– Ну, свою роль ты отыграла неплохо, в конце концов, никто тебя ни в чем не заподозрил. У меня были сомнения, но… – начал Макс, но вовремя заткнулся, решив, что лучше не сообщать ей о том, что он все же выпил отравленную воду. Пусть лучше она думает, что парень осознанно избежал ее ловушки.

– Макс, тогда, пожалуйста, сохрани мою тайну. Пусть остальные и дальше считают меня баронессой. Им же будет лучше – в ордене не оставляют в живых тех, кто узнал личность кого-то из Обреченных.

– Договорились, – кивнул Макс. – Можешь дальше ломать свою комедию, а я возражать не стану. Но в остальном без фокусов!

– Я поняла.

– И скажи еще вот что. Вельга настоящая аристократка, но она не заметила в твоем поведении никаких странностей. Неужели ты настолько хорошо осведомлена о происходящем на Зелирии и повадках местной знати, хоть, как и говоришь, жила в закрытом обществе ордена?

– Да! – гордо воскликнула Эйка. – Я была лучшей ученицей! Я действительно много знаю о Зелирии и великолепно сражаюсь. Кстати, я немного улучшила свой маскировочный плащ-платье, ускорив смену облика почти вдвое. Именно поэтому мне доверили Эциола и Люцию. Это кинжалы, выкованные одним из сильнейших Обреченных, Терренсом Незаметным, – ее глаза испуганно округлились. – Ой. Я-я опять проболталась.

Макс со стоном закатил глаза.

– А, ты ведь обещал меня не выдавать, – облегченно рассмеялась Эйка. – Смотри!

Резким движением она извлекла из складок платья два достаточно длинных кинжала и протянула их Максу, развернув лезвиями к себе.

– Это наш девиз! – провозгласила она.

Парень пялился на рукояти клинков, покрытые какой-то неизвестной ему вязью символов. Хоть Хамки и изменил его мозг, дав возможность понимать речь других существ, читать на местном языке это не помогло.

– Э… – растерялся он. – А что здесь написано?

– Макс! – удивленно вздохнула Эйка, округлив свои разноцветные глаза. – Ты что, неграмотный?

– Эм, ну…

– На одном написано: «Маскировка. Аккуратность. Контроль. Скорость», – словно из ниоткуда сообщил Хамки.

Он, очевидно, успел полностью изучить всю амуницию Эйки, так никому об этом и не сказав.

– На втором: «Чистота. Мудрость. Отрешенность», – он усмехнулся, словно увидел что-то забавное в этих надписях. – И не благодари. Весьма примитивный язык, чтобы не сообразить, как он устроен, по первым же пяти символам. Достаточно вспомнить «Саланганский сборник языковедения недоразвитых цивилизаций на все времена» за авторством Ухогрызика Болтливого.

– Спасибо, – вслух проворчал спецназовец.

– Ничего страшного, Макс! – радостно воскликнула Эйка. – Ты научишь меня сражаться, а я буду учить тебя азбуке и правописанию. Когда закончим с этим, я познакомлю тебя с другими интереснейшими науками: математикой, геометрией, физикой и химией! Я раскрою для тебя удивительный мир чисел, научу варить яды и расставлять ловушки!

Она, распаляясь, продолжала, а Макс застонал, закатив глаза. Он уже представлял, что услышит в следующее мгновение. И не ошибся.

– Лови момент, Макс! С ее помощью, глядишь, и поумнеешь! Девочка-то эрудированная по местным меркам!

– Хомяк!

Яростный мысленный вопль ушел в пустоту – зверюга испарилась из его сознания быстрее, чем Макс успел обложить ее матом.

– Я поведаю тебе историю, расскажу о религии, ты станешь не менее просвещенным, чем послушники ордена! – мечтательно щебетала Эйка. – Я объясню тебе все, что знаю и умею сама, только научи меня своим боевым техникам!

Макс понял, что надо срочно менять тему. Если еще и она будет считать его пустоголовым – это уже перебор. Одного хомяка хватало с лихвой.

– Хорошо, – кивнул он. – Но давай поговорим об этом чуть позже. Скоро рассвет, а завтра снова в путь. Нужно поспать хотя бы немного. Поговорить мы сможем и потом.

– Договорились! – просияла Эйка. – Спокойной ночи, Макс!

– Спокойной ночи!

Выспаться Максу, разумеется, не удалось. Что бы там ни говорила Эйка, полностью доверять ей он пока не мог, так что легкая дрема – все, что спецназовец мог себе позволить. К счастью, переживал он напрасно.

Однако, увы, спокойствие его было недолгим – стоило решить одну проблему, как тут же наметилась другая.

– Макс, с Мисси творится что-то нехорошее, – увидев, что парень открыл глаза, Лика сразу же бросилась к нему. – Кажется, она заболела.

Девушка кивнула в сторону. Мисси, заметно дрожа, держала перед собой кусок мяса, но, похоже, не могла заставить себя откусить хоть кусочек.

– Она вся горит, – сказала Лика. – Отказалась от еды. Я упросила ее попробовать, но она не может.

Вельга и Эйка тем временем завтракали, но было заметно, что они постарались отсесть от Мисси, хоть и не слишком далеко. Они боялись разозлить Макса.

Парень быстро встал и подошел к девочке.

– Мисси, как ты себя чувствуешь? – спросил он, склонившись к ней. – Болит что-нибудь?

– Н-нет, господ-дин М-макс… – ее голос дрожал, и было видно, что она боится поднять на него глаза. – В-все х-хорошо… Я н-не буду п-помехой в пути.

Одного прикосновения к ее лбу Максу хватило, чтобы понять, – у нее очень высокая температура.

– Ты горишь. Скажи, что у тебя болит? – настаивал он.

– П-плечо… Н-немного.

Макса словно окатило ледяной водой. «Только не это!» – он понял, что еще вчера ему стоило уделить этому внимание.

– Разреши посмотреть.

Мисси не шелохнулась. Видимо, от жара она стала хуже воспринимать реальность. Осторожно оттянув ворот холщовой рубахи, Макс ужаснулся. На плече Мисси надулся огромный красный нарыв.

– У тебя там воспаление, – сказал он. – Не переживай, я смогу это вылечить.

– С-спасибо, господ-дин М-макс, – прошептала Мисси. – П-простите, чт-то задерживаю в-вас.

Отойдя от девочки, Макс порылся в рюкзаке и достал аптечку. Скальпель там был, вскрывать нарывы Макс умел, но требовался сильный антибиотик и обезболивающее, иначе Мисси могла бы не выдержать боли. К счастью, все это в наличии имелось.

Макс разложил все необходимое на салфетке и убедился, что для простейшей операции все готово. Мельком он глянул на своих спутниц. Вельга и Эйка были озабочены едой и не обращали на Мисси никакого внимания, а Лика сидела рядом с девочкой и что-то шептала ей, пытаясь улыбаться, но было видно – она напугана и беспокоится.

– Макс, не делай этого, – раздался в сознании голос Хамки.

– Что? О чем ты?

Хамки, сидевший в этот момент около рюкзака, задумчиво посмотрел на медикаменты, несколько раз втянул носом воздух и покачал головой.

– Разная физиология, Макс. Эти лекарства для Мисси – опаснейший яд. У меня были сомнения, я же достаточно далек от профессиональной медицины, но НОРА подтвердила мои догадки. Укол обезболивающего или инъекция антибиотика вызовут мгновенную анафилактическую реакцию у любого зелирийца. Так что, если хочешь попробовать спасти Мисси, придется резать так. Шанс не скончаться от болевого шока – менее половины процента.

– Вот же черт, – прошипел Макс. Он понимал, что до хирурга ему далеко, и не факт, что он сможет сделать все быстро и аккуратно, а длительной экзекуции ослабленный организм Мисси не выдержит.

Тут он вспомнил, как Вельга говорила, что немного разбирается в анатомии. Возможно, она и в курсе местных болезней. В самом деле, это ведь мог быть не нарыв, а что-то другое. И Макс решил уточнить. Подсев к Вельге и Эйке, он полушепотом обратился к ним.

– Вы у нас обе образованные аристократки – что скажете насчет Мисси? У нее на плече нарыв, если его не вычистить, боюсь, это может плохо кончиться. Она уже вся горит.

– Ничего страшного, – пожала плечами Эйка-Самфи. – Оставим ее здесь и быстрее дойдем до родины моей ненаглядной!

– Я не спрашивал твоего мнения про наши действия, – прорычал Макс. – Решения здесь принимаю я. Я спросил о том, как можно ей помочь.