– А это не я, – устало отозвался Джек, привычно выдвинув ящик своего стола и закинув на него ноги. – Ты лучше скажи, куда ты делся из здания суда?

– А это — не я, – Сэм развёл руками, словно извиняясь за своё исчезновение, и направился к столу напарника. Он старался аккуратно перешагивать разваленные по полу бумаги, но быстро плюнул, в два шага дошёл до стола, поднял с пола заваленный стул и сел напротив начальника, как было у них принято — для обсуждения текущего расследования. – Нельсон так споро взял меня в оборот, что я и возразить ничего не успел. Он сказал, что там была тачка какого-то Гольдштейна, и нам лучше рядом с ней не задерживаться. Даже ради тебя. Особенно! ради тебя. Я не очень понял эту его ремарку, признаюсь.

– Зато я понял, при том на собственной шкуре. Мне и по морде дали, парочка громил этого Голдштейна, и ситуацию объяснили. Доходчиво объяснили, будь уверен. Подозреваю, твой институтский друг Нельсон — да и не только он, надо думать — узнал в той рыженькой девчушке, что спасла мою задницу от электрического стула подругу Голдштейна, вот и решил больше со мной не связываться, да и тебя убрать в сторонку. Верное решение, похвали его от меня.

– Ты шутишь? – усомнился Стоун почти утверждая, даже с какой-то надеждой в голосе и пристально посмотрел на напарника, после чего принялся искать на его столе под бумагами пепельницу с зажигалкой — это ему упорно не удавалось.

– С чего бы? – спокойно отреагировал Джек. – Она пришла именно по Его наводке, по поручению самого Голдштейна. Он сам мне об этом поведал, потому я предельно уверен. Оказалось, у него зуб на мистера Нэпьера, – на этом сыщик уже замолчал, но заметив полный непонимания взгляд коллеги , решил всё же пояснить, – вдовца Кэт.

– Ах, вот ты о ком… Ну, не только у него, как мне удалось узнать.

– Подозреваю, ты сейчас не меня имеешь в виду?

– Разумеется нет.

– Тогда я рад буду услышать. Поведайте, коллега, кому же ещё успел перейти дорогу мистер Нэпьер?

– Помимо полиции, ты имеешь в виду? – усмехнулся Стоун, довольный ещё и тем, что наконец нашёл искомое и закурил. – Да, я узнал о нём кое-что от Чарли. Твоего дружка, толстяка, а не адвоката.

– И что толстяк нам поведал?

– Немногое, увы. Только то, что у полиции и офиса прокурора с ним есть ряд… спорных вопросов. Некоторое недопонимание, как он сам это назвал. А ещё у вдовца есть и парочка друзей, при том солидных и влиятельных. Мы это и без его подсказок знали, конечно, но Чарли назвал даже пару конкретных имён.

Услышав это, Джек чуть оживился и уточнил:

– Всё очень плохо?

– Значительно хуже. Парочка сенаторов, наш мэр, и несколько ребят в офисе у прокурора. Да, там нет единого мнения о господине Нэпьере, некоторые уверяют, что он порядочный донельзя, а всё прочее — лишь наветы недоброжелателей,… а после идут играть с ним в гольф, разумеется.

– Разумеется!

– В общем, Джек, ситуация лучше не стала, но я рад, что тебя выпустили и сняли с крючка. Тем не менее, как некогда адвокат и всё ещё твой друг, я дам тебе один единственный совет: не вздумай расслабляться. Нам во что бы то ни стало нужно найти реального виновника, иначе за тобой уже вскоре вернуться, и твой новый дружок едва ли тебя выручит.

– Во-первых, он мне не дружок, не оскорбляй меня. Во-вторых, его связи, как я предполагаю, будут значительно солиднее, чем у Нэпьера, потому его покровительство действительно дорогого стоит. А в третьих, я и не планировал расслабляться. Не буду тебе врать, дружище — сейчас я хочу надраться так, как не хотел никогда прежде. Однако делать я этого не стану. Ты прав и прав во всём: нам требуется как можно скорее разобраться в этом дерьме. Неплохо было бы вздремнуть пару часов — я всю ночь шатался по городу и не сомкнул глаз… но даже этого я делать не стану.

– Как скажешь, шеф, – усмехнулся Сэм, обрадованный таким настроем напарника. – Тогда что дальше, с чего начнём? Подозреваю, ты уже что-то придумал?

– Да, начнём с того, на чём остановились. Нужно ещё раз поговорить с профессором… как там его? С «Паганелем», проще так его звать. Надо убедиться, что тирада обвинителя его не запугала и он готов давать показания. И ещё нужно пнуть толстяка Чарли, что бы он хоть теперь не поленился обо всём расспросить его…

Закончить мысль Джек не смог — его прервала трель телефона на столе Стоуна. «Странно, а на его стол бумаги не высыпали» – мелькнуло в голове у детектива, пока напарник привычно хватался за трубку. Роль второй скрипки в их дуэте ему даже нравилась, ведь с ней было и куда меньше ответственности.

– Да, Сэм Стоун слушает. А, привет, Чарли. А мы как раз о тебе говорили с Джеком, и о вашей доблестной полиции, представляешь? Да вот думали, как бы нам с тобой повидаться, да пару вопросов задать. Что, сам хотел? Кому? А кто это? Ааа, профессор Дэвидсон, точно, вот как его зовут! – Услышав имя, Джек щёлкнул пальцами и закивал, обрадованный тем, что вспомнилось имя профессора. – Да конечно не помню, мы его утром встретили. Нет, Чарли, это не наши штучки и мы с ним прежде не встречались. Ну даже не знаю как… можешь оторвать свою задницу от стула и съездить в его институт, взять от других работников его характеристику, или что-то в этом роде. В каком смысле — где его найти? Что значит — потеряли?! Чарли, да мм… Ты смерти моей хочешь, не иначе. Выезжаем, жди нас в участке.

Стоун только грохнул трубку на рычаг аппарата, от чего ни в чём не повинное устройство обиженно и протяжно зазвенело, а Рэтчет уже был у выхода — пробежав прямо по бумагам и оставив на них несколько хорошо заметных отпечатков, он накидывал пальто со шляпой и брал их для напарника, что бы не задерживаться в офисе.

Оба сыщика понимали, что времени у них не много, а у «Паганеля» — и того меньше.

И оба знали, куда им стоит ехать на его поиски первым делом.

Не произнеся ни слова, они запрыгнули в машину и рванули с места. В этот раз старенький Плимут не кашлял, а словно почувствовал, что от его достойной работы зависит чья-то жизнь. Вместо привычных чиханий и ворчаний его двигатель набрал обороты и помчался по улицам, пугая даже пассажира с водителем такой прытью.

Однако пугаться они попросту не успевали, отложив это до лучших времён. Сейчас же все их мысли были заняты судьбой профессора, без сомнений «ставшего гостем» пресловутого Нэпьера и парочки его горилл — двух здоровяков, как раз опознанных профессором Дэвидсоном, служивших у «вдовца» телохранителями, но куда больше походившими на вышибал из баров, громадных и тупых. Джек бы не удивился, если именно за последнее качество Джим Нэпьер и взял их на работу, а то и вовсе — только за то и ценил!

«Ну чем не идеален работник, которому мозгов не хватает с тобой спорить и он лишь безропотно выполняет твои приказы? – размышлял он, глядя как мимо проносятся дома, повороты и улицы, и как они столь быстро, но при том и чудовищно медлительно прорываются к своей цели. – Вот только это и сыграло с ним злую шутку. Они оказались даже слишком тупыми, а от того ленивыми, потому предпочли не делать всё в точности, а ограничиться лишь основными указаниями босса и вывезли короб с телом Кэтти едва ли не до ближайших кустов. По сути, так и есть — не у забора, но это действительно ближайший лес к их дому. Видимо, теперь их босс недоволен… А это значит, что ему захочется на ком-то сорваться. Мне бы точно захотелось! И профессор Дэвидсон — идеальный кандидат, что не говори. Даже жаль бедолагу, он хороший малый, хоть и со странностями, да жучков своих любит Н-да, действительно жаль его… Но попытаться успеть мы всё равно обязаны».

Когда их авто бежевой молнией пролетало мимо придорожного кафе Элейн, Рэтчет успел заметить, что авто профессора на своём месте уже нет. И это для него было скорее знаком тревожным, нежели обнадёживающим — он сразу предположил, что работнички Нэпьера уже принялись подчищать хвосты. Тем не менее, он не стал останавливаться, что бы уточнить у Элейн детали и разузнать, кто и как давно забрал авто, нет. Вместо этого Джек пнул Стоуна, словно пришпорив коня и завопил на друга, требуя ускориться ещё сильнее. Не смотря на то, что они как раз проходили довольно крутой поворот, Сэм, среагировав больше рефлекторно, вжал педаль в пол и машину тут же повело, еда не закинув её в кювет. С большим трудом выровняв тяжёлую колымагу, Сэм принялся отчитывать Рэтчета на чём свет.