Теро начертал в воздухе новый замысловатый узор, снова пробуя заклинание призывания, но результат оказался прежним.

Что-то тут было не так. Ведь если это порча, то обряд должен был сработать! Либо тут было что-то ещё, либо это он что-то сделал не так. Последнее казалось маловероятным: Нисандер заставил его зазубрить каждый шаг, у Теро же всегда была феноменальная память.

Седж заворочался снова, под ресницами забегали белки глаз.

Время уходило.

Но если это не порча, то что?

И тут ему в голову пришла ужасная мысль.

Схватив свой нож, Теро быстро разорвал круг.

- Быстро, все, убирайтесь отсюда! Ни слова. Живо!

Они выскочили из круга и с тревогой увидели, что он снова замыкает линии.

Этот ритуал был знаком Теро только в теории. Он даже ни разу вживую не видел, как происходит настоящий обряд изгнания нечистой силы. Но ведь Седж был единственным живым свидетелем, который мог знать, что на самом деле произошло в ночь убийства Торнеуса! А значит, следовало рискнуть.

Схватив чернила и кисточку, Теро нарисовал себе охранные знаки: на лбу, у сердца и на ладонях. Опустившись на колени возле Седжа, сделал в воздухе знак отыскания. Какое-то время он лениво расползался по телу Седжа, потом вдруг свернулся тонкой струйкой и потек Седжу в рот и в нос, как если бы тот глубоко вдохнул. Седж вдруг дико задёргался, потом подскочил и сел, вперив в Теро лукавый и злобный взгляд закатившихся под веки глаз, лишь с одними белками в кровавых жилках.

“Aka nor reh?” – рявкнул он тем же густым и жутким голосом, каким разговаривал тогда в сумасшедшем доме.

Теро удивленно заморгал. Слова эти на древней Конике означали «Кто это тут меня призывает?»

“Aka tu mani?” /Кто ты такой?

Седж издал ужасающий смех.

“Urazia reh tu ali?”/ Хочешь, чтобы я тебе показал?

“Ra nor tu. Ali tua!”/ Я призываю тебя! Покажись!

Седж задёргался и с глухим рыком опрокинулся навзничь на одеяла. Изо рта его вырвался столб густого серого тумана. Бесформенный, он забился неистовыми клубами вокруг Теро, не в силах прорвать защитный круг. Знаки, нарисованные на коже Теро, начали гореть, было ощущение, что они расползаются по нему: чем бы там ни был этот проклятый дух, он пытался теперь проникнуть в его тело, как это было с Капитаном. Впрочем, обереги, которые Теро начертал на теле Седжа, тоже не позволяли этой твари вернуться назад. И хотя эта пакость не имела определенной формы, Теро слышал, как она злобно шипит и плюётся, а потом что-то вдруг полоснуло его по руке, распоров толстую ткань камзола, будто острейшей бритвой, и оставило на коже рубец. И тут же на него посыпались всё новые удары – по руке, по колену, щеке. Тварь атаковала его сразу со всех сторон, словно вихрь из ужасных плёток. Хвала охранной магии: она не смогла поранить его до крови, однако боль была неподдельной и очень серьёзной. Прикрыв одной рукой глаза, Теро сунул другую в карман, пытаясь найти хоть что-нибудь, чтоб защититься. У него не оказалось при себе ничего, кроме кусочка мела.

Он выхватил его и закричал:

-Avah! Aravah! Arasaaavah tula reso!/ Связываю! И снова связываю! Трижды связываю тебя, тварь!

Разящие удары градом сыпались на его руки и шею.

-Avah! Aravah! Arasaaavah tula reso!

Он стиснул в руке мел, отчаянно молясь, чтобы тот не рассыплется, и выкрикнул заклятие наложения пут в третий, решающий раз:

-Avah! Aravah! Arasaaavah tula reso!

От рёва, подобного раскату грома, его отшвырнуло к столу, но мела он всё же не уронил. Серый морок окутал Теро со всех сторон, а потом вдруг полыхнул огнём и исчез. Мел в пальцах Теро раскалился настолько, что от него пошли волдыри. Маг попытался подняться, одной рукой уцепившись за край стола, но стол опрокинулся на него, кувшин с миской разбились вдребезги, а вода выплеснулась на пол и потекла по щелям между досками, словно по каналам. Если смоет защитный круг, а путы не удержат эту нечисть, остальным придёт смерть!

Раскидывая в стороны осколки и разгребая рассыпавшиеся ветки, Теро отыскал кисточку. Чернильница тоже вылилась, но всё же, обмакнув кисть в лужицу из чернил, он сумел начертать на куске мела последний удерживающий символ. Чернила зашипели и тут же впитались, но осталась чёткая метка. Дикий жар сразу же прекратился, мел сделался прохладным и безучастным.

Теро осторожно сунул его обратно в карман, затем разыскал свой ножик и рассёк круг. Он хотел встать, но вместо этого рухнул к ногам Алека.

- Не поднимайся, - посоветовал Алек, поддержав его под руку.

- Я сегодня это уже слышал, - дрожащим голосом хохотнул Теро.

Серегил озабоченно осмотрел волдыри на его руке и дыры на одежде.

- Что это было, разрази меня Билайри? С тебя же практически едва не содрали шкуру!

- Сам поражаюсь, - сознался Теро. – Это оказалась не порча. Он был одержим.

- Одержим чем? – не понял Микам. – Одной из этих тварей? Дра’горгосом?

- Я даже не знаю, возможно ли вообще такое, - здоровой рукой Теро достал из кармана мелок и проверил знак, не стёрся ли. – Но как бы то ни было, я сумел поймать его. Теперь мне надо найти какое-нибудь надёжное и сухое место, где смог бы держать его, пока не смогу увезти в подвальные склепы Орески. – Он огляделся. – Лекарства Кордиры. Вылейте один пузырёк и вытрите его насухо.

Алек открыл саквояж и достал оттуда один из латунных сосудов. Отковырял с крышки воск и выплеснул содержимое за дверь. Краем рубахи вытер пузырёк изнутри.

- Он должен быть совершенно сухой, - сказал Теро.

- Дай сюда, - Серегил забрал пузырёк, скрутил из платка жгут, сделав подобие ухватки, и перевернув пузырёк кверху дном, поднёс его к одному из светильников, удаляя остатки влаги.

- Вот. Теперь должно быть нормально, - он поставил сосуд на пол перед Теро.

Теро положил в пузырёк мел, завернул крышку и провёл пальцем по шву, шепча запечатывающее заклятье, от которого остатки воска превратились в очень ровное блестящее кольцо, запечатав крышку.

- Должно сработать, покуда я не доберусь до своих инструментов, - сказал он, стараясь не показать, какое облегчение сейчас испытывает.

- А если не выдержит? – поинтересовался Алек.

Сдержав болезненный стон, Теро поднялся на ноги.

- Будет гораздо хуже того, что вы только что наблюдали.

- Что-то в этом роде, видимо, и прикончило губернатора, а затем вселилось в Седжа? - произнёс Микам.

- Похоже на то.

Седж всё ещё лежал на полу посреди всего тарарама.

- Надеюсь, он сможет поведать нам больше.

Микам пощупал пульс Капитана, тронул рукой грудь, слушая сердце.

- Кажется, теперь просто спит.

- Быть может, мы уже справились с тем, за чем послала нас Королева? – сказал Алек.

- И всё же я не спешил бы паковать вещички, - Теро устало провёл по лицу здоровой ладонью. – Серегил, эта тварь разговаривала на древней Конике.

- Да, я слышал. И отсюда возникает несколько интересных вопросов. Новшества Торнеуса во дворце, должно быть, потревожили нечто весьма серьёзное.

- Да.

- Теро, нельзя относиться наплевательски к таким ранам, - сказал Алек. – Особенно к тем, что на твоих пальцах.

- Холодная ванна да капелька мази и всё пройдёт. Нам сейчас следует озаботиться Седжем.

Теро осторожно потряс гвардейца за плечо и тот распахнул глаза.

Увидев Теро, он больно схватил его за руку:

- Кто вы? – воскликнул Седж уже своим обычным голосом.

- Не помните меня?

- В жизни Вас прежде не видел.

Он сел и отпихнул от себя Теро, потом уставился на рисунки на своих руках и на голом теле.

- Да что здесь такое происходит? Кто вы вообще такие, ради Сакора? И где, разрази меня Билайри, моя одежда?

Серегил подобрал одеяло и протянул ему.

- Этот оборванный приятель, маг, который только что изгнал из тебя нечисть. Ты на протяжении последних недель нёс всякий бред и сходил с ума.

Седж медленно покачал головой: