Джоунси дождался, когда стихнут вопли в глубине катакомб, и спрыгнул со своего насеста. Ему достаточно стать невидимым, чтобы спастись от мерзких тварей (они могут учуять жертву, но их тупость не позволит им сообразить, где она, если её не видно), однако куда приятнее было завести преследователей в ловушку и наблюдать, как их самоуверенность тает на глазах.

***

Фокс пересёк узкий длинный зал и остановился под аркой следующего коридора. Он повёл носом по воздуху и, развернувшись, оскалился.

— Я знаю, что ты здесь…

Гангрел обвёл пристальным взглядом периметр. Противнику негде было прятаться, значит, он использовал дисциплину, чтобы замаскироваться. Фокс задумался: откуда у вентру, если именно эта девчонка — дитя Мидаса, взялось затемнение? Похоже, та, о которой предупреждал камарильский принц, осталась со своим сиром. Что ж, маги разберутся с ними обоими.

— Всё верно, — раздался голос девчонки. — Я вентру.

Фокс сжался, напряг каждый мускул в ожидании внезапной атаки. Он думал о чём-то постороннем, чтобы не позволить мелкой гадине читать его мысли, но те сами возвращались к одному: либо девка запутывает его, потому что она долбаная малкавианка, либо…

— Ну-ну, произнеси это вслух, — сказала Грёза. Она наслаждалась небольшим представлением и тем, что гангрел уже не чувствует себя таким же сильным, как прежде. Словно загнанный зверь, он искал глазами невидимую угрозу и нервничал.

— Иди ты! Чёртовы мятежники… Всё начиналось, как лёгкий способ навариться на вашей поимке, а теперь выясняется, что вы конченые диаблеристы! — Фокс плюнул в сторону и оскалился. — Насрать на награду! Хочешь меня сожрать? Попробуй! Ни хера выйдет!

— Юстициар носферату с тобой не согласилась бы.

Гангрел выпрямился и отступил на шаг назад, бросая при этом взгляд от одной стены к другой, чтобы понять, откуда доносится голос. Он принуждённо рассмеялся и сощурился.

— Чё ты мне втираешь, — сказал Фокс, а затем снова стал натянутым от напряжения, как струна, и сглотнул. — Неонату вроде тебя юстициар не по зубам.

Грёза не отвечала. Она подкрадывалась к встревоженному анарху, заходила к нему из-за спины, чтобы нанести такой удар, который разом прикончит его. Но Фокс почувствовал её приближение и, развернувшись, полоснул когтистой лапой перед лицом девушки. Грёза сбросила маскировку и, наклонившись, ударила противника головой в живот. Гангрел ахнул и отлетел назад, перекатился через плечо и встал на четыре конечности. Грёза к тому моменту снова исчезла и обходила Фокса сбоку.

Дело было серьёзным. Если девчонка не шутит, то у него нет и шанса против неё. Гангрел стиснул зубы и, протяжно выдохнув, сорвался с места. Он подскочил точно к тому месту, где стояла Грёза, упёрся ладонью в её грудь и мощным рывком отбросил девушку в стену. Скай не успела прийти в себя, как противник оказался рядом и осыпал её градом ударов по лицу и шее, раздирая когтями кожу и мышцы. Она закрылась предплечьями и, выгадав момент между атаками, оттолкнула Фокса ногой, а затем собрала все силы, что были у неё, и ударила анарха кулаком в зубы. Он развернулся и упал на пол, выплюнул сломанный клык, а Грёза тут же подскочила и, схватив гангрела за предплечье, бросила его в сторону, словно он весил не больше нескольких фунтов. Фокс с воем влетел в стену, оставив на ней сеть трещин, и рухнул вниз в облаке кирпичной пыли. Девушка снова была тут как тут, она не позволила гангрелу отдышаться и, вцепившись в него, подняла с пола и кинула в другую стену. Фокс врезался в неё спиной и услышал громкий хруст треснувших рёбер.

«Нужно бежать…», — промелькнула мысль в его голове. Он поднялся на ноги, но оступился и встал на колено. Грёза схватила гангрела за стопу и, провезя его лицом по каменной кладке, швырнула в сторону. Подбежала, ударила ногой в живот, в грудь, по рукам и снова по зубам. Гангрел сделал короткий рывок и сомкнул челюсти на щиколотке девушки, она вскрикнула и, потеряв равновесие, рухнула на зад. Свободной ногой Скай пнула гангрела в залитый кровью глаз, и он отпустил её. Грёза нависла над поверженным врагом и принялась колотить его кулаками, сбивая лицо в кровавое месиво. Фокс закрывался руками, но удары девушки были такими тяжёлыми, что его попытки защититься не имели никакого смысла.

Когда Грёза поняла, что противник побеждён, она склонилась над ним и впилась клыками в покрытую шерстью и кровью шею. Фокс вонзил ей в подбородок когти, надавил, желая отстранить девушку от себя, но она не обратила никакого внимания на сопротивление жертвы. Гангрел забился, завыл, зарычал. Скай поставила ладонь на его лицо и прижала голову к полу, а коленом упёрлась в живот анарха, чтобы тот не брыкался. Он кричал ещё некоторое время, а затем затих.

Когда Грёза покончила с Фоксом, его тело обратилось в пепел. Девушка поднялась на ноги и осмотрела себя: раны, нанесённые когтями гангрела, затянулись, и лишь кровавые пятна на одежде и коже говорили об ожесточённой борьбе. Скай облизнула губы и пососала языком клык, словно что-то застряло между её светлых зубов, развернулась и побрела вдоль коридора.

Джоунси нашёл Грёзу в одном из многочисленных переходов, она плутала по катакомбам, пытаясь отыскать остальных сородичей. Оба не проронили ни слова, носферату лишь кивнул девушке, и та последовала за ним. Вскоре они вышли обратно к тому тоннелю, где столкнулись с анархами и магами. Последние тоже были убиты. Их обугленные тела лежали у стены, а Мидас и Дина как раз собирались идти на поиски Грёзы.

Увидев девушку, Мидас приблизился к ней и сжал в крепких объятиях. Он боялся, что могло случиться непоправимое, но, к счастью, всё обошлось. Вампир отстранился, чтобы взглянуть на вымазанную кровью с ног до головы Грёзу, но не заметил ни единой царапины, хотя по запаху чувствовал, что она принадлежит не только другому сородичу, но и самой Грёзе. Она должна была потерять много, очень много крови и впасть в торпор, но выглядела совершенно нормальной.

«Скайли? — раздался настороженный голос в голове. Девушка подняла безразличный взгляд и уставилась на сира. — Ты…».

— Нет, — ответила она и выскользнула из объятий. Грёза знала, что Мидас копается в её мыслях, однако теперь ей не составляло труда экранировать их от него.

— Давайте вы потом займётесь… чем бы вы там ни занимались? — попросил Джоунси. — Неподалёку бродит стая головоногих тварей и, возможно, голубоволосая бабёнка, если они ещё не съели её.

— Четыре голубоволосых бабёнки, — поправила Дина и подняла вверх указательный палец.

— Не понял, — сказал Красавчик, а после короткой паузы вскинул бледные редкие брови и хохотнул. — Понял. Тогда тем более нам надо валить отсюда, раз монстрикам больше нечем заняться.

Остаток пути сородичи прошли без приключений, и за всё время никто не сказал ни слова.

Укрытие носферату располагалось глубоко под землёй, под канализацией и заброшенными катакомбами. Они жили здесь чуть ли не с самого основания города и сделали всё, чтобы посторонние не могли их найти. Каменные стены и потолки тоннелей были укреплены современными металлоконструкциями, а под их сводами тянулись охапки проводов. То здесь, то там горели пёстрые вывески давно закрытых магазинов и клубов, они освещали коридоры разноцветным неоном. Сваленная у стен техника, пришедшая в негодность, стала местом обитания крыс и насекомых.

Тоннели ветвились и образовывали карманы, каждый из которых служил пристанищем какому-то сородичу. Вместо привычных входных дверей встречались двойные створки, как в салуне, занавески из винных пробок или дверцы шкафа-купе.Это выглядело аляповато и броско. Грёза не представляла, кто мог обставить своё убежище таким образом, а затем увидела нескольких носферату, и всё встало на свои места. Более эксцентричных личностей ей прежде не доводилось всречать. Одни не парились по поводу того, во что одеты, и походили на обычных бомжей, а другие носили своеобразные костюмы, будто практиковали БДСМ сутками напролёт.

Грёза посмотрела на Джоунси в старом, но чистом кашемировом пальто с высоким воротником и затёртых, но навакшенных туфлях. Тот заметил её любопытный взгляд и сказал: