Я продолжаю тихо идти по коридору. Как только я добираюсь до конца этого зала, я попадаю в один огромный зал, разделенный на разные секции. Я бросаю взгляд на лестницу, ведущую вниз, но с другой стороны от меня есть лестница, ведущая наверх, которую я вчера не заметила.

Я раздумываю, в какую сторону пойти, прежде чем мое любопытство окончательно берет верх надо мной, и я решаю подняться. На самом верху лестничного пролета я натыкаюсь на большое отверстие, похожее на площадку с фонтаном внизу. Вместо дополнительной лестницы, на другом конце этого проема есть только две очень высокие деревянные двойные двери с обвитыми вокруг них железными лозами.

Убедившись в последний раз, что поблизости никого нет, я на цыпочках подхожу к дверям и толкаю их, открывая.

У меня отвисает челюсть от открывшегося передо мной захватывающего зрелища. В этой комнате находится самая красивая библиотека, которую я когда-либо видела. Она огромная, с внутренним балконом, опоясывающим комнату и создающим второй этаж с книжными полками.

Радужные оттенки сияют по всей комнате. Я следую за ними и рассматриваю стену, сделанную из самого красивого витражного стекла. Свечи — это единственное, что освещает углы, до которых не доходит солнечный свет.

На куполообразном потолке изображено ночное небо. Каждое созвездие, о котором вы можете подумать, идеально расположено на картине.

Никогда еще я не видела библиотеки, подобной этой. Здесь, должно быть, сотни тысяч книг. Проводя пальцами по корешкам, я вдыхаю сладкий запах старых книг. Мой любимый запах.

Когда я прохожу вглубь библиотеки, мое внимание привлекает большая черная колонна, на которой держится нечто похожее на стеклянную витрину со странным кинжалом внутри. Я медленно подхожу к темному и блестящему кинжалу длиной с предплечье. Я понимаю, что никогда раньше не видела ничего подобного. Вместо того, чтобы быть двусторонним, как у всех моих кинжалов, у него три острые грани, переходящие в очень острое острие. Я поднимаю руку, чтобы коснуться стекла, но останавливаюсь.

— Ты нашла мою любимую комнату в доме. — Голос Азры пугает меня, но я не смотрю в его сторону. Я все еще очень зла на него. Я поворачиваюсь и снова начинаю просматривать полки, пытаясь определить, у каких книг больше всего складок, указывающих на то, что они самые любимые.

Наконец, я добираюсь до раздела всех классических авторов. Джейн Остин, Чарльз Диккенс, Шекспир, Эдгар Аллен По, у любого автора, которого вы могли бы назвать, вероятно, есть здесь по крайней мере одна книга.

— Я шокирована, что ты вообще умеешь читать. — Я выплевываю, продолжая просматривать классические книги передо мной. Он хихикает.

— Такая порочная женщина. — Я поворачиваю голову и смотрю, как он приближается ко мне. Он наклоняется надо мной и хватает книгу по крайней мере с трех полок выше, чем я могу дотянуться. Его аромат сандалового дерева и сосны окутывает меня. Восхитительный аромат. Его голубые глаза холодны, но не так, чтобы казаться опасными, а так, чтобы чего-то жаждать. Чего-то большего, чем то, чему он был свидетелем в своей жизни. Мне слишком хорошо знаком этот взгляд.

Азра протягивает мне книгу, которую он схватил, и выводит меня из транса.

— Может быть, начать с чего-нибудь вроде этого. Когда-нибудь тебе придется освоить новые техники, чтобы владеть одним из них. — Он кивает в сторону кинжала, который поймал мой взгляд.

— Древние боевые стратегии, — читаю я название вслух. Бросив на него неприязненный взгляд, я прищуриваюсь. — Я прекрасно справляюсь в бою, спасибо. — Протискиваясь мимо него, я бросаю его неудачную идею шутки на кофейный столик посреди гостиной. Как раз перед тем, как я выхожу за двери, Азра окликает меня.

— Между прочим, это ангельский клинок.

Я поворачиваюсь на каблуках и приподнимаю бровь. Теперь мое любопытство достигло пика.

— Ангельский клинок? — Спрашиваю я, скрещивая руки на груди, но пока не двигаясь к нему.

— Да, это единственное, что может убить ангелов. Это мой. — Он пожимает плечами и засовывает руки в карманы. Я оглядываюсь и, наконец, делаю шаг к нему.

— Значит, все, что мне нужно было бы сделать, это разбить это стекло, и я могла бы убить тебя? — Я останавливаюсь перед ним и смотрю вверх сквозь ресницы. Все кричит мне, что теперь это план, как выбраться отсюда, но совсем другое чувство согревает мои щеки от того, как он близко.

— Ты можешь попробовать, стекло защищено магией. Не откроется никому, кроме меня. — Его идеальные зубы сверкают, когда он улыбается мне сверху вниз. Мой желудок теперь скручивается узлом от холодка, пробегающего по спине.

— Кто твой любимый автор?

Я усмехаюсь и отступаю на несколько шагов:

— Почему тебя это волнует? — Я благодарна за внезапную смену темы, не зная, как долго я бы продержалась под его пристальным взглядом.

Он оглядывает меня с головы до ног, все еще держа руки в карманах, и поджимает губы, как будто размышляет. Еще один небольшой трепет в моем животе застает меня врасплох. Ненавижу признавать, что его красота всегда заставляет меня затаить дыхание. Даже когда он ведет себя как напыщенный осел.

— Я бы предположил, что Джейн Остин, — уверенно говорит он. Раздается что-то вроде смешка.

— Неправильно. Мне действительно нравится Джейн Остин, но она не моя любимая, слишком влюбчивая для меня. — Возвращаясь к нему, я понимаю, как он ловит каждое движение моих бедер. Покалывание пронзает меня между ног, но я тут же подавляю это ощущение.

Я протягиваю руку вперед и беру свой любимый роман, протягивая его ему. Его взгляд становится пристальнее, когда он забирает его у меня из рук. Его пальцы слегка касаются моих; мурашки бегут по моей руке от прикосновения к его коже. Голова Азры слегка наклоняется, когда он понимает, что именно его прикосновение вызвало такую реакцию. Мои щеки начинают гореть от интенсивности его прекрасного ледяного взгляда, поэтому я немедленно опускаю взгляд в землю и прочищаю горло.

— Бронте, да? — бормочет он, заставляя меня снова поднять взгляд. Ухмылка на его лице говорит мне, что он точно знает, насколько я взволнована в этот момент. Я снова прочищаю горло и расправляю плечи, заставляя себя проявить самообладание.

— Трагедия — это, наверное, по-моему. Но независимо от того, через что она прошла на протяжении всей книги, у нее все равно был счастливый конец. За исключением этого, мой любимый жанр — детективы и триллеры. — Я улыбаюсь, глядя на книгу в его руках, которую я читала по меньшей мере сотню раз с тех пор, как была маленькой девочкой. — Моя мама также познакомила меня с этим автором. Кое-что, что дорого моему сердцу.

— Расскажи мне о ней. — Голос Азры низкий, почти мягкий. Я ошеломлена его мягким поведением и интересом к моей маме.

— Она тоже любила читать. Мы сидели вместе на диване и не говорили друг другу ни слова весь день, потому что были так потеряны в вымышленном мире перед нами. Перелистывание страниц было бы единственным звуком в доме, пока мой брат и отчим не вернулись бы домой и не надоели бы нам. — тихий смешок срывается с моих губ, когда воспоминания о наших ленивых воскресеньях возвращаются в мою голову. — Она была лучшей мамой во всем мире. Она убедилась, что я всегда знала, как сильно она меня любит и как важно любить себя. Моего сводного брата тоже, ей не нужно было растить его, но она хотела. Любила его так, как будто сама его родила. Она была воплощением самоотверженности. — Я хватаю кулон, висящий у меня на шее. — Она всегда говорила мне, что пока на мне это, она будет здесь, со мной. Иногда я разговариваю с ней, надеясь, что она услышит меня, где бы она ни была. — Я смотрю на свое ожерелье, прежде чем опустить его обратно на грудь. — Ее звали Абилин. — Я прикусываю нижнюю губу, чтобы сдержать слезы, угрожающие пролиться. — Она была убита вампирами и чем-то еще… чем-то, что я пока не смогла найти. — Я избегаю взгляда Азры, пытаясь сдержать слезы. — Я так по ней скучаю, — бормочу я себе под нос.