Она подняла на него синие глаза и нахмурила брови, разглядев нечто незримое для других сородичей.

— Двуликий, но не двуличный. Сгоревший в лучах славы. Обретший объятия безумца. Вы не были похожи, он ошибся, — сказала Дина.

— Очень жаль, что ты не научил милую Дину держать язык за зубами, — с кривой улыбкой произнёс Козырь и коснулся ладонью лица женщины. — Будь осторожна, блуждая в чертоге истины. Не все желают слышать правду.

— Она неукротима, — жалобно произнесла Дина.

— Ну-ну, ты ещё научишься контролировать ведения, прояви терпение.

— Ты говорил о какой-то проблеме, — напомнил Мидас.

— Да, несомненно. Проблема заключается в нём, — ответил Козырь и указал пальцем на Редукса.

— Ну, конечно, — сказал тот, всплеснув руками.

— Кастор желает больше свободы на территории Лос-Анджелеса, но принц отказывает в его просьбах снова и снова. Так что примоген тремеров также пожелал поддержать нашу маленькую революцию, но с одним условием — твоего брата должны судить.

Мидас коротко покачал головой из стороны в сторону и вздохнул.

— У них нет доказательств его вины.

— Это так, — согласился Козырь. — Ты разумно поступил, захоронив брата на несколько лет. За этот период следы преступления на его ауре совершенно исчезли. Всего один сородич, неокрепший и слабовольный… Это практически ничто, пыль на серых ботинках. Но сир того неоната каким-то образом выяснил обстоятельства гибели дитя и он точно знает, что его убил Редукс. А Кастор верит ему.

— И что делать? — поинтересовался Редукс.

— Я предложил разрешить эту ситуацию справедливым образом.

— Когда на одной чаше весов союз с тремерами, а на другой — окончательная смерть родного брата, прости, Козырь, но я скорее предпочту потерять навсегда поддержку волшебников.

Редукс бросил на Мидаса растерянный взгляд и закусил губу. Столь неразумная забота о нём всколыхнула те малочисленные крохи совести, что у него ещё оставались.

— Ты неправильно понимаешь, что я имею в виду под справедливостью. Мы с Кастором уже обо всём договорились, между Редуксом и Иксом пройдёт дуэль. Я называю это суд поединком. Кто победит, тот и прав, — сказал Козырь и улыбнулся.

— Мы же не в средних веках! — запротестовал тремер.

— Альтернативой была твоя голова на блюде. Кастор полагает, что у тебя нет шансов против Икса. Но он не совсем прав.

— Это ещё что значит?

— Что вероятность твоей победы призрачна, — пояснила Старфиш.

— И не зависит от твоих действий, — добавила Дина.

— Кто-то другой…

— … должен изменить ход сражения.

— Ого, их приёмники синхронизировались? — фыркнула Кумитэ. Редукс посмотрел на девушку и тяжело вздохнул.

— Ладно, раз иного выхода нет, буду сражаться. В конце концов, для этого я и овладел тауматургией.

— О-о-о, нет-нет, мой друг, дисциплины запрещены во время дуэли. Только ты и холодное оружие, которое выберешь.

Редукс ошеломлённо округлил глаза и уставился на Козыря. Тот взглянул в окно, закрытое густой листвой, между которой пробивались первые розоватые лучи солнца.

— Мы с вами так заболтались, что пропустили рассвет! В примыкающем корпусе некогда находилось общежитие. Мы восстановили его, так что без крыши над головой и постели сегодня вы не останетесь. Заноза и Джек проводят вас.

Козырь склонил на прощание голову и, надев маску обратно, направился прочь, не намереваясь ничего более объяснять. Старфиш и Банан удалились вслед за ним.

— Сколько спален вам надо? — спросила Заноза.

Мидас оглядел сородичей.

— Семь, — ответил он.

— У нас есть только четыре.

— Тогда к чему вообще был вопрос?

— Я задала его из вежливости.

— Как обычно? — спокойно произнёс Ренегат, нисколько не удивлённый сложившейся обстановкой.

— Нет, ты с Мяускулом отдельно, Дина с Марой и… как тебя там?

— Деми, — ответила девушка.

— Вот с ней.

Редукс обрадовался выпавшей возможности побыть наедине с Кумитэ, особенно сейчас, когда его немного нервировала предстоящая дуэль.

— Чего ты глазками стреляешь? — бросил ему Мидас. — Ты будешь со мной.

— Не понял?

Мидас схватил Редукса за воротник и, подтянув к себе, прошипел ему в ухо:

— Сколько лет ты не фехтовал? Хочешь завтра коньки отбросить? Будем тренироваться весь день.

Тремер вымученно застонал и скуксился.

Джек и Заноза проводили гостей на второй этаж прежнего общежития — первый был не единожды подтоплен и потому на нём не располагали гостей. Комнат было намного больше, чем четыре и даже семь, но похоже, что они также не годились для обитания по тем или иным причинам, либо принадлежали другим послушникам Козыря, приходившим в академию время от времени нормально поесть, переночевать и пообщаться с радушным примогеном.

Когда всех сородичей определили по их спальням, Мидас подошёл к Занозе и попросил её принести два длинных меча или что-то, с чем он и Редукс помогли потренироваться перед дуэлью. Та молча кивнула и направилась вслед за Джеком обратно в главный корпус.

Прежде, чем Мидас зашёл в предоставленную ему комнату, к нему приблизилась Грёза. Она притянула мужчину к себе и, крепко обняв за талию, уткнулась в шею лицом. Мидас прижал её к себе и поцеловал в макушку.

— Всё будет хорошо? — спросила девушка.

— Я не знаю. Хотел бы я сказать, что-то обнадёживающее и конкретное, но сегодняшняя встреча показала мне, насколько всё неоднозначно. Если даже Козырь всего лишь чья-то пешка, то мы с тобой и подавно расходный материал. Боюсь, только один сородич мог бы внести какие-то прояснения в сложившуюся ситуацию.

— Твой сир? — догадалась Грёза и подняла на Мидаса любопытный взгляд.

— Да. Но я понятия не имею, где его искать. Он выпустил нас с Редуксом из-под своей опеки много лет назад и исчез, не сказав ни слова о том, что собирается делать. Для многих сородичей их сиры являются чуть ли не самыми близкими существами на свете, но для меня Оро не был ни другом, ни отцом, ни наставником… никем. Он просто существовал. Научил выживать и понимать хитростосплетения укладов Камарильи, но не более того. Теперь я понимаю, почему.

— Вы были нужны ему только потому, что иначе его ждала окончательная смерть.

— Именно.

— Какой он?

Перед мысленным взором Мидаса возник Оро, каким он его запомнил в последнюю их встречу.

— Холодный, как металл.

Грёза встала на носочки и прильнула к губам возлюбленного. Её поцелуй был нежен и трогателен. Мужчина осторожно прервал его и, крепко сжав Грёзу, поцеловал её в висок и тяжело вздохнул.

— Всё будет хорошо, — сказала она.

***

Вечером Джек обошёл комнаты гостей, объявив, что в течение ближайшего часа в академию прибудут примоген тремеров Кастор и его подопечный Икс. Редукс к тому моменту закончил тренировку, но ему требовалось подкрепиться перед дуэлью. Консервированной крови под рукой не оказалось — все запасы были исчерпаны ещё в лесу, но Мидас нашёл выход.

Деми красила Маре губы, когда мужчина без стука вошёл в их спальню. Тореадорка взглянула на него и подозрительно сощурилась. Некоторое время они безмолвно смотрели друг на друга, а затем Мидас бросил на Деми скользящий безразличный взор и ушёл восвояси.

— Что это было? — недоумённо спросила девушка.

— Ничего, — отрывисто ответила Мара. — Заканчивай скорее, нам надо идти.

— Да-да, уже всё.

Деми промокнула сливовую помаду салфеткой и отошла в сторону, оценивая свои старания. Мара встала с табурета и, крепко взяв гуля за руку, повела прочь из спальни. Пройдя в боковой коридор, тореадорка постучалась в дверь чьей-то комнаты и затем зашла в неё.

— Помни, ты обещал, — сказала Мара, выводя Деми вперёд.

— В чём дело? — спросила та с беспокойством. — Зачем ты привела меня к нему?

— Твоя кровь нужна моему брату, — пояснил Мидас. — Не волнуйся, ты выживешь, но, боюсь, оправишься нескоро.

Не успела девушка ни испугаться, ни возразить, как кто-то схватил её сзади за плечи, удерживая на месте и не позволяя развернуться, и шею пронзила знакомая боль. Деми ахнула и обмякла в руках укусившего её вампира.