От этого простого жеста будто огнем обожгло, я дернулась, а он тут же мысленно посмеялся: «Только что ты сидела верхом, прижавшись ко мне всем телом. А теперь тебя и тронуть нельзя? Смешные вы, люди».

Я почувствовала, как вспыхнуло лицо, но не нашлась, что ответить. Отчасти он был прав, но, святая Дайра, я неприкасаемая, а он наследный принц, ненавистный дракон, и у него завтра свадьба! С той, к которой я успела проникнуться доверием… Ну почему с ним все так сложно?!

– Мой дом здесь… – я повела его за собой.

Теар следовал за мной, со сдержанным интересом рассматривая кособокую улочку и такие же дома, построенные кое-как. Вряд ли он бывал здесь раньше. Не считая того дня, когда свалился… мне на голову! Но тогда ему было не до осмотра окрестностей.

Несмотря на глухую ночь, когда большинство неприкасаемых крепко спали – с рассветом пора приниматься за работу, – в двух домах от моего мы умудрились наткнуться на тетку Хинолай, которая растила меня после смерти родных. Она сидела на пыльной лежанке и подслеповато щурилась в звездное небо.

– Ливия, девочка моя, – расплылась старуха в беззубой улыбке. – А я все думаю, куда же ты пропала? Кто это с тобой, неужели Мар?

Она была единственной, кто знал про отца Ари.

– Нет, тетушка, – повысила голос я, – ступайте спать, я ненадолго!

– Чувствую драконью кровь, – захихикала она бесстрашно. – Уж меня ты не обманешь, точно отец. А где же дочурка?

Что же такое! И угораздило ее сейчас встретить. Быстро попрощавшись, я утащила Теара в свое убежище. Все те же покатые ступеньки, та же скрипящая дверь. Я спустилась в комнату. А вот тут он лежал, раненый…

Теар неторопливо спустился следом.

– Отец Ари – дракон? – в его словах прозвучал будто ревнивый интерес!

– Нет. Полукровка, иоши, – коротко ответила я, пытаясь спрятать мысли о нем подальше от дракона.

Но удавалось плохо, так и клокотала внутри злость на Мара, который подставил меня и лишил свободы. А ведь когда-то он казался мне хорошим! Не причинял боли, не унижал и даже казался обычным человеком. Только поэтому я поддалась – так точило душу одиночество…

– Не злись на него, – сказал Теар, и я сердито обернулась: прочитал все же мои мысли!

Я сорвалась:

– Мне и это не позволено теперь? Даже думать? Вы лишили меня всего, но не можете отнять мои чувства, слышите? Никто не сможет!

Теар остановил меня, обхватив за плечи и всмотревшись в мое лицо. Да, мне больно вспоминать про отца Ари, потому что тот нас сдал как чужих!

– Не злись, потому что душа твоей дочки выбрала его как отца. Он – часть ее, это навсегда, и твоя ненависть будет ранить ее тоже.

– Что вы знаете о душе… – прошептала я, теряясь от его близости. – Разве она у драконов есть?

В сине-зеленых глазах опасно вспыхнул огонек – слишком близко, может обжечь!

– Я похож на бездушного монстра? – хлестко бросил дракон.

Его касания больше не жгли, как раньше. Я выбралась из пожара своего детства, но куда теперь идти? Почему все пропадает рядом с ним. Мои правила, моя неприкасаемость, мои прежние мысли – все обращается пеплом, как сухая листва.

– Нет, ваше высочество.

Он глубоко вздохнул, точно удивленный тем, что и сам вышел из себя. Выпустил мои плечи и позволил отстраниться.

– Уже ночь. Давай вернемся к тому, для чего пришли. Думаю, теперь нам обоим нужно, чтобы ты смогла вспомнить себя.

Если его слова про то, что я теряю память и могу забыть Ари, – не ложь, то я сделаю все, чтобы этого не случилось!

– Мне снова пройти сквозь огонь? – спросила и даже не дрогнула.

– Не думаю. Что-то защищает тебя слишком сильно, и нужен другой путь.

Теар огляделся в тесной комнате, и я только сейчас подумала, насколько она чудовищно мала и темна по сравнению с дворцовыми залами. Но раньше я и не знала другого…

– Я только помню, что росла здесь с тех пор, как погибли родители. А старуха Хинолай сидела со мной иногда. Это все, что я знала с детства.

– Отец сказал, что Ильхар давно искали на этих землях, но следов не осталось. Нам повезло, что амулет – и есть тот след. Твои приемные родители драконы, ты видела это сама. И они оставили тебе амулет, чтобы защитить. А может, чтобы указать путь.

– Но зачем мне, обычному человеку, этот «Осколок»?

– Не знаю, Ливия. Ты таишь больше загадок, чем кажется на первый взгляд, – задумчиво отозвался Теар, проходя по комнате и осматривая стены и детскую кроватку, от взгляда на которую у меня ныло сердце.

– Что будет, если другие драконы – те, что нападали на вас, – найдут этот «Осколок» первыми? Раз вы считаете себя высшей расой, неужели не можете договориться без войны?

Теар усмехнулся и взглянул мне в глаза.

– О да! Хороший удар с твоей стороны. Я тоже раздумываю над этим порой… Разумны ли мы больше, чем вы. Или стоит лишить нас привычного комфорта, как мы точно так же дичаем и готовы биться с собой же ради мифической власти.

– Вы странный дракон, ваше высочество.

– Возможно, – он наклонил голову. – Так, значит, ты ничего не помнишь до того года, когда поселилась тут?

– Не знаю… – медленно отозвалась я. – Иногда кажется, что помню отдельными кусками маму, отца, нас всех вместе. А иногда кажется, что я это себе придумала. Но ведь то… что я увидела в огне, – это не может быть неправдой?

– Я видел это вместе с тобой. Это было так, – Теар кивнул на лежанку, где я спала прежде. – Садись.

Не споря, я опустилась на застиранное покрывало и взглянула на дракона снизу вверх. В ночной темноте он выглядел зловеще – казалось, огонь в его глазах переливается, а от силуэта исходит слабое свечение.

Он по-простому уселся рядом и взял мою руку. Я с усилием переборола дрожь, переждала волну мурашек, пробежавшую по плечу.

– Отец пытался вырвать это силой, но так не выйдет – я понял сразу. Я пройду с тобой обратный путь, из сегодня во вчера и дальше, до тех пор, пока это удастся. Здесь место твоей силы, здесь получится вспомнить больше.

– Вы увидите это тоже?

– Прости, но да. Чтобы вытащить тебя, когда станет опасно.

– Всю мою жизнь?

И про себя подумала: и то, как я стирала вещи в реке, и рождение дочери, и даже… мою близость с Маром? Боги! Это ведь слишком, я не могу допустить такого.

– Не всю. Возвращайся в детство, это должно быть быстро.

– Как это сделать? Какое-то безумие.

– Смотри в мои глаза.

– Это, вообще-то, страшно, – призналась я вдруг.

– Ты это придумала.

Я хмыкнула, и мы оба замолчали. Он дракон, убивший сотни себе подобных! Он владеет магией, может передавать мысленно речь, он видит мои чувства – как это может не пугать? Но страшнее то, что мои чувства к нему настолько смешанные. Наверное, никакая откровенность между людьми и рядом не стоит с… таким.

Дракон подался ко мне:

– Я тебе не враг.

– Хочу в это верить.

Я подняла взгляд и заблудилась в его глазах, обманчиво‑светлых, но с космической бездной внутри, глубже, чем ночное небо, чем самая глубокая пучина.

Наше дыхание вдруг стало одинаковым, точно образовалась странная связь. Вдох-выдох… Я чувствовала свои руки в его, но вскоре неловкость ушла, и меня потянуло внутрь. Сегодняшний день сменился прошлым, потом дальше, быстрее замелькали образы последних дней, недель, годов.

Я увидела саму себя – моложе и неопытней, увидела каждый шаг, рождение Ари, все, что было до, пока не вспомнила о том, что давно забыла. Маленькую себя, еще доверчивую, не думающую ни о чем. Рядом мелькнула тетушка Хинолай, но потом исчезла и она. С безысходным ужасом я ждала, когда снова увижу пожар.

Огонь и правда вспыхнул – ярко, зло, обжег будто по-настоящему. И я заревела снова, как тогда. Слезы текли по щекам, становясь черными полосами гари. Я кричала, как тогда, срывая горло. Огонь выжигал меня изнутри. Уничтожал все, что у меня было. Что у меня было… Что?!

Где-то, словно в другом мире, я чувствовала руки Теара. И это вдруг помогло перешагнуть через всеохватное пламя, которое было выше и сильнее меня.