Запасся хорошими, годными негаторами и зельями стазиса, которых, к счастью, было наготовлено просто эпически много. Жаль, что не хватит для того, чтобы просто залить тем негатором пополам с вневременьем и внепространством все катакомбы скопом. Нет, это было бы реально весело, - особенно тем, кто потом случайно туда спустился бы, - но чего нет, того нет. Тем не менее, повторюсь, были планы и с этой стороны, пусть я и не был уверен в их надежности без предварительной проверки.

Вторым по степени опасности противником, и на этот раз таким, какого можно стукнуть по голове, были заблудшие. То ли жертвы, то ли стражи, то ли какой-то симбиотический организм непонятной твари, они были крепким орешком для любого противника. Долгое пребывание в эпицентре разумной (?) пространственной аномалии наделило их некоторыми очень неприятными способностями, благодаря которым даже слабые и низкоуровневые бедняки могли дать прикурить. Во многом потому, что на них Спираль действует как-то не так, по-прежнему не выпуская их из своей хватки, но направляя их атаки и уводя из-под ответных ударов.

Мемуары одного высокоуровневого бандита и бригадира, имевшего сомнительное счастье столкнуться с несколькими вышедшими на четвертый ярус заблудшими, утверждали, что сражение с ними тот еще "понос с геморроем". Последняя фраза, если что, прямая цитата. И да, вы правильно поняли - этот чел реально написал мемуары под конец своей жизни. И их даже опубликовали, пусть и малым тиражом! А я еще смеялся с земного шансона.

Планирование продолжалось, схемы движений и поддержки друг друга в новых условиях заучивались как в реальности, так и в обучающих грезах, а общее настроение было боевым. За что стоит благодарить наш вояж по диким территориям, так это за то, что команда окончательно привыкла к тому, чтобы сражаться даже с очень опасным противником и не испытывать ни страха, ни сомнений. И пусть нынешний враг не похож ни на что из виденного нами раньше, особой разницы это не играло.

В крайнем случае, я смогу просто протащить нас всех через Тень, используя не боевое применение Хватки. Пусть у меня только две руки, но зачем мне Форма Тени? Отращу дополнительные хваталки и унесу нашу компанию поближе к поверхности. Опасно, но ничего такого, что я не мог бы сделать, если припрет.

Человек-овце*б появился еще раз, но уже без букета, зато с огромным, словно задница Ыгры тортом, да еще и таким же зеленым, как и упомянутая задница. Вручил, обсыпал Гестию комплиментами и намеками на то, что его всего такого офигенного можно и простить, да так и утек, разумно не став идти к двери и воспользовавшись окном - еще немного и Гестия там бы его и сожрала, обратившись истинной формой. Очень уж этот гражданин ее бесит, ничего не скажешь.

- Слушай, я бы поостереглась есть торт, который тебе подарил человек, превращенный в скотоложца. - Осторожно произнесла Тария, тыкая в торт (я бы даже сказал тортище!) кончиком своего кинжала. - А то мало ли, вдруг подавишься?

- Проклятий на нем нет, а из алхимии только обычная присыпка, предотвращающая засыхание и обветривание. - Возражаю, пережевывая уже второй кусочек.

Ганс рядом со мной согласно кивает и даже Гестия позволяет себе немного откушать сладости. Торт реально очень вкусный, с этим не поспоришь, да еще и дающий легкий, почти не заметный бафф, замедляющий проявление усталости. Мужик всерьез взялся за попытку выбить себе прощение и у него есть все шансы таки задолбать Гестию до того состояния, когда она его убьет. Ну, или реально простит, тут не уверен.

Ответ на главный вопрос вселенной, жизни и всего такого... хотя нет, это другой вопрос. Ответ на то, как бы нам половчее ушатать нашу цель нашел не великолепный и гениальный я, и даже не начитанные и аристократичные Лосий с Гестией. Ответ нашел Ганс, видимо из-за того, что сам был следопытом, работающим с концепцией пути напрямую.

Просто однажды, когда наша компания обсуждала преимущества боевой шпаги над любимыми короткими мечами, какими пользовался Ганс, Тария вежливо заметила, что любое оружие в неумелых руках то еще говно. А Ганс, подавившись заготовленными тирадами, аж застыл на месте, а потом стукнул себя кулаком по лбу, патетично подняв руки в небеса (в потолок, если точнее) и тоном, так и сочащимся концентрированным "да как я раньше не понял", заорал:

- Говно!

- Что, простите? - Гестия вообще-то не любила обсценную лексику, и никогда не упускала шанса напомнить нам об этом.

- Говно! - Ответил Ганс, тут же раскрывая мысль. - Давайте представим, что то говно, что сидит в подземельях вот прям натурально говно. Тин же говорил, что эта хрень - выкидыш какого-то дятла, шо заигрался с тропами до полного оху*вания, так же?

- Ну, это одно из основных предположений, пусть я и не могу его подтвердить. - Вмешиваюсь, ощущая легкий интерес от того, что наш следопыт придумать сумел.

- Вот щас представим, шо тварь - она как куча говна, наваленная таким парнем... ну, аль бабенкой, суть все та же. - А мужик и вправду кураж поймал. - Вот кучу навалили, дерном прикрыли да и ушли нахер. А куча лежит и воняет. И мы все скопом, каким-то хером думаем о том, кабы нам вонь убрать. А надо просто выкинуть говно. Запах - так это же все эти просраственные завихренения, путающие тех, шо вниз лезут. А все те заблудшие, как бы, мухи, на говно слетевшиеся. Нужно не благовониями все окуривать, а кучу найти, а потом выкинуть ее в помойную яму. Вот.

- Красочная аналогия, мой друг. - Отвечает Лосий, который и сам задумался не на шутку. - Но только до этого с проблемой работали не идиоты. Все эти танцы на кончике иглы с запечатыванием и начали-то проводить именно потому, что не удалось найти основу твари.

- Дык, мы все привыкли к тому, шо любая плюха - это воля атакующего. - Продолжает гнуть свою линию следопыт. - Вон, когда Тин свои тени швыряет, сразу понимаешь, шо это он их швырнул. А говно ничо не делает, а просто воняет. Да, бл*дь, не знаю, как еще объяснить!

- Ты имеешь в виду, что все эти эффекты всего лишь эффект присутствия твари. - Кивает Гестия. - Эффект, не создаваемый намеренно и не контролируемый осознанно. Подобно скверне, или миазмам Пекла. Довольно логично, не стану спорить, но это никуда нас не приводит. Мы как не знали, чем ударить тварь, так и не узнали.

- Да шо ж вы такие тупые-то! - Ганс уже чуть ли не плачет. - Тварь, она, как говно, оставленное легендарным проходчиком. Иль просто приползшее откуда-то оттуда. Похер. Но если его и нужно выкидывать, то не на другую кучу перекладывать, а обратно в сортирную яму, откуда оно приползло.

В этот момент я, признаюсь, почувствовал себя тем еще слабоумным. Нельзя сказать, что ответ был очевидным, нет, но он был вполне мне доступным даже без ясновидения, а уж с ним и подавно.

- Понял тебя. - Киваю, откидываясь на спинку кресла и погружаясь в транс, ища подтверждения только что полученной догадке. Сущность, или даже явление, порожденное тропами следопытов, извечным путем, дорогой без начала и без окончания, дорогой, длиною в вечность и еще дальше, той Дорогой, которой приходит сама Вечность. Это явление не может существовать в привычном мире, не меняя его самим своим существованием.

Смешно, но ведь Ганс во многом был прав - все эти искажения, все пойманные души, не могущие выйти обратно, все они лишь следствие того, что пришло в этот мир, не имея возможности уйти обратно. Впрочем, я бы сравнил это не с дерьмом, а с выброшенной на лед рыбой, где лед - это реальный мир, а вода, скрытая под ним - то место, куда оно стремится.

Каждое искажение, вся чертова спираль - это рефлекторное биение телом о лед, попытка воссоздать родные условия в непригодной для этого среде. Явление, именно явление, а не тварь, и не может быть уничтожено никаким способом просто потому, что оно не живо, не существует в полной мере этого слова, а то, что никогда не жило и не умирало, не страшится небытия.

Открывшееся, проникшее до самой сути моей понимание показывает мне всю природу того, что я избрал врагом своим. Будь я тем Костиком, что только пришел в этот мир, тем Костиком, что еще не сражался за жизнь с настоящим Героем, то это видение меня забрало бы. Осознание того, что и осознано быть не может, вливалось в разум раскаленной магмой, ледяными когтями, стремясь разорвать, смести, уничтожить душу того, кто посмел искать ответы на те вопросы, которые не могут быть даже заданы.