Зеркальной Луне. Затылок и щёку Теро обожгло резкой болью.
“Avah! Aravah! Arasaaavah tula reso!”
- прокричал он в третий раз, пытаясь защитить рукой глаза и держа перед собой камень.
Пол вдруг подпрыгнул и полетел на него. Ударил его. Жёстко. Теро даже не сразу осознал, что заклятье всё же сработало. Камень, зажатый в правой руке, горел раскалённым углем и вибрировал от заключённого в него зла. Но ловушка эта была слишком уж несерьёзной. Он это чувствовал. Отыскав свой мелок, он заставил себя стиснуть руку покрепче, чтобы не тряслась, и поскорей начертил на камне запирающий символ. Камень вмиг остыл, лишь оставив ожоги на его ладони и пальцах.
- Теро! Серегил! – выкрикивая на бегу их имена, возвратился обратно Микам. - О, Святая Четвёрка, что с вами такое стряслось?
- Я в порядке. Посмотри лучше, как там Серегил.
‘Фейе лежал теперь тихий и недвижимый.
Микам отправился к нему, и Теро услышал, как он выругался себе под нос, опускаясь на колено возле их друга.
Теро заставил себя приподняться и вытащить палочку. Проморгав застланные кровавой пеленой глаза, он окутал камень невидимым магическим коконом, чтоб защитить магическую печать, покуда не удастся упрятать его в надёжный контейнер.
- Как он там, Микам?
- Тебе лучше подойти и взглянуть самому.
Ноги ещё не держали Теро. Он кое-как потащился по коридору, оставляя за собой кровавый след на пыльных камнях.
Боже Милостивый, да ему сломали хребет! – подумал Теро, добравшись до них и увидев, как неестественно вывернуто тело Серегила.
Лицо тот, видимо, успел прикрыть руками, но кожа на его голове была рассечена в двух местах и темные волосы пропитались кровью. Кровь, словно тонкий венец, стекала по его лбу. Камзол и рубаха были изодраны в клочья. Всю верхнюю часть тела покрывали рубцы и раны, словно его высекли.
Микам нащупал пульс на шее у Серегила и, сдержав облегченное рыдание, хрипло воскликнул:
- Живой! Слава Создателю. Но нам нужна помощь, и срочно. Пошли весточку в лагерь. Скорее!
Из последних оставшихся сил Теро вызвал шар-послание и метнул его дризийке, после чего, пробормотав неловкое «извини», потерял сознание.
***
Стремительно проскочив сквозь портал, Алек оказался в унылой долине. Она была здорово похожа на ту, где он в прошлый раз угодил в овечий помёт, хотя при свете дня утверждать это было сложно. Хотя... неподалёку паслись овцы, и за ними смотрели мальчишки, а слева от себя он увидел небольшое скопление домишек. Впрочем, при свете дня те оказались совсем уж жалкими развалюхами.
Мики же нигде ни следа.
Представив себя на месте мальчугана, Алек попытался прикинуть, в какую сторону тот мог отправиться. Он очень внимательно слушал, когда Алек рассказывал о здешних своих передрягах, так что вряд ли отважится подойти тут к кому-нибудь или станет искать помощи у хозяев этих лачуг.
- Итак, остаётся лишь самая малость - весь остальной мир, - пробормотал Алек себе под нос.
Но Мика же смышлёный парнишка. Вероятней всего, он попытается выбраться отсюда тем же способом, что и Алек, ибо иного известного пути отсюда не было. Собираясь с мыслями, Алек ещё раз огляделся кругом.
Дальше местность уходила куда-то вниз. Должно быть, там и есть речка.
Внезапно со стороны отары до него долетели крики. Пастухи всё же заметили его. Надеясь, что их овчарки крепко привязаны где-нибудь в хижине, Алек рванул к реке. Как он и надеялся, он вскоре очутился у края холма и увидел в отдалении речку. Она была дальше, чем ему помнилось, но ведь, на сей раз он и попал в этот мир из другого места, так что, наверное, всё это было объяснимо.
При свете дня путь показался намного проще. Алек ускорил шаг, соскользнул с холма, на полдороге притормозил, ещё раз оглядев окрестности, и подивился тому, насколько уставшим вдруг себя почувствовал. Однако он лишь отмахнулся пока что от этого, и стараясь не думать о жажде, внимательно осмотрел дорогу внизу.
Там, примерно в полумиле от него, неподалёку от городских ворот, что-то небольшое лежало на земле.
- Мика!
Алек кинулся дальше, но на сей раз не так уже резво.
Очутившись тут в прошлый раз, он винил в этой своей усталости нападение собак, но сейчас он был вымотан снова.
Ноги его налились тяжестью, а дыхание стало прерывистым и тяжёлым.
Неважно, твердил он себе, упорно продвигаясь вперёд. Мика здесь и я вытащу его отсюда.
Впрочем, не успел он пройти совсем чуть-чуть, как городские ворота распахнулись, и из них выехала какая-то женщина в красном платье и верхом на чёрном коне с белой гривой, как у Лунного Света Клиа. Лёгким галопом она подскакала туда, где лежал Мика, и Алек с ужасом увидел, как одним взмахом руки она заставила бездыханное тело мальчика взмыть в воздух, а затем приплыть прямо к ней в руки. Даже если бы его лук был с ним - а не валялся сейчас попусту в том коридоре в Меноси - стрелять было нечего и пытаться. Слишком уж далеко. Пришпорив своего коня, женщина ускакала обратно в город. Волосы её чёрным стягом колыхнулись на ветру и ворота за ней закрылись.
