– Но ведь ты работал над делом, по которому она проходила. Кстати, Джейк Кардиган тогда только что поступил в «Космос». Вы с ним начали сотрудничать сразу после того, как ваш босс, Уолт Бэском, какими-то махинациями вытащил его из Холодильника и...

– Нэт, я не имею привычки поддерживать дружеские отношения со всеми теми людьми, которые встречались мне при расследовании дел. Мы с ними не проводим ежегодных вечеров встреч, да что там, даже рождественских открыток друг другу не посылаем.

Он наконец допил свой эль.

– Правду говоря, я даже никогда не видел ее живьем – только андроидного двойника. Когда эту куклу взорвали, я выполнил изящное сальто, слетел с залитой солнцем лос-анджелесской набережной и заработал себе в результате перелом ноги.

Натали посмотрела на него со вполне искренним состраданием.

– Да, я слышала эту историю, – сказала она. – Вот еще один пример того, каким неуклюжим ты бываешь. Однако оставим лучше прошлые твои промахи и займемся...

– Так, может, ты знаешь, зачем доктор Даненберг приехала в Париж?

– Пока нет, но думаю, что мы...

– Ты знаешь, что она была как помощницей, так, заодно, и любовницей профессора Киттриджа?

Натали кивнула.

– Да, а в настоящее время пытаюсь узнать, продолжает ли она поддерживать с ним отношения.

– Si, было бы крайне любопытно это выяснить, – согласился Гомес, неожиданно заинтересовавшись лепным потолком своего номера.

– И совершенно необходимо узнать, для чего она встречается с Векслером, человеком, по всей видимости находящимся в сговоре с тэк-картелями.

На лице Гомеса появилась широкая улыбка.

– Пожалуй, мне стоит навестить эту дамочку.

– Это вспугнет Хильду. Покажет, что мы в чем-то ее подозреваем.

– Ни в коем случае, если этим займусь я, – заверил журналистку Гомес. – Видимо, ты никогда не наблюдала, как работает тонкая, изобретательная сторона моей личности.

– Имела я такое счастье, – сказала Натали. – Потому-то и беспокоюсь.

Вожак вестминстерских сшиб Дэна с ног.

– У меня нет времени на этого засранца, – сказал он Лудду и Ангелу.

– А где Нэнси Сэндз? – спросил лежащий на куче всякого мусора Дэн.

Ангел присел рядом с ним на корточки.

– Помолчи-ка ты лучше, – посоветовал он.

– Ее убили?

– Подожди, не дергайся. Мы пока и сами не знаем точно, кого убили, а кого нет.

Дэн находился внутри огромного собора. С трех сторон возвышались резные каменные стены; там, где когда-то была четвертая, зиял пролом, сквозь который виднелось то самое заросшее травой, изрытое воронками поле, по которому его привели сюда.

– Ублюдки поганые, – говорил вожак, высокий, гибкий чернокожий юноша. – Долбаные гопники. Если бы не эти их чертовы фокусы. Вдруг налетели и пошли всех гасить, мочить.

На мозаичном полу лежало не меньше дюжины трупов.

Согнувшись, Дэн начал обходить их, тело за телом.

Нэнси тут не было.

– Эти пидоры и шмотье забрали, – сообщил Лудду негр, по-видимому, тот самый Ямайка. – Ограбили нас.

– Так они всегда это делают.

– На этот раз – хуже, чем обычно. Утащили долбаное Коронационное кресло, а заодно и Скоунский камень[39].

– На хрена им это все понадобилось?

– Может, хотят короновать какого-нибудь пидора, – с ненавистью сказал Ямайка. – Или просто будут по очереди сидеть на этой хреновине.

Дэн вернулся туда, где стоял Ангел.

– А как мне узнать про Нэнси?

Ангел взял его за руку.

– Раненых скорее всего отнесли в крытую галерею, – негромко сказал он. – Посмотри сперва там.

Не успели мальчики сделать и нескольких шагов, как их окликнул Ямайка.

– Эй, куда ты повел этого пидора?

– Я просто хочу...

– Да и вообще – что он за хрен?

– Чужак, – вступил в разговор Лудд. – Турист вроде. Мы поймали его и привели сюда, чтобы выяснить, что у него есть ценного...

– Да пришейте вы его, – сказал Ямайка. – Сейчас нет на все это времени. А посмотреть, что у него в карманах, можно и потом.

– Подождите.

Вырвав руку из пальцев Ангела, Дэн подошел к вожаку.

– Никакой я не турист, я ищу Нэнси Сэндз. Я пришел сюда, не собираясь делать вам ничего плохого и...

– Заткнись.

– А есть тут где-нибудь Серебряная Сэлли? – настаивал Дэн.

Ямайка, уже снимавший с бедра тупоносый лазган, остановился.

– Ты что, знаешь Сэл?

– Ее знает Нэнси, и поэтому...

– Слышь, Ямайка, а пусть он малость побазарит с нашей Сэл, – прервал Дэна Ангел. – А потом, если она его не признает, пришьем его, и дело с концом. О'кей?

Ямайка сунул свое оружие на место и потер ладонью затянутую в ярко-красную рубашку грудь.

– Ладно, давай. Она сейчас в нефе. Отведи его туда, а устроит какой шухер по дороге – кончай на месте.

– Я хочу только...

– Он не будет устраивать шухера, – пообещал Ангел, дернув Дэна за рукав. – Рисковый ты парень, что препирался с Ямайкой. Он не слишком-то любит дебаты.

В проходе, которым они шли, царил полумрак, над головой нависал сводчатый каменный потолок.

– Да, я это понял, только...

– А вот ты, видно, обожаешь спорить.

Дэн против воли улыбнулся.

– Пожалуй, да.

В большом помещении, куда привел его Ангел, находилось семь человек: трое раненых – их как раз перевязывали – и четверо здоровых. Нэнси тут не было.

Закончив перевязку, Серебряная Сэлли повернулась к Ангелу. Стройная белокурая девушка лет семнадцати, она была одета в коричневые брюки и серую рубашку; с широкого ремня свисали два лазгана. Теперь стало ясно, откуда у Сэлли такая кличка – правая ее рука до самого локтя блестела серебристым металлом.

– Кто это с тобой?

– Я – Дэн Кардиган.

Дэн подошел к девушке.

– Ты ведь подруга Нэнси и...

– Дэн Кардиган. – Она встала. – Да, Нэнси мне про тебя говорила.

– Я подумал, может, она здесь, с тобой, и пошел сюда, – объяснил Дэн. – А где она?

Сэлли печально покачала головой.

– Плохо все, Дэн. Тэк-гопники захватили в плен кое-кого из наших. В том числе и Нэнси.

Держа Дэна за руку своими холодными металлическими пальцами, Сэлли вела его вдоль темного коридора. По мере того, как они удалялись от костров, темнота сгущалась все больше и больше. Сложная резьба на каменных стенах стала совсем неразличимой.

– Тебе надо бы поесть.

– Да я не голодный.

– Собачье мясо вполне съедобно, – сказала белокурая девушка. – Надо только немного привыкнуть. Да и то только потому, что в том мире, из которого пришли сюда ты и я, собак считают исключительно домашними животными и уж никак не пищей.

– А ты собираешься когда-нибудь вернуться?

– Осторожно, здесь каменный завал, – предостерегла Дэна девушка. – Прижимайся к этой стене. Нет, я тут навсегда.

– Почему?

– Потому что здесь мне лучше, чем было дома.

– Родители?

– В основном отец.

Они миновали высокую арочную дверь.

– После несчастного случая, когда мне сделали искусственную руку, все стало еще хуже. Он и до этого не был особенно хорошим папочкой.

– А вот эта рука, которая у тебя сейчас, – спросил Дэн, – это ведь не та, которая была сперва?

– Нет, конечно, нет. Они сделали все как полагается, купили мне вполне приличную руку. Очень натуральную, прямо не отличишь от настоящей. Наклони голову и не поднимай, пока не скажу. И берегись летучих мышей.

Они свернули в другой проход, длинный и частично разрушенный.

– А под ногами могут быть крысы.

– Так почему у тебя серебряная рука?

– Да устала я от всего этого дерьма, – ответила Сэлли. – Мне казалось, что каждый раз, когда я трогаю кого-нибудь этой новой рукой, он или дергается, или начинает нервно зыркать по сторонам. А тогда я решила – да какого черта притворяться? Добыла себе отличную железную руку, и теперь не возникает никаких вопросов – настоящая она или нет. Если я дотронусь до тебя, ты будешь знать, чем именно я до тебя дотронулась, а если тебе это не нравится, так и давись ты конем.