– Зато я знаю, о чем ты думаешь, – заговорил он медленно.

Что-то было в его лице волевое и смелое, а в драконьих глазах, кроме пламени, виднелся живой интерес. Мы для них лишь забавные люди, только зачем этот дракон уже несколько раз приходит мне на помощь?

– О чем же? – мой голос сорвался.

Теар остановился в одном шаге, так что я чувствовала жар его кожи.

– Хочешь прикоснуться ко мне, но тебе страшно. Страшно, потому что тогда, пятнадцать лет назад, такие, как я, погубили твою семью. И теперь любое напоминание об огне заставляет твое сердце биться чаще и становится труднее дышать. Но вместе с тем я не успел причинить тебе боль, в отличие от моего отца, поэтому ты в смятении: можно ли мне верить.

Он был прав, огонь меня мучил. Но прикоснуться? Нет! Хотя… я ведь касалась его прежде. И теперь вдруг и впрямь захотелось дотронуться – самыми кончиками пальцев, как до горячего очага, – убедиться, что он по-прежнему опасный дракон, или… узнать другую его сущность.

Теар неожиданно взялся обеими руками за ворот рубашки и растянул его, обнажая шею и верхнюю часть груди.

– Коснись. Я не хочу причинять тебе вред. Мой огонь никогда не вырвется против воли, и сейчас я – человек. Вас назвали неприкасаемыми. И я не трону, но сам открыт перед тобой. Под этой кожей бьется самое настоящее сердце, я знаю, о чем говорю.

Я хотела рассмеяться этому сумасшедшему дракону в лицо. Внезапному, провоцирующему и резкому, как порыв жаркого ветра. Что он делает?!

Но он снова… Этот мужчина завораживал ясными глазами, гладкой загорелой кожей, крепкой открытой шеей с плетением вен и выступающим кадыком, он был не такой уж совершенный. Его можно ранить, черты лица не выверены и будто отражают всю многогранность души, но от этого он еще более влекущий.

Дракон стоял совсем близко, и я видела, как глубоко он дышит. Мой взгляд притянули его плечи и ключицы с беззащитной ямкой между ними, ударив в которую, наверняка можно убить. В вечернем свете кожа дракона казалась бронзовой, в распахнутом вороте выступали мышцы, и я вдруг поддалась этому колдовству – подняла ладони и коснулась дрогнувшими пальцами тела дракона.

Теар загадочно улыбнулся, глядя на меня. Я могла впиться ногтями ему в шею, могла причинить ему боль – за все то, что случилось со мной… вцепиться со всей силы, мстить за отца, за отнятую дочь, за отнятую свободу, даже зная, что не в моих возможностях причинить ему вред. Но не стала.

Дракон накрыл ладонями мои руки, удерживая на своей груди. В радужках отразился огонь, и я попыталась отдернуть пальцы, еще чувствуя под ними горячую, но не обжигающую кожу. Дотронься так до меня его отец, меня бы снова скрутило болью?!

И одно это воспоминание заставило задыхаться.

Не могу я, не могу быть рядом с ними!

– Ливия… – он сразу почувствовал мой страх, заговорил так, что каждое слово вспыхивало в самом сердце и отзывалось внутри. – Я… не огонь. Есть огонь. И есть я. Мы связаны, но это не одно и тоже. Видишь? Я не хочу ранить.

– Вижу. Но что вам от меня нужно?! – слабо проговорила я, все же чувствуя подступающую панику и пытаясь освободиться.

– Сядь.

Теар поймал мои руки и ловко усадил на край кровати. Я подобрала ноги под себя, будто это поможет мне в любой момент сбежать.

Дракон подошел к окну, и я следила за ним неотрывно, успокаивая стучащее сердце. Комната его была светлой, но на удивление небольшой, зато окна раскинулись почти во всю стену, даря обманчивое ощущение свободы… и полета.

Я взялась за высокую опору кровати, все больше осознавая, что физическая близость с ним – не то, чего я боюсь. Едва ли это будет иначе, чем с Маром. Сейчас этот дракон выглядит как человек, и его кожа такая же на ощупь: ни чешуи, ни острых когтей, ни опасного пламени.

Пугает только огонь, вспыхивающий в моей памяти, сжигающий меня изнутри. Может, я одна такая. Может, все остальные девушки не испытывают этих мук, а значит, все у них будет хорошо. Интересно только, что происходит потом с теми, кто дарит новую жизнь драконам?

– Я не понимаю, ваше высочество. Я… простая неприкасаемая.

– Не простая. Ты не помнишь ничего, что было с тобой до шести лет. И я хочу понять почему.

– Ваш отец тоже пытался это понять, – с горечью выдохнула я.

Он оглянулся через плечо.

– Опять хочешь убежать.

– Я не буду бежать. Я не могу. У вас моя дочь.

– Мы вернулись к тому, с чего начинали, да? Хорошо, я помню. И попробую тебе помочь, но прежде ты должна мне поверить.

– Почему вы возитесь со мной? На замок только что напали, ваша невеста чудом не пострадала, а вы спрашиваете про мое детство. Что на самом деле происходит?

Драконы налетели на Этерил так внезапно, что испугались все. Вспыхнул огонь, опалил стены замка, со звоном вылетели окна. Я даже не помнила, как скрылась от пламени, как выбралась в коридор в поисках укрытия… Пока этот дракон меня не нашел.

– Вот это верный вопрос. Амулет, который был при тебе, натолкнул на кое-какие подозрения. А то, что ты не помнишь родителей, их усилило.

– Я помню! – возмутилась я, подавшись вперед.

– Как звали твою мать? Что любил больше всего твой отец?

Передо мной мелькнули смутные образы, как назло утонувшие в темноте. Но я же помнила, помнила их всех. Отца, маму…

– Отец любил меня!

– Ты хочешь это вспомнить? Как оно было на самом деле?

– Что вам до этого?

– Будем играть в вопросы? – тихо рассмеялся Теар.

– Я не собираюсь с вами играть! – выдохнула я с откуда-то взявшейся угрозой. Даже приподнялась, будто могла оттолкнуть дракона тем, что действовало на людей внизу – возможностью разрушить их судьбу соприкосновением с низшей нечистой кастой.

Теар же, наоборот, оказался рядом и заставил меня отползти назад. Он опустился на кровать возле меня, и я почувствовала, как кровь прилила к щекам. И ведь… он видит сейчас все мои чувства.

– А жаль.

Взгляд дракона прошелся по моей шее, по губам, пока не встретился с моими глазами. Это было слишком близко и слишком опасно. Теар играл совсем по другим правилам, и я не знала, как поступить правильно. Отшатнуться? Поддаться? Бороться я с ним не могу, как и с собой, – он дракон! Тот, от которых меня вечно бросает в дрожь.

Я опустила взгляд и спросила невпопад:

– Ваша нога… больше не болит?

– Мне гораздо лучше, – он рассмеялся. – Благодарю за беспокойство.

– Не думала, что вас можно так сильно ранить.

Хм, кажется, моя улыбка вышла недоброй.

– Нас можно даже убить.

Я снова столкнулась с ним взглядами.

– О, вот и искры промелькнули в глазах! – Теар не стал ждать моего ответа, а продолжил, по-прежнему находясь в опасной близости: – У меня к тебе предложение, Ливия.

И в груди снова екнуло.

– Я отведу тебя к дочери, если ты согласишься мне довериться.

После испытаний его отца я не могла верить ни одному ящеру! Но сейчас он буквально зажал меня в угол, в груди шумно стучало сердце, хоть я и пыталась скрыть волнение.

Я сглотнула.

– Что значит – довериться?

– Узнаешь позже, – он поднялся и протянул мне руку.

Я слезла на пол, понимая, что сейчас лучше не спорить. Пусть позже это обернется для меня неприятностями, если я смогу увидеть дочь – сделаю это.

Теар жестом пригласил меня на выход. Я поправила край накидки на плече и с готовностью кивнула. Но, покидая комнату, бросила краткий взгляд в окно, на завораживающий вид. Угораздило же меня так крепко попасть в лапы к высочайшим драконам! Если бы не Мар и его невыносимая ревность!..

Проходя мимо дракона, я с силой скрестила руки на груди и нахмурилась. Он слишком хорошо меня читает, и это вызывает тревожную дрожь.

Вместе с ним и двумя слугами мы прошли через весь дворец, по тому самому коридору, где еще недавно я натирала мыльной тряпкой пол. Но приятельниц по несчастью я так и не увидела. Все ли у них в порядке? Малышка Джати была сильно напугана, но остается верить, что все будет хорошо. Мы все здесь без права выбора, но все точно должно быть хорошо!