Признаюсь, но я был готов к тому, чтобы именно в этот момент оборвать связь и побежать бежком подальше от передатчика, взорвав его к херам. Потому что эта штука, чем бы она ни была, могла пропустить Туманчика только при огромном везении. Я ведь банально не ожидал того, что подобная тому ужасу на входе в Библиотеку проверка внутри окажется еще внимательней. Память одержимого только помешала, ведь он разумно не лез в тему того, что у них тут, временами, смотрит. А те моменты, которые он таки знал, были недостаточно подробными и специфическими с точки зрения магических концепций - Пыпыщ по специальности организатор и мастер работы с потоками информации, а не маг любой возможной специальности. Тем не менее, спалив от перегрузки половину маскирующих элементов Туманчика, мне удалось этот взгляд... нет, не отвести и не затуманить, но спрятать часть целого из общей картины, скрыв кусочек полотна с помощью зеркальных отражений.

Честное слово, мне на короткий миг показалось, будто это нечто смотрело не так пристально, как могло бы. Теперь, из памяти почтенного Попятчева, мне ведомо, что при проверке соискателей на входе в один из внешних порталов, сущность едва-едва пробуждена из своей незыблемой дремы. Но здесь и сейчас оно, вроде как, должно было быть более собранным, разбуженным. И пусть это тоже догадки, основанные на предыдущей ошибке, но я не могу позволить себе игнорировать интуицию.

Либо мне повезло, просто повезло, без всяких подвохов.

Либо меня сюда впустили намеренно, надеясь узнать побольше о проникших в святая святых лиходеях.

Но никакого внимания, никакого предчувствия опасности не улавливаю ни я, ни моя конструкция, а ведь перестраховок там столько, что обмануть их полностью не выйдет даже у Ткача или кого-то сравнимого калибра. Непозволительно медлю, распыляя силы и пытаясь заметить опасность в реальном мире, одновременно давая сигнал о повышенной боевой готовности всей группе. Тиа, как видящая, получила отдельное задание и начала методично и непрерывно просеивать окружающие векторы внимания, стараясь разглядеть среди них ложные и замаскированные, под которыми скрыта засада или штурмовая группа. Большую часть хороших видящих или кругов она "знает", так что с высокой вероятностью что-то да заметит.

Но.

Я не верю в то, что посмотревшее на меня существо могло бы пойти на такую хитрость, как притвориться ничего не разглядевшим. Не потому, что ума не хватит, но оттого, что оно намного выше таких игр и ему незачем прерывать свое безбрежное отречение от всего сущего ради всяких хитрых планов. Нет, оно бы просто ударило по предполагаемому шпиону, одновременно подымая этим ударом тревогу на тот маловероятный случай, если вызвавшие его внимание вторженцы посмеют это внимание пережить.

Но.

Оно слишком легко пропустило нас с Туманчиком, и плевать на все мои предосторожности, маскировку и защиту. Будь Пыпыщ практически незатронутым, как и его ментальная защита, будь Туманчик в полностью свернутом состоянии, а я вообще не присутствовал рядом с созданным мною конструктом, тогда шансы были бы почти стопроцентными. Но я спешил, успел наследить, не рассчитал сил и, как и предупреждала Тиа, понадеялся на слепую Судьбу, отчего и попал в глубокую жопу.

Но.

Меня не заметили. Все здесь слишком не так, или наоборот - слишком так. Я не улавливаю в происходящем смысла, не вижу причины для того, чтобы играть со мною в эту странную игру. И от этого мне только неуютнее становится. Что сейчас происходит-то? Моя паранойя, наконец-то, превратилась из верной помощницы в нормальное психическое расстройство, осложняющее жизнь, а не облегчающее ее? Я сам себя накручиваю там, где причины для накрутки и нет? Или я сам себя успокаиваю, списывая на разыгравшееся от перенапряжения и паники воображение отчаянные вопли задавленной замкнутыми полями и злой, древней волей интуицию?

Тупая ситуация.

Тупой мир.

Тупое попадание.

Тупой я.

В зал с информационным алтарем познания я входил закукленный по самое небалуйся, скрыв все, что только мог скрыть, а что скрыть не мог, то все равно скрыл. Со стороны, не важно для живых глаз или бездушных охранных чар, в огромный, с футбольное поле размером, зал, совершенно пустой, если не считать каменного алтаря из белоснежного мрамора, вошел отчаянно зевающий Пыпыщ матерящий себе под нос свое любопытство, поздний час, Второго из Трех и все мироздание вообще. С тем же выражением "я не должен этим заниматься в такое время, но на кого-то другого не перекинуть", он принялся снимать с себя могущие помешать защитные амулеты, заодно стянув всю одежду, окроме свободных льняных штанов - структура алтаря (настоящее наименование артефакта, что забавно, нигде не упоминалось, всегда скатываясь в безликую канцелярщину) могла нервно среагировать на лишние предметы.

Алтарь...

Это был тот самый лелеемый в моих мечтах Гугл, в котором я забанен в силу переноса в другой мир. Буквально всемогущий артефакт, способный доставать знания буквально из задницы. Любые записи, любые свитки - все, что только было когда-то доверено бумаге, коже, берестяным табличкам или узелковому письму. Все это рано или поздно попадает в сети познания. Что-то практически мгновенно, с той же скоростью, с какой выводятся на бумаге буквы, записываемые автором. Иные книги, должным образом защищенные, никогда в стены Библиотеки не попадавшие, а то и вообще в столицу не привозимые, приходят сюда спустя долгие годы. Иные вещи приходят и вовсе без записей: тайны, события, разговоры и деяния - со временем их образы, чистейшие и отфильтрованные до кристальной ясности, понятные даже далекому от ремесла видящего индивиду, вливаются в алтарь, скрываясь в белизне его гладкого камня, в тишине всегда тихого и пустынного зала, где никогда никто не убирает пыль и не проводит уборку, но в котором из века в век царит стерильная чистота.

Когда я узнал из памяти хоббита о существовании такого чуда, то меня едва не хватил дед Кондратий, причем в земном смысле этого слова, а не его тезка, работающий в провизорном штате Библиотеки. К счастью, пусть никакая тайна от него не скроется, но приходит она не сразу - раскрывать алтарем интриги и заговоры, хоть и возможно, но не лучше, чем специализированными легендарными артефактами. Чем лучше тайна защищена, чем дальше от столицы она произошла, тем дольше занимает ее поглощение. Речь идет не о неделях и не месяцах даже, но о годах или их десятках - я ведь шифровался внебытийностью, скрывался в лабиринтах зеркал и всевозможных предосторожностей. Нет, такая вкусная история, как гибель одного из имперских принцев, обязательно попадет в объятия алтаря, но далеко не сразу.

Видимо, во многом успехи Империи на политической арене, как и предпочтение оборонной тактики ее генералами и столь же оборонной стратегии развития, пошли от этого чуда чудного. Да, от видящих и от Очей можно скрыть многое, но только до поры до времени. Рано или поздно, а скорее все же рано, любые тайны, любые заготовки, любые планы врагов их станут известны. Помешать едва ли выйдет, ибо слишком медленное реагирование у этой херни, но вот скрыться от возмездия, замести следы своих грязных делишек - практически нереально. Когда-то, может не в этом десятилетии, но правда о моей природе и моей самому себе врученной великой миссии станет известна.

Очень хотелось бы закачать через Туманчика как можно больше Грезы и раздолбать здесь все, а несокрушимый алтарь утопить на дне реки забытых снов, чтобы никто не нашел. Увы, весь опыт и память Пыпыща напрямую говорили, что стоит даже не ударить, но просто неправильно коснуться алтаря, как тебя просто не станет. Заберет.

Что характерно, пусть сам хоббит часто чувствовал исходящую от гладкого камня угрозу, но я ничего различить не мог. В смысле, угрозу чуял, причем такую жуткую, что кирпичи сыпались сплошным потоком, грозя обвалить имперский рынок строительных материалов, но откуда-то была уверенность, что я могу успешно попытаться ударить алтарь. Разрушить, скорее всего, не смогу, ведь он связан с самой структурой и природой Библиотеки, но ударить успею.