Это нельзя нормально объяснить, но я привык к тому, что никогда не выпускаю ничего из своей сферы внимания, а теперь у меня этого не получалось. Дело даже не в нехватке концентрации с восприятием, хотя по сотенке пунктов в каждый стат были бы не лишними. Дело в том, что эта чертова спираль буквально жрала, перемешивала, размазывала показываемые сферой картины, ломала привычные рамки понимания и заменяла их чем-то своим. Неудивительно, что сенсоры в этом месте стремительно сходят с ума. Если бы не привычка игнорировать куда более страшную мерзость, то я бы и сам мог... не двинуться, но голова болела бы куда сильнее.
Неприятным был еще и тот момент, что эта аномалия не была столь агрессивной, как лицезрение глубокой Тени, например. Она просто была, не неся в себе намеренной угрозы, из-за чего мне сложнее было отфильтровывать показываемое ей. Цена Человечности вообще не активировалась, ведь эта гадость не пыталась ее у меня отнять. Весело, однако.
Искать дорогу, а не блудить кругами, помогал Ганс и мое ясновидение, безошибочно определяя направление строго вниз, туда, где расположен центр Спирали, сердце Лабиринта, туда где эта история началась. А еще ясновидение чувствовало на нас злое внимание, постепенно сходящееся с нашими путями, что просто обязано вылиться в конфликт.
Это было не отстраненно-равнодушное, совершенно никакое присутствие аномалии, а реакция его симбионтов. Тех, кто заблудился сам и истово ненавидел остатками своей души тех, кто еще не разделил их собственную судьбу. Сколько в этом было той самой ненависти человеческой, а сколько вложенной искажением злобы, знают только они сами, но едва ли заблудшие захотят этой тайной поделиться с нами.
Первая встреча произошла довольно скоро, дав нам время среагировать и подготовиться. Вот мы еще идем, ступая по все сильнее и сильнее затеняемому камню, а цитадель вокруг нас все больше и больше проявлялась, а вот Ганс подымает руку в предупреждающем жесте, обозначающем опасность.
- Трое... или шестеро. - Выдает он вводную, морща лицо в неуверенности. - Можбыть больше, но там какой-то странный звон, чтоль... Будто они сами себе тропку тянут... аль тропка тянет их.
Мы не отвечаем, только готовясь к бою в полном молчании. Коридор здесь широкий, настоящий подземный туннель - хоть бери и трассу автомобильную прокладывай, как раз две полосы влезет. Сзади нас прикрывает резко окрепшая стена тумана, уже почти Мглы, созданная Гестией, наперед выходит Лосий и Ганс, а я стою в центре, прикрывая Тарию. Здесь я играю роль не главного рубаки, а стационарной артиллерии, прикрывающей тех, кто попадет под удар.
- Ну, и где? - Тария просто не может без комментариев, будто у нее недержание речи.
Вместо кого-то из нас ответили сами подземелья, когда из-за поворота, которого еще секунд десять тому назад там не было, вышли двое заблудших. Выглядели они словно одетые в изношенные лохмотья супруги. Обоим лет под сорок, лица некрасивые и насквозь деревенские, но у обоих девятнадцатый уровень. Идут, взяв друг друга за руку, словно и не смотря на нас. Да только с каждым их шагом, стены туннеля все сильнее изгибаются, словно это не они к нам подходят, а туннель поворачивается, змеится, извивается подобно дождевому червю. Сила чертовой Спирали в действии.
- Добрые люди знают дорогу? - Голос женщины сухой и надтреснутый, словно у человека, который долгие дни не пил ни капли воды, словно она долгие часы срывала голос в криках и плаче.
- Добрые люди знают дорогу. - Мужчина уже не спрашивает, а утверждает, пусть и слова его едва слышны, ведь он почти шепчет их себе под нос, боясь поднять глаза от земли.
Несмотря на то, что в их словах не было угрозы, но прозвучало все очень даже зловеще. А от чего бы не звучать зловеще на фоне завязавшегося узлом прохода, что сомкнулся тупиком за спинами наших гостей. А сами гости на месте не стояли, шагнув вперед... и в один этот шаг преодолели, по меньшей мере, метров двадцать, оказавшись впритык к нашей позиции.
Грохнул громом выстрел Валериума, но тускло серый снаряд, выпущенный рукой великого мастера в лице Тарии, пролетел мимо даже не дернувшейся женщины, разбившись об мигом осыпавшуюся прахом стену. С тихим звоном ударила о камень шпага, напитанная силой Небес, когда удар Лосия тоже прошел мимо цели. Противник дуэлянта даже не коснулся моего соратника, просто шагнув еще раз:
- Пойдем со мною, добрый человече. - Едва различимый шепот звучит страшнее хриплых угроз, куда опаснее рычания чудовищ.
В один шаг и мужик, и Лосий оказались возле закрывшей проход стены, в которой уже появился небольшой проход, готовый в любой миг закрыться и забрать за собой нашего дуэлянта. Вот зря он вышел за пределы цитадели, пусть она и не давала применять небесные техники, очень зря! К счастью, пусть эти несчастные и были круты для девятнадцатого уровня, да и для двадцать пятого тоже, но они смогли только удивить и немного напугать. Даже это уже немало, даже это могло принести победу им и смерть, - а то и чего похуже, - кому-то из нас. Но момент удивления прошел, а страх сменился дистиллированной злобой.
С тихим стоном, не болезненным, а скорее удивленным, уставилась заблудшая на культи своих рук, когда Ганс, которого она попыталась перенести таким же макаром, как ее муженек перенес Лосия, переместился ей за спину и отсек обе хваталки. Причем целился в голову, лишь в последний миг сумев превратить почти случившийся невозможный промах в опасную рану. Крови не лилось, хотя срез был красным и кровил, но кровь будто выливалась не здесь, текла не туда.
Тихим и ужасно злым шипением встретили Тени ответную атаку Лосия, успевшего активировать покров небес до того, как его шагнули еще раз. Мужчина возник рядом со своей женщиной, схватив ее обожженной ладонью за плечо. Выжженные глаза, похоже, совсем не мешали ему видеть. Вот только шагнуть еще раз они не успели, ведь в дело вмешались я и Тария. Мне хватило просто ступить вперед, подтащив за собой теневую конструкцию, что заставило потерявших частичку своей власти над этим местом заблудших замешкаться. И второй выстрел танцовщицы попал прямо в центр туловища лишенной рук горожанки, обратив его в прах. Огромная сквозная дыра, размером с голову, не убила ее сразу, но несколько шатающихся шагов, обычных шагов, ничего ей не дали.
Падала оземь она уже мертвой, но на лице ее не было ни единой эмоции. Ни тебе страха, ни злости, ни отчаяния, ни облегчения. Все это она уже давно забыла, все чувства были похоронены в нескончаемых воплях, попытках докричаться хоть до кого-то, страстном желании если и не покинуть заманивший ее лабиринт, то хотя бы просто сдохнуть. Она умерла уже давно, пусть и не телом, а сегодня просто отправилась туда, куда унесло ее душу - в небытие. Оттого и нет боли и страха, ведь она давно их пережила, оставив от себя лишь пустой остов, смертоносный в той же мере, сколь и ничтожный и жалкий.
Ее муж пережил ее на долю секунды, распавшись на части под ударами десятка теневых плетей. И даже так шесть из десяти плетей, напрямую мною управляемых, быстрых и смертоносных, умудрились промахнуться в упор. Рассеченное тело осыпалось на холодные камни, но точно так же не пролило крови, даже погибая. Лишь пара капелек, застывших на теневом лезвии, упали рядом с телами тех, кто когда-то, может быть, любили друг друга. Словно две последние слезинки, пролитые по их судьбам.
Странно, что теневая энергия не высушила эту кровь, впитав ее в себя. Да и само тело мужчины не пострадало, хотя удары моих техник, если я намеренно не убираю этот эффект, всегда оставляют после себя что-то среднее между обморожением и мумификацией. Тропы защищают? Перенаправляют урон куда придется, подобно тому, что я творю с помощью кражи? А хрен его знает, но неприятно - слишком я привык к тому, что мои удары априори смертельны даже для очень хорошо бронированных целей.
Лосий дошел до нас обратно, пусть ему и пришлось приложить немного осознанных усилий, чтобы не дать аномалии утащить себя подальше. Мне даже пришлось в очередной раз стращать готовых броситься на источник Неба тварей, пока он не погасил свою лампочку. Несколько минут мы стояли вокруг трупов погибшей парочки. Даже Гестия подтянула свои туманные клубки поближе. Тишину разрушил удивительно равнодушный и серьезный голос Тарии:
