Неделя прошла после Хэллоуина, и всю неделю младший Каллен не давал Белле прохода. Девушка уже всерьёз задумалась, не начать ли ей прогуливать школу, но решила, что не стоит расстраивать Чарли.

Эдвард же про себя проклинал Розали, которая, видя как её брат мучается от любопытства и раздирающих его сомнений, специально тянула и не сообщала Белле решение его семьи. Словам Эдварда девушка не верила, так что ему ничего иного не оставалось, кроме как ждать, когда Розали сжалится над ним и поговорит с Беллой.

— Если это всё, то я пойду, — сказала Белла, отворачиваясь, — у меня сейчас урок.

— Подожди! — Воскликнул Каллен, хватая девушку за плечо и разворачивая к себе. Он и сам не мог бы сказать, зачем пытается задержать её, а в следующую секунду он и вовсе лишился способности соображать. Его лёгкие затопил знакомый вожделенный запах — тот самый, что он впервые ощутил на своей любимой поляне. Всё-таки это была она! Чудовище внутри него ликовало, не пытаясь задумываться над тем, почему у Беллы вдруг появился запах. Всё, что оно хотело — это вонзить свои зубы в эту тонкую аппетитную шейку…

— Остолбеней! — Вдруг выкрикнула его жертва, и Эдвард почувствовал, как отлетает к стене, впечатываясь в неё со всей силой, как из него вышибает воздух и как меркнет его сознание.

Белла же тем временем спокойно убрала палочку обратно в чехол и огляделась. Ей повезло, что урок уже начался и в коридоре никого, кроме них с Эдвардом, не было. А ещё повезло, что тот нагнал её у лестничного пролёта, вдали от классов — иначе все уже сбежались бы на шум. Чёртов Каллен своими кривыми руками содрал с неё кулон, скрывающий запахи. То, как изменилось его лицо при этом, Беллу по-настоящему испугало. Это не было лицо разумного существа, это был дикий оскал хищника, жаждущего утолить голод. И судя по глазам, мучил парня вовсе не тот голод, который юноши пубертатного периода испытывают к девушкам. Да он её реально сожрать хотел!

Подойдя к неподвижно лежавшему у стены парню, Белла легонько пнула его носком сапога. Ноль реакции. А вот на стене осталась приличная вмятина. Вздохнув, Белла снова достала палочку и принялась убирать следы эпичного полёта младшего Каллена. Потом настал черёд Эдварда. Белла починила цепочку амулета и надела его на шею, прежде чем будить вампира — а в том, что Эдвард, как и вся его семья, являлся именно вампиром, девушка уже практически не сомневалась. Был ещё вариант насчёт зомби, но Белла считала, что их существование — выдумка людей. Вампиры-то точно существуют, по крайней мере, в её бывшем мире это было так.

Диагностические чары показали, что на полу у стены лежит труп. Ни дыхания, ни сердцебиения. Белла бы, наверное, впала в панику и решила, что угробила парня, если бы ранее не накладывала такие же чары на бодрствующего Каллена — и ровно с таким же результатом. Так что девушка просто произнесла "Агуаменти!" — и направила палочку Эдварду в лицо. Каллен вздрогнул и открыл глаза.

— Белла? — Спросил он, удивлённо глядя на неё снизу вверх. — Что случилось? Я… уснул?

Белла подавила смешок:

— Можно и так сказать. Вставай, пока сюда не заглянул кто-нибудь из учителей или прогульщиков.

Парень поднялся, удивленно разглядывая припорошенную известкой куртку.

— Повернись, — вздохнула девушка, вновь доставая палочку. — Тергео!

Куртка Каллена вновь стала чистой, и тот вопросительно взглянул на Беллу.

— Ничего я тебе сейчас объяснять не буду, Эдвард! — Закатила девушка глаза. — Наберись терпения и прекрати меня преследовать.

Эдвард заторможено кивнул, а потом развернулся и поплёлся на выход.

"Кажется, я здорово его приложила, — обеспокоенно подумала Белла, глядя ему вслед, — надеюсь, он без проблем домой доберётся."

Эдвард же не мог думать ни о чём другом, кроме как о своём кратковременном сне. Вампиры же не спят! Никогда. И сознание, по идее, терять тоже не должны. А он не только вырубился от удара Беллы — кстати, чем она его так, интересно? — но ещё и успел увидеть сон. В том сне Белла была слабой беспомощной девушкой с кроткими глазами лани, чем пробуждала в его душе инстинкт защитника. И этот инстинкт оказался сильнее инстинкта охотника, так что он смог противостоять невероятному аромату крови девушки. При этой мысли Эдвард застыл. Кровь! Как он мог забыть, этот запах ведь, как выяснилось, и вправду принадлежал Белле! Должно быть, то, что он смог его почувствовать, как-то связано с той цепочкой, что он порвал неосторожным движением, когда попытался удержать девушку.

Эта Белла определенно не была кроткой ланью. И будила в Каллене гораздо больше инстинктов и эмоций. Тут было и раздражение, и злость — это ведь она испоганила его полянку с цветами, теперь-то он точно это знает. Присутствовало и любопытство, и влечение, да и желание защищать и оберегать тоже никуда не делось, как ни странно. Хотя он теперь сильно сомневался, что Белла действительно нуждается в его защите. Столько противоречивых эмоций одновременно Эдвард не испытывал ни разу за свою жизнь. Он не знал, чего больше хочет — обнять эту непостижимую девушку или прибить. Причём не с целью выпить её кровь, а просто так. Потому что таковы его чувства.

Огромным усилием воли Каллен заставил себя продолжить путь, вместо того, чтобы сорваться с места, догнать нахалку, прижать её к стене и… дальше действовать по обстоятельствам. Поцеловать, или придушить, или осушить — что бы он ни сделал в итоге, это было бы ошибкой. Так что Эдвард просто заставлял себя идти дальше. Прочь из этой школы, из Форкса, а то и вовсе из страны. А может и с этого континента. Была бы у него возможность удрать в другой мир — и он бы ею наверняка воспользовался.

И вот наконец этот день настал. Белла сидела на стуле в гостиной дома Калленов, крутя в пальцах волшебную палочку. Рядом на креслах и на диване разместилось всё семейство. Все молчали, не решаясь начать разговор. Белла выглядела обманчиво-расслабленной, хотя на самом деле была напряжена и готова к бою. Поэтому она и выбрала стул у стены: во-первых, так меньше шансов, что кто-то нападёт сзади, во-вторых, вскочить со стула проще, чем с мягкого дивана или кресла, в-третьих, стул можно использовать как оружие. Кроме того, Белла нацепила все имеющиеся у неё защитные артефакты, а также накрутила на себя весь арсенал защитных чар. Возможно, это была не лучшая идея — встретиться сразу со всеми Калленами, да еще и на их территории. Ведь, если что-то пойдёт не так, она окажется в нехорошем положении. С другой стороны, Каллены свободно передвигались по городу и, при желании, могли бы напасть на неё где угодно. Но они вели себя вполне дружелюбно, да и за те несколько месяцев, что провела тут Белла, ни один житель Форкса не пропал без вести и не умер странной смертью. Что вызывало у Беллы закономерные сомнения относительно вампирской природы Калленов.

После того как она приложила заклинанием Эдварда, тот пропал на неделю. Белла уже решила, что повредила бедняге и без того не слишком хорошо работающие мозги, но вроде бы остальные Каллены были слишком спокойны для тех, чей брат тяжело болен. Элис же на её расспросы просто сказала, что Эдвард ненадолго уехал. К родственникам на Аляску. "Ну уехал и уехал, — подумала тогда Белла, — видимо, я тут ни при чем!" Но в глубине души она не была уверена, что отъезд младшего Каллена с ней не связан.

А спустя неделю Эдвард вернулся — тогда же Белла и получила приглашение в гости от Розали. И вот она здесь. Эсме — приятная женщина с добрыми глазами — предложила поужинать, но Белла отказалась:

— Давайте сначала поговорим.

Пока непонятно, кто они друг другу — враги или союзники — о каком вообще совместном ужине может идти речь? Тем более, что некоторые бронзоволосые личности были бы явно не против, если бы сама Белла входила в меню. Украдкой взглянув на означенную личность, Белла ничего не смогла прочесть на его лице. Эдвард нацепил ту же аристократическую маску, которая была сейчас и на ней самой.