Джим замолчал и, не обнаружив на столе бутылки, пошёл за новой, к небольшому шкафчику, притаившемуся у противоположной стены. Джек же успел поразмыслить. Такая откровенность собеседника его немного сбила, но он понимал, что безоговорочно верить всему услышанному ему не стоит.

– Хорошо, а чего ты хотел от профессора Дэвидсона?

– Я попытался его убедить, что ему не стоит говорить о моих парнях. Да, они клинические идиоты, но это не повод отправлять их в тюрьму. Да и мне туда не хочется, будь уверен. Тем более за убийство, которого я не совершал. И тут уж ты как никто меня поймёшь, – Нэпьер усмехнулся и наполнил свой бокал, после чего вновь предложил Джеку. Получив отказ, он отставил бутылку и чуть пригубил виски. Удовлетворённо кивнув и вернув бокал на стол, он продолжил. – Да, я согласен, что это не самое лучшее из решений в сложившейся ситуации — подговаривать и подкупать свидетеля — однако он ведь ничего такого и не видел. Лишь как мои идиоты выгрузили ящик, а так же их машину. Это укажет на меня. А что толку, если реальный убийца останется на свободе? В общем, это была бы бессмысленная жертва с моей стороны, если бы я поступил иначе, поверь мне. Я мог бы и своих парней подставить, выплатив им хорошие отступные и пообещав содержать их семьи, но это тоже мало что изменит.

– Тогда что тебе нужно от меня?

– О, абсолютно ничего, Джек. Впрочем, если ты найдёшь реального убийцу и всадишь ему пулю промеж глаз — я скажу тебе спасибо. И вообще отблагодарю тебя так, как ты только пожелаешь, если это будет в моих силах. Ты и раньше так делал, как я узнал, но лишь по чистой случайности, а теперь же это личное, я прав? Ну, я действительно буду тебе благодарен. Буду откровенен: на полицию я особо не надеюсь в этом вопросе. Кэти была твоей подругой, а не кого-то из тех увальней, потому ты куда лучше мотивирован.

– И ты даже позволишь мне осмотреть твой дом?

– Да хоть все, что принадлежат мне в этом захолустье. А это буквально — все. Если тебе это необходимо, то действуй. Мне нечего скрывать. Согласись, не очень похоже на позицию виновного человека? Я виновен лишь в том, что не смог находится рядом с её телом… её останками. Кхм. Извини.

Рэтчету и впрямь легко было понять чувства Нэпьера, но он всё же решил чуть надавить, выяснить детали:

– Это ты меня извини, Джим. Расскажи мне всё и по порядку, в мельчайших деталях.

– Рассказывать особо нечего: я пришёл домой под утро. Когда мы подъезжали я заметил незнакомую машину в проулке неподалёку. Твою, собственно. И будем честны: она смотрелась там максимально неуместно, ваше ржавое корыто приметил бы тут и слепой. Я сразу понял, что ты… впрочем, тогда я не знал, что именно ты, но всё же… Я сразу понял, что гость следит именно за моим домом и за мной. Ещё и ссору с Кэт вспомнил, легко увязав эти события — она решила позвать кого-то в помощь. Тем не менее, мои парни были в особняке, потому я не беспокоился о том, что вы можете напасть на меня. Тут в пору беспокоиться было вам, а не мне. Я спокойно припарковался перед воротами, приказал парням следить за твоей тачкой и пошёл в дом. Прошёл на кухню, а там… Там посреди кухни стоял этот чёртов стальной ящик. Я заглянул внутрь и… Кхм. В общем, я сразу же понял, как всё может выглядеть и пошёл к парням, с трудом сдерживая тошноту. Голова кружилась страшно, Джек, да и желудок… уверен, ты представляешь моё состояние. Я спросил у парней, но они клянутся: в доме никого не было, да и на кухню никто с вечера не заходил. Только кухарка, которая ушла ещё до ссоры, наготовив еды на несколько дней и сама Кэт, которая поужинала вместе с парнями.

– То есть, убили её ночью и ящик появился тогда же? – с сомнением уточнил Джек. Ему слабо представлялось, что кто-то мог незаметно провернуть такое в ночной тишине и остаться незамеченным.

– Выходит, что именно так, – кивнул Нэпьер, отлично понимая, куда клонит детектив. – Но я им верю. Говорю же — они слишком тупы для чего-то подобного, их ложь увидеть не составит труда и слепому.

– Хорошо, допустим, что я им тоже поверю. Что было дальше?

– Я приказал им избавиться от короба, а сам поспешил в тачку, что бы отвлечь тебя и увести подальше от дома. Схватил первую попавшуюся коробку в гараже и кинулся с ней наутёк, пару раз вильнув машиной перед проулком, что бы точно привлечь твоё внимание.

– Да, я решил, что ты хочешь сбежать от чего-то… А поскольку Кэт говорила мне… – он осёкся, решив прикусить язык и не упоминать компромат, который девушка хотела выкрасть с его помощью.

Но хозяин дома без труда это заметил, да и оказался на редкость проницательным:

– Дай угадаю: Кэти сказала, что в доме есть какой-то компромат на меня, который ей нужно выкрасть, что бы я дал ей развод. Она была умной девочкой, этого не отнять. За это я её и любил. Но и я не идиот, что бы хранить что-то подобное, согласись? Да и кто держит компромат на самого себя?

– Согласен, – слукавил Джек. Он-то отлично представлял, как некоторые финансовые документы, без которых не обходится ни одно крупное предприятие, могут сыграть против их владельца. – Ну, должен признать, это сработало: я вцепился в твой бампер и рванул следом тут же. А как ты смог оторваться?

– О, очень легко: я отлично знаю эту местность и все слепые зоны. Я скинул тебя на выезде к шоссе. Да и будем честны: в тебе было больше виски, чем бензина в твоей тачке и уже вскоре ты едва не вырубился за рулём. Я видел, как ты пошёл к автомату и звонил, после чего к тебе приехал твой напарник, сменивший тебя за баранкой. А ты всё то время, что ждал его, продолжал пить.

– Ну да, я расстроился, что упустил тебя так легко. Поэтому и сейчас отказываюсь от выпивки — слишком уж она мне жизнь попортила, что бы продолжать.

– Понимаю. Ну что, прогуляемся по дому, пока наши друзья ещё играют?

Джек обернулся и увидел распластавшегося по столу «Паганеля», со счастливой пьяной улыбкой на прижатом к сукну лице, пускавшим слюни в стол и с трудом целившимся в шар. Стоун смотрел на это с какой-то отеческой любовью и усмешкой, явно наслаждаясь шоу.

– Да, давай. Они не скоро закончат — Сэм хоть и не пьёт, а игрок из него паршивый, – усмехнулся Джек и поднялся из-за стола. Когда они уже выходили из зала, он уточнил. – Кстати, а что на счёт мистера Голдштейна?

– А что с ним?

– Меня удивляет, что ты не принялся расспрашивать об его роли во всём этом, и что ему нужно лично от меня. В отношении тебя, что очевидно.

– Признаюсь, очевидно. Потому и не стал расспрашивать, собственно. Мне понятны и его мотивы, и твоя роль в его спектакле. Он надеется, что ты найдёшь улики в пользу моей вины в случившемся с Кэт и тем самым он сможет от меня избавиться. А раз я этого не делал, то и опасаться мне этого ни к чему, не так ли?

Джек вынужденно кивнул:

– Выходит, что так.

– А ещё он наверняка решил сделать из тебя своего рода замену Кэти в поиске того мнимого компромата. Что ж, желаю удачи — проблематично будет искать то, чего не существует.

А вот тут Рэтчет уловил фальшь — голос Нэпьера предательски дрогнул, когда он пытался убедить собеседника в отсутствии какого-либо компромата. «Стоит быть повнимательнее», – отметил для себя Джек, ускоряя шаг вслед за хозяином дома, который уверенно пусть и слегка не твёрдо шёл к кухне.

Едва зайдя на кухню, Джек вдруг отчётливо понял — здесь всё и случилось.

И не только погрузка (как бы грубо это не звучало в отношении Кэт, а Джек не смог подобрать у себя в мыслях эпитета лучше) обескровленных частей тела девушки в ящик и прочие последующие манипуляции, нет. Здесь же произошло и само убийство. Ему даже показалось, что он уловил какой-то едва ощутимый запах, отозвавшийся в его памяти болезненным уколом. Но вот какой именно — этого он понять не смог.

Точнее, он разобрал целый букет ароматов, большинство из которых узнавались без труда: это и моющие средства, и обычные для кухонь запахи, вроде пряностей и еды, и перегар от владельца дома, вошедшего на кухню вслед за сыщиком. Но был и ещё какой-то, неуловимый и непонятный, но в то же время знакомый. И не столько знакомый, сколько наводивший на воспоминания о прошлой работе и прошлых убийствах — стоило лишь зайти в комнату, как все они всплыли в памяти.