Завтрак за столом с бокалами «вина» повторился. Оро было любопытно узнать, что случилось с его детьми прошлой ночью, а в особенности он хотел услышать из первых уст захватывающую историю о том, как Мидас умудрился упустить двух охотников, а какой-то птенец убил третьего. Сама же Кумитэ не явилась на вечернюю трапезу, как и Редукс, и это лишь пуще разозлило Оро. Он стрелял глазами то в Мидаса, то в Грёзу, которая раздражала его своим молчанием, и подбирал самые едкие слова, чтобы дать им понять, насколько он в них разочарован.

— … Удивительнее всего поведанная мне история казалась тем, что на самой юной из моих потомков не было ни царапины, тогда как вы двое едва не встретили окончательную смерть.

— Не нужно преувеличивать, всё было совсем не так, — ответил Мидас, не отрывая взгляда от своего бокала, к которому он лишь раз протянул руку и тут же одёрнул её, как от огня.

— О, да, конечно! Я расскажу тебе, как всё было: нахальная девчонка, в которой я сомневался до последнего, оказалась умнее и расчётливее тебя, хотя разница между вами поистине колоссальная. Но она догадалась, что победить врага проще всего, прикрываясь… кхм, как бы сказать помягче — неотёсанным гангрелом, а ты, собрав вокруг себя бесполезный сброд отребья, защищаешь его ценой собственной не-жизни, как абсолютный кретин. Ты совершенно не создан для роли принца.

— Я делаю то, что считаю нужным, — сказал Мидас ледяным тоном. Выражение его лица было непроницаемым, но Грёза чувствовала, что он изо всех сил старается держать себя в руках.

— Ты делаешь всё неправильно, — процедил Оро, кривя лицо и губы.

— Это не неправда.

— Полагаешь? Расскажи мне тогда, как тебе без глаза? Или нет, не нужно, я и так всё великолепно вижу. Ты ни разу не притронулся к своему бокалу, потому что у тебя нарушена пространственная ориентация, и ты боишься, что перевернёшь его и тем самым твоя маленькая проблема раскроется. Но я хочу тебе напомнить, что все сидящие за этим столом в курсе, что такое бинокулярное зрение, не так ли, дитя? — обратился Оро к Грёзе, а затем вновь обернулся к Мидасу: — Вот к чему привели тебя твои «правильные» решения. Задай себе вопрос: чем ты поплатишься в следующий раз? Рукой? Ногой? Или сразу головой?

Ответа Оро не ждал, лишь наслаждался аурой животрепещущего гнева и конфуза, нависшего над столом. Он питался злостью, направленной в него, и получал от этого удовольствия ничуть не меньше, чем если бы пил их кровь по-настоящему.

Оро поставил руку на подлокотник, наклонил голову вбок и провёл пальцем вдоль брови, поправляя волоски. Ему хотелось добавить что-то ещё, и он знал, что именно.

— Я не бессердечен, Мидас, не надо так думать обо мне. Я переживаю за тебя, и мне зело жаль, что всё так обернулось, правда. Ты был красивым мужчиной.

Грёза усмехнулась в сторону и подумала про себя, что такое замечание было бессмысленным, но затем она увидела, как Мидас облизнул губы и опустил глаза, и поняла, что Оро ударил точно в цель. Раньше она никогда бы не подумала, что Мидас беспокоится о своей внешности, ей казалось, что то, как он одевается и как подаёт себя, лишь привычное поведение человека его социального положения, да и вообще многие сородичи могли позволить себе изысканный и элегантный внешний вид. Но нет, дело было вовсе не в этом…

«Он в край ёбнулся, не слушай его», — сказала Грёза телепатически, надеясь успокоить Мидаса, но тот в ответ цокнул языком и посмотрел на девушку усталым и раздражённым взглядом.

— Ты же понимаешь, что я слышу тебя? — отозвался Оро с едкой улыбкой на губах.

Грёза ощутила тепло на щеках, но не успела взять свои эмоции под контроль, и теперь её лицо стало прекрасной картиной смущения.

«Поздравляю», — бросила она в ответ и, опрокинув в себя свой бокал с кровью, а затем и порцию Мидаса, встала из-за стола.

— Сядь на место, я не закончил. Думаешь, для тебя ничего не было припасено? Как бы не так, милая!

«Я не стану слушать оскорбления в свой адрес, мне плевать на тебя и твоё мнение! — огрызнулась Грёза и показала Оро неприличный жест. — Лучше бы ты и дальше гнил в склепе, мудак».

Грёза отпихнула ногой стул, так что тот с грохотом упал на пол, и направилась к выходу.

— Не забывай, что на тебя, на Мидаса и всю вашу шайку объявлена Кровавая Охота, а я как ваш предок имею полное право вас всех убить, — предупредил Оро. — Так что будь лаской, подними стул и сядь обратно, пока я не разозлился.

Развернувшись на середине пути, Грёза прошла вдоль стола, взяла лежавший у тарелки нож и, подойдя к Оро, протянула ему его.

«Валяй, — сказала она, глядя вампиру в глаза. — Ну, чего ждёшь, дедуля?»

Вентру поджал губы и бросил на Грёзу испепеляющий взор. Конечно же, он не собирался никого убивать. Его дети были нужны ему. Возможно, даже больше, чем он им, и если Мидас и Редукс это не понимали в силу влияния на них уз крови, то Грёза, а тем паче Кумитэ ощущали исходящую от него неискренность и сторонились его. Они не доверяли Оро и не хотели иметь с ним ничего общего.

— Успокой свою девку, Мидас, она слишком много о себе возомнила, — ледяным тоном произнёс Оро и, взяв у Грёзы из рук нож, положил его на столешницу.

«Так я и думала», — сказала она и ушла наконец из столовой.

Мидас догнал Грёзу в коридоре общежития. Она остановилась, услышав стук металлических набоек его обуви, и обернулась. Мужчина приблизился к ней и вздохнул.

— Тебе не следовало так говорить с ним.

Грёза фыркнула и с улыбкой покачала головой, а затем отмахнулась и направилась дальше.

— Я знаю, что ты так не думаешь, но он прав, — продолжил Мидас, идя за ней. — Мы давно не имели дело с Инквизицией. Когда я сражался с ними последний раз, они забрасывали меня чесноком и распятиями, а теперь у них на вооружении свинец и магия.

Девушка развернулась и посмотрела на Мидаса.

«Не в этом дело, — сказала она. — Неужели ты не видишь, что его не волнует, как закончилось наше столкновение с охотниками? Он просто ищет повод унизить нас. Да что с тобой такое? Почему ты защищаешь Оро? Ты сам говорил мне, что вы никогда не были близки, так почему ты позволяешь ему оскорблять тебя, будто он твой родной отец? Чёрт, да будь он кем угодно, это не даёт ему права так обращаться с тобой!»

Грёза протянула руку к лицу Мидаса и коснулась пальцами шрама под глазом. Мидас отвернулся и убрал ладонь Грёзы от себя.

«Ладно, — сказал он ей так же мысленно, — Я как-нибудь разрулю эту ситуацию. Просто постарайся не усугублять натянутость отношений между вами».

«Эй, я говорила тебе, что ты безумно красивый?»

Мидас отвёл взгляд и наклонил голову.

«И всегда будешь таким, со шрамом или без него. Пойдём в какое-нибудь укромное место?»

«Для чего?», — спросил он, хотя понимал, что Грёза имеет в виду.

«Что за глупые вопросы?», — Девушка хрипло рассмеялась.

«Я не в настроении».

«Мидас…», — Скай посмотрела на него с укором и обняла.

— Не сейчас, Грёза, — бросил он в ответ и, отцепив от себя девушку, направился прочь, но она схватила его за руку и вернула к себе.

«Я не могу тебя отпустить. С этим шрамом ты стал ещё привлекательнее, чем прежде. Теперь мне постоянно придётся быть настороже и следить, как бы тебя не увела какая-нибудь малкавианка или вертихвостка-тореадорка».

— Прекрати, — буркнул Мидас. Тон его голоса уже не был таким пасмурным, как прежде. — Ты говоришь так только потому, что любишь меня.

«Вовсе нет. Я люблю пиратов! Не думал на счёт повязки на глаз? По-моему, очень сексуально».

— Это уже слишком, — ответил мужчина, отстраняя от себя Грёзу. — Придумываешь чёрт знает что.

«А как тебя ещё уломать на секс? Только лестью и лаской, никак иначе», — сказала она и прижалась к возлюбленному.

— И от кого в тебе столько коварства?

Девушка встала на носочки и чмокнула Мидаса в щëку, он вздохнул и приобнял еë, за что получил ещë несколько поцелуев и наконец ответил на них. Они стояли некоторое время в полутьме коридора, а затем мужчина подхватил возлюбленную на руки и понëс в ближайшую незапертую комнату. Они понятия не имели, кому она принадлежала, но она была пуста, и это их устроило.