Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Отобравшая его собственный плащ девушка скрыла приятную глазу наготу и сидела в углу, нахохлившись, будто мокрый воробей. Только вызывало такое зрелище не умиление, а откровенный страх. Сейчас, смотря на нее, Ансарг понимал, что если ей его рассказ не понравится, то ему останется только попытаться убить ее. Потому что ее не испугает ни смерть, ни мучения, ни что-либо другое.

- Я толком не знаю, как эта дрянь взаимодействует с Оковами. - Признался он чуть погодя. - Это было нечто вроде видения, но ты и так знаешь, как дело обстоит. Тебя ведь натаскивали на мою охрану, а не только на грелку в мою постель. Но вот грелка, конечно, вышла отличной, да, кобылка?

- Ты злил меня намеренно? - С железным спокойствием поинтересовалась она.

- Сие правдиво. - Кивнул он головой. - Злость и ненависть позволили кратковременно сдвинуть оковы. А за это время паутина сделала свое дело. Я, повторю слова свои еще раз, не знаю, как она смогла помешать Оковам. Могу лишь предположить, что природная сопротивляемость призванных сейчас испытывает своеобразный разгон... да нет, бред. Ладно, я признаю, я действительно не знаю, как это сработало. Даже больше. Уверен в том, что эта паутина куда сложнее, чем все известные мне артефакты. Я теперь даже не уверен паутина ли это... я имею в виду, та ли самая паутина, о какой я слышал.

- Ты так и не сказал, зачем все это. - Тихо, едва слышно произносит Миранда Крейг. - Либо говори нормально, либо...

Дожидаться этого "либо" Ансарг не стал, здраво рассудив, что и без того ходит по самому краю. Настолько близко к бездне, что он уже в ней почти полностью, только каким-то чудом держась за воздух.

- Я... тот я, что был до Сердца, тебя освобождать бы не стал. - Честно признался принц. - Да и сейчас я не от огромного чувства справедливости тебе разум вернул. Вот только есть кое-кто... кое-кто, кто очень постарался не просто сделать из меня своего раба, но и посеять во мне презрение к себе, как к рабовладельцу...

Вскинутый и очень внимательный взгляд зеленых глаз. Взгляд очень умной и отлично обученной убийцы, которая прекрасно поняла все недомолвки за этими словами.

- Эльфы...

- Звучно сели в лужу с нечистотами. - Закончил за нее Ансарг. - Я сейчас, если захочу, могу устроить Рассветному Лесу такое веселье, что их там сожгут к корням древних лесов и рощ их. Папенька наверняка бы ухватился за этот шанс, да и другие желающие тоже нашлись бы, как не найтись. Никто их, детишек звездных, не любит.

- А вы все прямо обитель добродетели, понимаю. - Таким тоном сказано, что даже сарказм не просочился.

- Давай без инсинуаций в сторону моей родины, ладно? - Окрысился в ответ Ансарг. - То, что они со мной сделали... то что она сделала... но, самое главное, что после этого сделало Сердце. Понимаешь, я могу просто предать этот эпизод своей жизни забвению, отомстить эльфийской суке, после чего продолжить вести свой народ к Солнцу. Это будет легко, если учесть как мой класс, так и полученные в результате этого снежного вояжа золотые запасы. Но я хочу иного... не просто доказать, а доказать так, чтобы содрогнулось само Небо и Звезды!

Он встает на ноги и молча подходит к неподвижно сидящей девушке, которую он трахал и унижал так, как никто и никогда в ее жизни. Девушке, что легко убьет его сейчас - ослабленного и лишившегося запаса амулетов. Встает и она, а взгляды их встречаются, словно две лавины, два морских вала, оказавшиеся на пути друг друга.

- Изначальный план Рассветного Леса, ее план был в том, чтобы посеять во мне ненависть к тем, кто порабощает ее сородичей, делая из них покорные игрушки. Да и к рабству вообще - нет лучше способа начать кровавую бойню в доме моем, чем вложить мне в голову такие идеи. Все остальное, вроде привычного чувства неполноценности в сравнении с детьми звезд, желания угождать ей или вложенных поведенческих маркеров - все это только дополняло основу.

- Вот же дрянь какая! - Ядом в этих словах можно попытаться отравить крупный город и десяток деревенек на сдачу. - Да как она посмела такое думать о великом и благородном Сорце, да осветит его Солнце!

- Я тоже так подумал. - Ответил он, будто принял ее слова за чистую правду. - Но семена дали всходы. А Сердце, пусть и переплавило меня в кого-то, во что-то, что прошлым Ансаргом Лас'Лернод уже не является... Я могу отказаться от своих идей, теперь уже своих, а не чужих. Но это будет значить, что я проиграл. Согласиться с ними, с вложенным в меня - проиграть вдвойне. И тогда я решил не размениваться на мелочи. Раз уж они... раз уж она так желает уничтожить рабство и рабомантов, то я дам ей ее желание, и пусть она попробует не подавиться. Я разрушу самое крепкое, самое мощное проявление рабства, какое только есть во всем мире, на всем Алурее, куда только может достичь своим взглядом Солнце.

Вот теперь она поняла.

Когда ее разум не искажала ее упряжь.

Когда она смогла сопоставить все известные ей факты, судьбу других призванных и то, как она вела себя раньше, что ощущала в те дни, когда она не желала быть никем иным, кроме как его игрушкой.

Она поняла, какое рабство он хотел разрушить.

- Как ты можешь догадаться, такими планами нельзя поделиться ни с кем другим. - Улыбка на лицо вылезла такая кривая, что больше напоминала гримасу. - Меня не поймут ни союзники, ни подданные, ни вассалы. Меня никто не поймет, кроме тех, кому это мое безумное желание будет выгодно ради спасения их самих. Ну, так что, ты со мной?

Ответ был дан не сразу, не без сомнений и без малейшего проявления доверия с ее стороны, но выбора у нее все равно не имелось даже сейчас. В конце концов, все это он делал не ради нее или ей подобных неудачников, чья роль давно и прочно определена за них. Он делал это ради единственного живого существа, на которое ему было не плевать, ради которого он был готов пойти на что угодно и которому не мог отказать - ради себя.

Интерлюдия вторая: "Следи за спиной"

В жизни каждого наделенного бывают моменты морального падения, когда хочется просто сесть и заплакать, а не решать очередной ворох непрерывно накапливающихся проблем. Причины такого слома бывают самые разные, от откровенно мелких, вроде неудачно прошедшего дождя, до ломающих судьбы. Когда то, чего ты так долго ждал, ускользает из рук, оставляя тебя наедине с теми самыми проблемами. Неприятная ситуация, для кого угодно неприятная, от самого забитого пахаря, до великих и ужасных Очей Вечных.

Зигмунд Роолейм относил себя совсем не к пахарям, но особой радости от этого не питал. Если уж быть откровенным, то он с радостью поменялся бы с этим пахарем местами, без сожаления отдав все непосильным трудом накопленное и наворованное. Очи Вечные - сложная должность, на которую ставят лишь самых доверенных и надежных. Может быть, он когда-то в шутку и подумывал о том, чтобы несколько вольно относиться к указам Императора и данным когда-то клятвам, но мыслями это все и ограничивалось. Зигмунду просто не было особого смысла интриговать против Империи, потому что он и так имел все, то есть, вообще все. Усадить задницу на трон, может, было бы неплохим завершением карьеры, но долго там просидеть не выйдет, а проблем навалится столько, что лучше бы и не думать.

Очами его сделал еще прошлый Император, с которым он имел если не дружбу, то твердые приятельские отношения. Годы прошли, правитель сменился, поставив на пост собственного сына, а тот сын уже и сам готовил себе наследника, а Очи у Империи оставались все теми же. Огромная власть, практически неограниченное влияние, исполнение любых желаний, прихотей и фантазий... и просто невообразимая куча работы. Непрерывной, тяжелой, выматывающей и такой, какую нельзя доверить никому другому. Или не проверить, если все же доверишь.

Те дни, когда он с азартом и блеском в глазах кидался на новые тайны и проблемы, когда с горящим праведным пламенем сердцем вскрывал очередной заговор или создавал собственный, но уже на территории противника, остались настолько далеко в прошлом, что даже память о них потихоньку выцветала. С учетом его навыков и умений - тот еще показатель. Достигший пятьдесят четвертого уровня, накопивший несметные богатства, которые даже оставить некому, переживший всех своих друзей, родных и любимых, Зигмунд просто хотел спокойно дожить свое время, еще годы и годы назад отказавшись продлять жизнь ритуалами и алхимией.

121
{"b":"884057","o":1}