– Кто там говорил «болезней нет, таблетки выкидывай»? – про себя проворчал Макс, повернувшись к Хамки.

– Ну, я ж не думал, что эти идиоты будут воевать между собой, вместо того чтобы развивать медицину и, в конце концов, просто отфильтровать атмосферу и почву! – парировал хомяк. – Нам на изобретение этой технологии меньше шестисот лет потребовалось. А без нее мало ли какая зараза в замороженном виде из космоса прилететь могла за долгие годы?

– Макс, предлагаю пообедать, наверняка ты проголодался! – Лика буквально возникла рядом с парнем. Конечно, поесть можно было и попозже, скорее всего ей просто не терпелось хоть как-то отвлечь внимание Макса на себя.

– Не знаю, как ты, а я точно! – блеснул всеми зубами Хамки.

Кто бы сомневался.

– Хорошо, давайте сделаем привал, – согласился Макс. – Лика, стели скатерть.

Друзья подошли к невысокому дереву с ветвистой кроной. Макс скинул рюкзак и потянулся к молнии, чтобы открыть его, Лика уже расправила подстилку, а Вельга…

Она сделала несколько шагов в сторону дерева и вдруг подпрыгнула, словно ее что-то ударило, метнулась в сторону, дико завизжала и умудрилась буквально вынырнуть из своей кирасы, снова порвав свою синюю рубашку.

– Что такое?! – перепугалась Лика, рефлекторно схватившись за кинжалы.

– Она!!! – истерически визжала блондинка.

– Кто?! Где?! – Макс крутил головой вокруг, но все же смог подавить желание схватиться за пистолет. Что-то подсказывало, что происходящее имело больше общего с идиотизмом, чем с реальной угрозой.

– Ты чего воешь, как будто тебя попечатка объела?! – чуть успокаиваясь, спросила Лика бледную как полотно Вельгу.

– Т-т-там!!! – вскрикнула она.

Макс посмотрел, куда она судорожно тыкала пальцем. Вариантов было два – либо бравый рыцарь в юбке испугался собственной тени, либо сидящей на плече кирасы маленькой зеленой ящерицы, очевидно, упавшей туда с дерева.

– Во дает! – подал голос Хамки. – Макс, у этой девки, кажись, герпетофобия. Она испугалась натерониуса.

– Герпе… что? Нате… кто? – парень не понял ничего из сказанного саланганцем.

– Поразительная неэрудированность. У Вельги паническая боязнь рептилий, а натерониус, в народе «ходячий мешок для мусора», – это вон та ящерица.

– Вот же…

– А!!! – снова близкий к ультразвуку визг. – Убейте ее! Скорее! Умоляю!

– Это невозможно, – с деланной грустью пожала плечами Лика. – Натерониусы слишком эластичны. Моим клинком его не разрезать. Да и безобидные они совершенно, – секунду подумав, она усмехнулась. – Ладно уж, спасу тебя, так и быть…

Метнувшись вперед, Лика схватила ящерицу за хвост и, крутанув над головой, отправила в полет за деревья.

– С-с-спасибо! – пролепетав это, зелирийский образец рыцарской доблести рухнул в обморок.

Хоть Вельга и пришла в себя достаточно быстро, выглядела она неважно, и продолжать путь друзья решили уже на следующий день. Время до вечера Макс коротал, расспрашивая девушек об их странах, попутно пытаясь разобраться в корявом убожестве, которое Вельга по недоразумению называла картой.

Хамки слушал их рассказы с не меньшим интересом, но сидел в этот раз не на плече спецназовца, а у него на макушке, мотивировав это тем, что «тут и мне лучше видно будет, и тебе не буду мешать головой крутить, пялясь то на одни сиськи, то на другие». В самом деле, эти две весьма симпатичные девушки проявили поразительное желание помочь Максу разобраться в написанном и нарисованном на «карте», которая была у Вельги как главы рыцарского отряда.

Причем делали они это, исключительно прижимаясь к нему то вдвоем, то по очереди.

Впрочем, причины для такого поведения у них были – Лика, считающая Макса своим хозяином, не хотела делить его внимание с Вельгой, которую, как ни крути, ненавидела просто по причине расовой нетерпимости. Вторая же, напротив, сочла Макса если не собратом-зелирийцем, то явно кем-то более близким, нежели умари.

Время до ночи пролетело незаметно, а знания Макса о Зелирии существенно пополнились. Хамки, судя по выражению морды, был заинтересован в этом не меньше, а по его периодическим тяжелым вздохам можно было сделать вывод, что обсуждаемыми событиями он крайне недоволен. По крайней мере, в этот раз он страдал молча, не вереща и не называя всех вокруг идиотами.

Макс обратил внимание, что предоставленная Вельгой карта рисовала совсем не ту картину, которая возникла у него в голове после недавнего рассказа Хамки. Ведь, судя по карте, где Зелирия была нарисована в виде большой территории почти идеально круглой формы, это была вовсе не карта мира. Лесистая, с множеством маленьких рек и озер, гористыми и холмистыми районами, большая часть из которых приходится на Теократию умари – вот какой она была, если верить карте. А вот остальное… Либо знания в области геодезии у Вельги и Лики были нулевыми, либо все вокруг этого «зеленого островка» было пустыней с мертвой землей, указанной на карте как «Пустынные земли у стены Отторжения». И это никак не соответствовало словам Хамки о том, что пустынь на Салангане нет. Да и в целом этот клочок земли был слишком мал, чтобы занять даже сотую, а то и тысячную часть поверхности планеты, которая, опять же по данным от Хамки, была значительно больше Земли.

Макс несколько раз мысленно спросил саланганца об этом, но тот только отмахивался, мол, «не мешай слушать» или «потом разберемся».

Перед самым сном же начался форменный цирк. Лика, по привычке полностью раздевшись, вновь устроилась на дереве. Правда, в этот раз свою юбку она взяла с собой, повесив ее на ветку так, что, умостившись на соседней толстой ветке, она могла в любой момент дотянуться до обоих клинков. Вельга же, картинно повздыхав и позакатывав глаза, обозвала Лику бесстыдницей, а потом, увидев нулевую реакцию на свой выпад, видимо, вспомнила просьбу Макса о вежливости. Но наблюдать за ней от этого не стало менее весело.

Сама она разместилась чуть поодаль. Правда, спать в броне неудобно, а большая часть ее вещей исчезла вместе с ее печальной лошадью, отчего Вельга сперва собралась ночевать на голой земле. Макс же, справедливо решив, что пациенты с воспалением легких и половины прочей требухи ему не нужны, выдал ей коврик, который раньше предлагал Лике, а сам привычно забрался в спальный мешок. Хоть Вельга и пыталась отпираться и отказывалась взять пенку, он все же настоял.

Хамки же, в очередной раз забывший о еде и, видимо, переваривавший вместо нее полученные сведения, вновь оттащил рюкзак, который Макс на автомате поставил возле дерева, и уселся на него, уставившись в небо. Их маленькая компания постепенно начала обрастать своими вечерними традициями.

Макс открыл глаза, не сразу поняв, проснулся он или это какой-то странный сон. Незнакомые звезды как обычно сияли в чистом темном небе, но звуки вокруг словно исчезли, а воздух казался застывшим и вязким. Собственное тело почти не ощущалось, а конечности казались налитыми свинцом.

Добавил нереальности происходящему внезапно возникший и начавший медленно приближаться звук, раздававшийся откуда-то сверху. Не то тихое жужжание, не то бульканье – он был едва слышимым, но сильно раздражающим и страшным! Макс попытался повернуться, чтобы увидеть источник звука, но в этот момент его словно парализовало, полностью сковав движения. Ему с большим трудом удалось сфокусировать взгляд в небе над собой, и только сейчас он смог разглядеть нечто.

Что-то почти прозрачное, едва заметное на фоне неба, медленно плыло над деревьями. Макс попробовал повернуть голову и, пусть с огромным усилием, ему это удалось. Он увидел Хамки. Паралич не коснулся саланганца, фиолетовый хомяк все так же сидел на рюкзаке и медленно поворачивал голову, следя за движением почти невидимого объекта. Макс был готов поклясться, что в сжатой в кулак лапе поблескивало серебристое свечение.